судя по всему, как раз в четырех-пяти метрах от сидевшего сталкера, и звук переезжающей пластиковый корпус колонки автомобиля. Легкий удар в подвеску, хруст колонки и движение продолжилось дальше.

– Это кто тут балует? – раздался мужской голос из сферы.

Егор, сидевший на стуле, от неожиданности подскочил на метр в воздух, своим прыжком показывая, что он недалеко ушел от сидящего рядом снорка, который глухо зарычал. «Черт!» – подумал Егор, чувствуя, как испарина появилась на его пуганом-перепуганном за последние несколько часов лбу. «Надо отвечать…»

– Я… – хриплым, сорвавшимся голосом ответил он.

И поняв, что сказано слишком тихо, добавил громче:

– Сталкер Бобр.

Из сферы ничего не ответили. Раздался милицейский свисток и скрип тормозов.

– Старший лейтенант Харов. Ваши документы, – раздался другой голос из сферы, уже подальше, и звук отходивших от Бобра шагов по придорожному щебню.

– В чем дело, командир? – раздался прокуренный голос другого мужчины, хлопнувшего дверью легковушки и, видимо, вышедшего из машины.

– Номера грязные, стекло в трещинах, фары почему не включили? – спросил голос, представившийся Харовым.

– Дык это… – замялся прокуренный.

– Нехорошо, Константин Викторович, аптечка, огнетушитель, трос имеются?

– Да.

– Показывайте.

Скрипнула дверь багажника. Послышался шорох раздвигаемых предметов.

– Вот, аптечка, не распакована, трос, огнетушитель…

Минуту было слышно только звуки шоссе. Инспектор изучал документы.

– Ладно, Константин Викторович, обойдемся предупреждением. Фары включите, номер очистите. Счастливого пути!

– Ага, спасибо, – с облегчением ответил прокуренный голос.

Еще через минуту, машина, рыкнув двигателем, завелась, и, пискнув проскальзывающим ремнем генератора, тронулась с места. Шаги двух пар ног по гравию приблизились к краю сферы, близко к тому месту, где сидел Егор, насторожено уставившись в светящуюся и подвижную поверхность сферы.

– Вот я тебе говорю, Саня, чертовщина тут какая-то творится. Не надо тут стоять, – сказал первый голос, который услышал сталкер.

– Ты опять за свое, Степа? Угомонись, какая чертовщина на Успенском шоссе? – ответил, явно отмахиваясь от своего напарника, старлей.

– Э-э-э, мужики! – заорал сталкер, подбегая к краю сферы и силясь что-нибудь разглядеть в ней.

Мелкий проследовал за ним, держась ближе к правой ноге хозяина.

– Только что кто-то хлам кинул вот сюда, прям на трассу. Вон, видишь осколки! – говорил невидимый гаишник, не обращая внимания на Бобра.

– Степа, ну что ты как маленький? Кто-то из окна выбросил, а тебе тут мерещится.

Бобр подобрал с пола горсточку грязи и навесом бросил ее в сферу, на голоса.

– Не понял… – сказал старлей, – что за…

– Вот! – явно довольный произошедшим сказал Степа. – А откуда вылетело?

Вот прям отсюда раздался шорох одежды, на поверхности сферы появилось некоторое волнение.

– А на прошлом дежурстве, я тебе говорил, отсюда такая крыса выпала, мама не горюй! С кота размером и прыгучая, зараза, как скакнула, так под колеса крузака залетела. Я потом смотрел, даже фотку сделал, на, смотри.

Раздался звук клавиш сотового телефона.

– Да ладно… – неуверенно раздался голос старлея, – с интернета скачал, небось.

– Какой на хрен интернет, вон пятно от крысы на асфальте. Видишь? Вот я тебе и говорю, чертовщина на этом километре. Портал!

– Дурак ты, Степан, какой портал? Ну-ка дай проверю! Эй, есть тут кто? – раздался резкий голос старшего лейтенанта Александра Харова.

Мелкий, повинуясь каким-то внутренним побуждениям, стремительно приблизился к сфере и, засунув голову по ту сторону, оглушительно зарычал.

– А-а-а! – дурными голосами заорали два мужика по ту сторону. – Демоны! – послышался топот убегавших ног, синхронное топанье дверцами автомобилей и пронзительный свист покрышек по асфальту.

– Куда вы, мужики? – к в панике покинувшим чертово место гаишникам со смехом обратился сталкер.

Постепенно его смех смолкал, а в голову приходили невеселые мысли. Учитывая, что сфера находится в какой-то заброшенной лаборатории, она, скорее всего, была создана человеком. Лучшее средство для шпионажа, наверное, трудно было бы представить. Размести такое в командном пункте или на военной базе противника и, пожалуйста, хоть диверсантов, хоть бомбу, а хочешь и просто сиди слушай. Но важнее другое. Зона показала ему дорогу домой, на Большую Землю. Значит ли это, что он выполнил свою задачу и может вернуться? Вот она, Большая Земля, сделай пару шагов, и ты на Успенском шоссе, без всяких кордонов, первого и второго оцепления, без документов и денег. Официально он числится мертвым, стало быть, с Сидоровича ничего не получишь, пока не появишься пред его барыжными очами, а появишься снова в Зоне из Большой Земли, так и не вылезешь опять… Только через пустошь. Нет. Нет смысла покидать Зону, здесь Егор чувствует себя лучше, а там кем он будет? Бомжом? Риск погибнуть здесь для Егора намного меньше, чем истлеть в виде сумасшедшего или раба на вечных стройках там. Не лучше ли остаться в Зоне, с которой он перестал бороться и начал жить ею, чем бесконечно бороться за существование там, на Большой Земле, где слишком много людей борется с тобой за каждый луч придуманных ими солнц? Здесь солнце Зоны светит всем и каждому, кто признает себя ее частицей. Для нее равны все: и вверенные ей мутанты, и люди, и где она делает из людей мутантов или просто выбивает действительную человеческую натуру из данного ей материала. Сталкер присел на стул, глядя на сферу, из которой неслись звуки шоссе, которые становились для него все более и более чужеродными, отталкивающими. Он покачал головой и, едва сдерживая отвращение, борясь с нахлынувшей на него тошнотой, покинул комнату.

Теперь предстояло исследовать другую часть тоннеля. Егор прошел по нему с полкилометра, все так же заваленному различным хламом, среди которого нет-нет да мелькали тела тушканов. Сам коридор имел несколько заваренных, где изнутри со стороны коридора, а где, вероятно, просто запертых с противоположенной стороны, металлических дверей выводящих к боковым ответвлениям. В самом конце Бобр наткнулся еще на одну двустворчатую дверь, такую же, как и в противоположной части тоннеля. Прислушавшись и подспудно ожидая каких-либо шорохов или необычных звуков, он толкнул и эту дверь. Снаружи ее подпирало что-то мягкое, но тяжелое, так показалось Егору. По крайней мере дверь, после образования щели из которой пахло незнакомым и неприятным, каким-то резиновым запахом, подчиняясь усилию с той стороны, отжималась обратно. Задраив «Севу», подключив к процессу Мелкого, они наконец-то смогли приоткрыть ее достаточно для того, чтобы заглянуть внутрь. Но небольшого участка, выхваченного фонарем картины, хватило сталкеру, чтобы отказаться от вхождения в это помещение. В свете фонаря через приоткрытую дверь было видно, что все помещение обросло каким-то коричневым мхом, или грибами, или вообще чем-то, что сумело найти достаточно питания, чтобы заполнить собой все внутреннее пространство. Это нечто выглядело как длинные, круглые двадцатисантиметровые