Мужчины снова радостно завопили, и ее внимание вернулось к игре. По правде говоря, она была очарована некоторыми чертами характера Джеймса. Сейчас его умные глаза сияли от удовольствия, и он личным примером призывал слуг участвовать в играх.

Как-то раз он сказал, что только в Уиндмуре мог быть самим собой, чувствовать себя сыном старого герцога, и теперь Белла поняла, что он не кривил душой.

Она почувствовала себя виноватой. Ведь только она оставалась препятствием на его пути.

В этот момент Джеймс ее окликнул:

— Белла, именно вас я ищу. — Он подошел и протянул ей руку. — Нам необходим еще один участник для забега в связке.

Она вложила руку в его ладонь.

— Что значит «в связке»?

— Все очень просто, — сказал он и показал ей шнурок. — Мы связываем вместе ноги двух партнеров: к примеру, мою правую и вашу левую — и бежим к финишу. Вот и все. Эвелин будет партнером своего мужа, а я остаюсь лишним. Вы согласны стать моим партнером?

Его веселая улыбка обезоружила Беллу.

— Я никогда не занималась подобными физическими упражнениями, так что, полагаю, вам лучше выбрать кого-нибудь другого. Со мной вы наверняка проиграете.

— Чепуха!

— Соглашайтесь, Белла, — улыбнулась Эвелин. — Будет весело.

Прежде чем Белла сумела придумать достойную формулировку для отказа, Джеймс опустился на колено и приподнял подол ее платья на пристойный дюйм. Он обвязал шнурком ее щиколотку, после чего привязал второй конец к своей. Потом помог партнерше подойти к обозначенной на траве линии, где уже стояли еще четыре пары соревнующихся.

Коутс взмахнул флажком, и спортсмены ринулись вперед.

Сделав три шага, Джек и Эвелин со смехом повалились на траву. Пара слуг не удержалась на ногах и рухнула рядом. Еще одна пара слуг продержалась на несколько шагов дольше, но тоже оказалась на траве довольно-таки далеко от финиша. Белла смеялась, стараясь попасть в такт движениям Джеймса. Он обнял ее за талию и уверенно поддерживал, помогая устоять на ногах. Его тело излучало тепло. Она почувствовала, как он непроизвольно вздрогнул, когда их бедра соприкоснулись, и довольно улыбнулась. Она чувствовала странное волнение — финишная черта приближалась.

— Мы почти у цели! — воскликнул Джеймс.

Они переступили финишную черту и только тогда упали на траву, причем Белла повалилась на Джеймса.

— Ой! — вскрикнула она.

Она почувствовала его силу и тепло, их сердца бились рядом. Поза была ужасно неприличной, но Джеймс так заразительно хохотал, что Белла, не выдержав, тоже рассмеялась.

Он неловко встал, помог ей подняться на ноги и развязал соединявший их шнурок.

— Мы выиграли! — Белла широко улыбнулась.

Герцог осторожно вытащил травинку, запутавшуюся в ее волосах.

— Я в этом не сомневался.

Его взгляд откровенно ласкал ее тело, и Белла попыталась взять себя в руки.

В этом ей помог громкий голос Бобби:

— Пора лезть на шест!

Физиономия мальчика пылала от нетерпения, и Белла лукаво покосилась на Джеймса.

— Вы должны знать, что дамы заключают пари на то, кто из мужчин первым доберется до вершины, ваша светлость.

Джеймс ухмыльнулся:

— Победителем наверняка буду я.

Он поднял ее руку и легко коснулся губами внезапно задрожавших пальцев. Белла судорожно вздохнула, почувствовав, как по телу прокатилась теплая волна.

Герцог поднял голову, посмотрел ей в глаза и едва заметно улыбнулся:

— Спасибо, что не отказались стать моим партнером.

Он развернулся на каблуках и направился к шесту. Бобби трусил рядом с ним. Белла проводила двух мужчин — маленького и большого — взглядом и ощутила нарастающую неловкость и недовольство собой. Похоже, она сдает позиции. Ничего не изменилось в отношении их имущественного спора, и тем не менее бессмысленно отрицать очевидный факт: ее влечет к этому мужчине. И ее чувства не имеют ничего общего с разумом и логикой.

Это безумие с ее стороны, чистое безумие.

Она еще некоторое время стояла на месте, отдыхая после соревнования, потом направилась к столу. Заметив пустой кувшин, она взяла его и решила вернуться в дом. Ей нужно было несколько минут побыть одной, подумать и успокоиться. Она как раз наполняла кувшин свежим лимонадом, когда услышала за спиной шаги и обернулась.

В кухню вошла Харриет.

— Ты должна быть во дворе и веселиться.

— Я не видела смысла беспокоить слуг, — сказала Белла. — А детям нужен лимонад.

Проницательные глаза старой женщины были грустными.

— Ты избегаешь его.

Белла вздернула подбородок.

— Вовсе нет.

Только услышав собственные слова, она поняла, что ей даже в голову не пришло спросить, кого Харриет имеет в виду.

— Герцог не прячется и кажется абсолютно довольным жизнью, — сказала Харриет.

Неожиданно Белла почувствовала злость и раздражение. Время шло, Джеймс с удовольствием проводил время с друзьями и наслаждался деревенской жизнью, а ей не давали покоя мысли о собственности и, что еще хуже, о нем.

— Должно быть, он уверен в победе надо мной, иначе не был бы столь беспечен, — вздохнула Белла.

— Тебя интересует мое мнение?

— Да.

Харриет подошла ближе и коснулась рукава ее платья.

— Блэквуд — красивый мужчина, умный, сильный и обладающий большой властью. Он привык к тому, что вокруг него вьются женщины, и ему никогда не надо было прилагать усилия, чтобы соблазнить ту или иную представительницу прекрасного пола. Он во всех отношениях достойный противник, однако тот факт, что ты бросила ему вызов, делает его противником опасным.

— Потому что я не преподнесла ему свою собственность на блюдечке?

— Нет, потому что ты для него также недосягаема, как это место. Он хочет тебя, Белла, хочет так же сильно, как Уиндмур.

— С чего ты взяла?

— Я когда-то тоже была молодой, и в моей жизни были мужчины. Я вижу, когда мужчина испытывает физическое влечение к женщине.

— Харриет!

Старая женщина взяла кувшин из рук Беллы и поставила на стол.

— Только не делай вид, что ты удивлена и шокирована. Да, Блэквуд хочет тебя, и это понятно любому, у кого есть глаза.

— Если это правда, что, по-твоему, я должна делать, чтобы от него избавиться?

— Я не думаю, — рассудительно сказала Харриет, — что решение наших проблем именно в этом. Как раз наоборот: возможно, тебе следует немного приблизить его, поощрить.

Белла уставилась на старую няню в полном недоумении.