– А ты?

– Посмотрел по следам, куда картечь попала. Аккурат напротив Сашки легла. Чуть повыше мне прицелиться – и хана ему. Вот если бы первый выстрел не осечка. Я хорошо прицелился.

– Повезло Сашке. Сейчас бы обдирали на шкуру. – Бахры засмеялся своей шутке. – Раздевайся, нечего сидеть. Дело сделано. Проехали.

Когда они спали, их разбудили соседи по комнате. Вошли и включили свет. Толкнули Мишку, спросили:

– Что, Мишка, не спится? Ты нас извини, но у тебя нет, случайно, правилки на горностая? Она нам очень нужна.

– Начинается, – усмехнулся Валерка.

– Сашка вернулся из леса. Всё рассказал. – Бахры повернулся к стене и засопел.

Мишка громко выругался. Толпа вошедших студентов засмеялась и выскочила из комнаты. Свет остался включённым на всю ночь, так как ещё раз десять к ним в комнату входили ребята и будили Мишку. Все, как один, просили правилку на горностая.

Правилку просили и на следующий день…

После завтрака всех студентов собрали на площади в центре деревни. Ребята стояли перед преподавателями и слушали правила по технике безопасности на облавных и любых других охотах. Правила прохождения настоящей практики и многое другое, так необходимое будущим биологам-охотоведам, по мнению преподавателей их института, но никак не по мнению самих студентов.

– Холодно! Нельзя ли короче? – сказал Мишка так, чтобы его не услышали преподы.

– Не мешай. Вопрос можно? – наоборот громко, чтобы его все услышали, спросил Бахры, поднял руку.

– Можно, Бахруддин.

– На что сегодня охота будет?

– Сегодняшний день посвящаем облавной охоте на зайцев-беляков.

– Вопрос можно? – Бахры опять тянул руку.

– Можно.

– А если кто-то другой выскочит, стрелять? Всё стрелять?

– Стреляй всё.

– Понятно.

– Всем понятно? – спросил студентов старший преподаватель.

– Вопрос можно? – Бахры поднял руку.

– Задавай.

– На охоту все пойдут? На кухне никто больше не нужен?

– Пойдут все. Правда, на такой охоте охотятся маленькими группами. Двое, трое охотятся, а четверо гоняют. Но у нас особый случай. Практика. А на кухню, Бахруддин, уже люди оставлены. Теперь ясно?

– Ясно!

– Пошли.

Преподаватели шли первыми, за ними студенты. За околицей вышли к старой полуразрушенной овчарне.

– Здесь в кустах я вчера и сидел. – Мишка кивнул на опушку леса, показывая Валерке, где им была устроена засидка.

Тот не успел ничего ответить. Вздрогнув от грохнувшего над головой выстрела, испуганно присел. В ушах звенело.

«Кар, кар», – где-то в небе орала пролетающая ворона.

– Кто стрелял? – закричали преподаватели.

– Я! – Бахры держал в руке ружьё, из ствола которого шёл лёгкий дымок.

– Кто тебе разрешил? – Старший преподаватель с грозным видом приближался к Бахры.

– Вы, – ответил тот. – Вы говорили, что ворона есть вредная птица. Что на практике можно стрелять всё. Ворону по правилам охоты можно бить круглый год – это я ещё с экзаменов помню. Ведь так в правилах записано.

– Записано! На заборе знаешь, что написано? А там что?

– Доски, – невозмутимо ответил на вопрос Бахры. – При чём тут забор и ворона? Я что-то нарушил?

Все студенты смеялись, слушая диалог Бахрушина и преподавателя. Видя это, старший сменил гнев на милость.

– Ладно. На первый раз прощаю, – как можно спокойнее сказал он. И ещё минут пятнадцать читал для Бахры лекцию о правилах поведения охотников на охотах. Наконец закончил: – Ты понял, Бахруддин?

– Я понял…

Студентов-стрелков расположили по опушке леса вдоль дороги. Таким образом расставились, захватив для загона довольно приличный кусок леса. Загонщики ушли от стрелковой линии в глубь леса метров на пятьсот. Им было сказано идти с голосом на стрелков, сохраняя равнение и одинаковое расстояние между собой. Гон начинать по общему сигналу.

Бахруддина за его стрельбу по воронам до начала охоты назначили на всю практику вечным загонщиком. Это его не радовало.

Валерка занял номер возле зелёной пушистой ёлочки. Осмотрелся, утоптал снег. Стоять стало удобно. Переломил и зарядил двустволку. Прицелился несколько раз в землю, пень, ствол, росший напротив сосны. Ружьё было прикладистым.

«Хорошо ложится», – сказал он сам себе.

Сошёл с номера, выдвинувшись на середину дороги, посмотрел по сторонам. Справа и слева от него на номерах стояли его однокурсники. Валерка помахал им рукой. Ребята ответили. Он вернулся на место у ёлочки. Так учили. Стал ждать.

В глубине леса раздался крик. Ещё крик, ещё. Облава началась. Валерка превратился в слух. Не шевелился, только позволял себе время от времени крутить головой, осматривая определённый ему сектор обстрела. Никто на номер не выпрыгивал, не выскакивал и не вылетал, хотя крики загонщиков становились всё ближе и ближе.

– А-а-а! – крикнули впереди.

Наступила долгая пауза. По сторонам крики других загонщиков раздавались постоянно. Времени прошло много.

– А-а-а! – крик и тишина.

– Сачкует, лодырь. – Валерка улыбнулся. Представил, как парни лезут сквозь заснеженный лес, плохо проходимый и летом по причине густого подроста и завалов. А тут – зима.

– А-а-а! – раздался крик недалеко от него.

Заяц-беляк появился перед Валеркой. Он тихо выпрыгнул из-за деревьев на открытую небольшую по размерам полянку. Сел, зашевелил ушами, слушая крики.

Валерка растерялся. Увидеть зайца в пяти шагах от себя он не ожидал. Медленно стал поднимать ружьё, стараясь прицелиться. Руки дрожали. Стволы двустволки направлены на зайца. Всё! Можно стрелять. Указательный палец правой руки плотно прижат к курку. Валерка тянет его на себя. Прыг, прыг, заяц скрывается за пнём, в который не так давно Валерка целился. Зайца не видно.

«Сейчас выскочит. Сейчас!» – проносится в голове. Ружьё у плеча.

Прыг, заяц на чистом месте. Опять можно стрелять. Прыг, и заяц за ёлочками. Пропал. «Выскочит. Вот сейчас!»

Прыг, прыг. Опять на чистом. Мушка ружья остановилась на зайце. Валерка жмёт на курок. Сильнее, ещё сильнее.

Прыг, заяц за сосной. Выстрел! Ружьё толкает в плечо. Заряд дроби как раз попадает в ствол дерева. На этот раз заяц белой молнией перелетает через дорогу.

Выстрел!

Валерка стоит и не может понять, как ему удалось промазать, да ещё на таком расстоянии.

– А-а-а! – слышны крики загонщика.

– А-а-а! – теперь крики не прекращаются ни на секунду.