— Имейте в виду, что если мы решим поддержать семью Морозова, то поддержим и темного ведьмака. Вы неотделимы от своей семьи. Как я часть своей.

— Я приму любое ваше решение, — я коротко поклонился, давая понять, что не стану больше настаивать.

Ольга кивнула:

— Мы дадим вам ответ, когда все хорошо взвесим и обсудим. Спасибо, что пришли и подарили моему брату надежду. Он в последнее время совсем расклеился. Смерть отца стала для него тяжелым испытанием. К тому же Матвей переживает за меня. Думает, что мне не хватает внимания поклонников. Считает, что я грущу и уверен, что мне ужасно хочется попасть на русалью неделю.

— А вам не хочется?

Девушка лукаво улыбнулась и пожала плечами.

— Я не буду вам лгать, Михаил. И мне и брату не помешает развеяться. И дело не только в возможности напомнить о себе. Отвлечься будет полезно и мне и брату.

— Значит, я буду ждать вас на фестивале. Секретарь семьи выдаст вам билеты. Без них попасть на мероприятие не получится.

— Хорошо. Не буду вас больше задерживать, Михаил Владимирович. До встречи.

— Всего хорошего, — я поклонился, и девушка направилась в сторону дома.

Я посмотрел ей вслед и понял, что в семье именно она была главой, а не старший брат. Шуйская была на редкость умной девицей и было бы неплохо, если она станет моим другом. Потому как заиметь такого врага мне совсем не хотелось.

Когда я направился к воротам, то заметил еще пару псов, которые провожали меня бесшумными тенями до самого выхода.

Дружинник с готовностью открыл мне дверь и уточнил:

— Вам нужна машина, мастер? Мне вызвать для вас такси?

— Спасибо, не стоит. Пожалуй, немного пройдусь, — отказался я и вышел за территорию.

И тотчас пожалел о своем решении. За воротами, прямо через дорогу, стояла стайка молодежи в мерче темного ведьмака. Видимо, фанаты заметили меня, когда я подъезжал к Шуйским, скооперировались через социальную сеть и собрались здесь, чтобы поприветствовать. Нацепив улыбку, а направился к ним. Нельзя разочаровывать людей, которые смотрели на меня как на героя. Народу нужен кто-то, в кого стоит верить. Сейчас этим кем-то был я.

Я остановился перед парой девушек, которые схватились за руки и смотрели на меня с восторгом.

— Михаил, мы знали, что вы живой, — пробасил парень, который стоял за их спинами. — Темного так просто не добить.

— Спасибо. Мне кажется, что именно ваша вера в меня не позволила мне погибнуть.

— Мы из команды претендентов в ряды Морозовых, — заявил бледный мальчишка, которому на вид было лет пятнадцать. — Я вот приехал из самого Нижнего Вергорода.

Неожиданно волосы на моем затылке приподнялись, а по спине прокатилась волна мурашек. Меня тотчас окутало темный кокон брони, и я резко развернулся. Заметил, что в мою сторону летит что-то блестящее. Отбил снаряд темной плетью, и лишь по звону понял, что это ледяные иглы раскрошились на асфальте.

Ворота Шуйских оказались покрыты промерзшей коркой и за ней бились несколько дружинников, пытаясь распахнуть двери.

Я развернулся и заметил на дороге четырех бойцов. Мужчину лет сорока, девицу и двух парней. Они рассредоточились, собираясь атаковать.

— В стороны, — крикнул я оторопевшим подросткам и те послушно бросились врассыпную. Я же довольно усмехнулся, пожалев, что не взял с собой «Скорбь». И активировал крылья.

Сбоку ударил огромный огненный шар, и я проворно закрылся. Затем создал плетение «истерии», и бросил его в атаковавшего противника, одного из парней. Способность впиталась в бойца, а через секунду он внезапно атаковал одного из своих товарищей, создав огненный шар и метнув его в напарника.

К моему удивлению, парень среагировал молниеносно. Закрылся щитом, в который с шипением врезался фаербол, и стек по броне огненными искрами. Парни развернулись друг у другу, и я быстро потерял интерес к этой паре. На несколько секунд они будут заняты. У меня же осталась еще двое бойцов. Тот самый взрослый мужчина и девушка.

Я едва успел закрыться крыльями, в которые ударились несколько ледяных копий. Видимо, второй противник выжидал, пока напарник меня измотает. Активировал щит, раскрылся и сделал ложный выпад, заставив мужчину уйти броню. Отменил плетение и бросил ему под ноги «темное пламя», которое сорвало защиту с противника. А следом тут же полетел «озноб», который на время вывел мужчину из строя.

В «костяной щит» ударил воздушный вихрь, и я развернулся. Создал темную цепь, добавил к ней плетение «Объятий мглы», раскрутил над головой и метнул в девушку, целя в ноги. Противница высоко подпрыгнула, пропуская мое оружие под собой, и открылась для «вскипания крови». Именно это плетение я бросил в нее. Оно попало в цель, и девушка закричала, рухнула на землю и принялась кататься, словно пытаясь сбить с себя пламя. И я не удержался от злой усмешки: минус одна. Остались трое.

Развернулся и ударил цепью, целя в мужчину, которого только недавно вывел из строя «ознобом». Цепь опутала противника поперек туловища. А через долю секунды я почувствовал, как голова закружилась от прилива силы. И тут же хотел было добавить чем-нибудь добивающим, но в этот самый момент боковым зрением заметил, как спала истерия, и двое парней разворачиваются ко мне. Выпустил цепь, разрывая плетение, закрылся крыльями, оберегая себя от атаки.

Поддерживать крылья становилось все тяжелее. Слишком много они забирали энергии. Я активировал «костяную броню», раскрылся и бросил в огневика сначала «темное пламя», а затем сразу «разложение».

Плетение ударило в предплечье, с шипением въелось в кожу. Огневик с удивлением взглянул на руку, где уже успела почернеть кожа и ткань, и истошно закричал.

А в следующую в грудь ударил молот света, который сбил броню, и отбросил меня на пару шагов. Я с трудом удержал равновесие, взмахнул крыльями, и…

Неожиданно для себя самого вознесся над землей и завис в паре метров. И не успел я удивиться открывшемуся во мне таланту, как в мои крылья ударились сгустки светлой силы. Они казались вязкими, раскаленными и жгли меня словно кислота. Несколько огненных шаров ударили в крылья, и я заставил себя вобрать пламя и задохнулся от боли. Крылья надломились, и я рухнул на асфальт, едва успев закрыть голову руками. Кровь буквально вскипела в жилах. Легкие разрывались от жара. На губах плавилась пена. Из последних сил я попытался встать на ноги. Колени оказались слабее, чем я рассчитывал и