– Не со мной. Давай не будем по телефону, ладно? Я минуты через три буду.

Секретарша с лицом, выражавшим крайнюю степень презрения, принесла кофе и поставила чашку перед Мариной.

– Еще чего-нибудь?

– Нет, спасибо, – она улыбнулась. – Надеюсь, плюнуть в кофе вы не догадались.

Секретарша вспыхнула:

– Я не официантка, чтобы в кофе плевать!

– А, у вас разделение труда? – понимающе кивнула Марина. – Тогда спасибо за кофе. Можете идти.

Вредная секретарша вышла. Коваль с подозрением осмотрела чашку, принюхалась к напитку, уловила запах корицы, но пить все же не рискнула.

– Ничего, Мишку дождусь.

Ждать пришлось недолго. Через минуту дверь кабинета снова распахнулась, и на пороге показался сам хозяин в расстегнутой рубахе под легким пиджаком и с галстуком в руке.

– Когда же этот ад прекратится? Как будто нас уже на сковородках поджаривают за все прошлые грехи!

– Боишься? – улыбнулась Коваль.

– Да жарко мне!

Он бросил галстук на диван, туда же швырнул пиджак и рубаху.

– Ого, стриптиз, – хмыкнула Марина, потягиваясь на диване.

– Не доставай меня, – жалобно попросил Ворон, вынимая из шкафа полотенце и смачивая его водой из кулера. – Уже самое оно здесь душевую кабину устанавливать.

– Так не жмись, за пару дней все можно сделать.

– Подумаю, – серьезно сказал Мишка, перебирая рубашки на вешалках в шкафу, – надоело здесь половину гардероба держать.

Он набросил рубаху, нажал кнопку интеркома:

– Ира, кофе сделай и водички минеральной.

– А пока Ира варит кофе, расскажи, будь добр, в честь чего я сижу здесь одна, как дура с помытой шеей.

– А ты сама мне ничего сказать не хочешь?

– Я? Нет. А что?

– А то, моя дорогая, что мы договаривались вроде не подставлять друг друга, – Мишка прищурился, и у Марины нехорошо заныло под ложечкой.

– Я держу свое слово.

– Да? А мне вот кажется, что ты пытаешься кое-что от меня скрыть.

– Что именно?

– То, что любовница твоя в больничке отдыхает после аварии.

У Коваль гулко ухнуло внутри. Как он узнал, от кого? Они с Леоном договаривались, что не будут говорить о Ветке. И, кстати, где сам Леон?

– Ты о ком это? – протянула она, сделав круглые глаза, но Ворон не купился.

– Ты чего дурочку-то строишь? Можно подумать, у тебя их была сотня! Про Ветку я.

– Ветка? Разве она здесь?

– Думаешь, я поведусь на твои фокусы? Нет, дорогая. Ветка в больнице, попала в аварию. Мне оттуда ночью сестричка одна позвонила. Мол, лежит неизвестная дамочка, ничего не помнит, а внешне ну просто вылитая жена бывшего мэра. Я еле утра дождался, поехал. И что же ты думаешь? Действительно, Виола свет-Викторовна собственной персоной.

Ворон умолк, закуривая. Марина постаралась задать свой вопрос так, чтобы удивление прозвучало абсолютно искренне:

– И с чего ты взял, что я об этом знала?

– Ты обычно знаешь все заранее.

– То есть ты хочешь сказать, что это я ее туда уложила?

– Разве я так сказал? – Ворон выпустил облачко дыма в ее сторону. – Я просто чувствую какой-то подвох, но пока не могу понять, где именно. Ты ведь ездила со мной в больницу к генералу, да? И отлучалась из палаты. Так что мешало тебе пройти в реанимацию?

– А зачем? – сохраняя хладнокровие, парировала Марина. – Мы приехали к генералу, было душно, я вышла в туалет. С какой стати мне идти в реанимацию? Тем более что я уже плохо помню, где вообще она находится.

Ворон смотрел на нее изучающе, но Коваль никогда взглядов не боялась. Ее лицо было сама серьезность, без улыбки, но и без намека на испуг, и в Мишкиных глазах отразилось сомнение.

– Так-то верно, – протянул он уже менее решительно, и Марина поняла, что надо каким-то образом выводить подругу из-под удара. Будет скверно, если ее попытаются использовать в своих целях и Ворон, и Бес.

Но что придумать? Она не сможет незаметно и без последствий увезти куда-то лежачую Ветку – Гришка хватится первым, и это обернется резней. Оставлять ее там тоже нельзя, мало ли что взбредет в голову Ворону. Снова между двух огней…

Худшие ее подозрения подтвердились буквально через минуту, когда Ворон ткнул в пепельницу окурок и мечтательно уперся взглядом в стену перед собой:

– А ведь это нам очень кстати, дорогая. Очень кстати…

У Марины нехорошо заныло внутри.

– Что именно?

– А то, что Виола в реанимации. Я к ней, пожалуй, пару хлопцев приставлю для надежности. Ведь приедет же муженек навестить ее, как думаешь?

– Думаю, что нет. Он не дурак, чтобы подставляться. Я бы на его месте точно не поехала.

Мишку это, похоже, не убедило.

– Не брехала бы ты, дорогая, я же не первый день с тобой знаком. Бес-то, может, и не рискнет, а вот ты бы гарантированно полезла, лежи на месте Ветки твой Хохол.

– Пусть так, речь не обо мне. И я не стала бы тратить время и силы на попытку поймать Беса у Веткиной постели, потому что он там не появится.

– Ты вот прямо голову можешь заложить?

– Голову нет, она мне самой еще пригодится. Но ловить Беса в больнице все равно не стала бы.

Марина лукавила. Сейчас она готова была заложить и голову, лишь бы отвлечь Ворона от идеи усадить возле Ветки охрану, чтобы прихватить там Гришку. Разумеется, Гришка будет периодически возникать в больнице, маскируясь под кого угодно, раз уж догадался попом вырядиться, но попытка его захвата заведомо обречена на провал, а то и на жертвы. К чему все это?

– А чего так? – удивился Ворон. – Ситуация-то развернулась – удачнее не придумаешь.

– Он не будет ездить к ней.

«У меня дежавю, – в ту же секунду подумала она. – На днях я говорила это Леону. Хорошо бы теперь Бес меня не подвел и не начал разыгрывать страдающего у изголовья супруга, а то ведь всякое может случиться».

– Почему не станет ездить? – упирался Мишка.

– Господи, да потому что! Потому что я его знаю лучше вас всех. Потому что ему дела важнее Ветки, и он не станет подставлять себя ради нее! – Она уже теряла терпение, потому и повысила голос: – Неужели ты думаешь, что ему не пришел в голову тот же вариант, что и тебе? Опасно, Мишаня, соперника недооценивать. Больше скажу – этот вариант Бес обдумал задолго до тебя, и он все сделает, чтобы события по этому сценарию не стали развиваться. Так что глупо держать людей около Ветки. Это еще и вопросы ненужные вызовет, а тебе и твоему кандидату они зачем?