Низкорослая лошадка легко несла их с Шайсой по пустыне. Их провожатый, совсем молодой юноша, всю дорогу молчал — наверное, он не знал понятного им языка. Девушка бесстрашно сидела в седле позади Эстрила — похоже, и верхом ездить она тоже умела. Эстрил вспомнил, что так и не узнал о ее приключениях.

— Тебе известен этот народ? — спросил он. — Ты встречала их раньше?

— Нет, — ответила Шайса. — Но мне рассказывал о них один друг. Его невеста была из этого племени. С ней случилось несчастье: она попала в плен к ачуррским пиратам. Мы хотели спасти ее — я, Готто, Чи-Гоан и Рейдан.

— Ты называешь слишком много имен, — усмехнулся молодой человек. — Слишком много — для нелюдимой обитательницы храма, куда нельзя попасть и откуда нельзя уйти. Кто такой Рейдан?

Шайса не ответила. Это немного обидело Эстрила: он столько рассказывал ей о себе! Сначала — чтобы вызвать ее на откровенный разговор, а потом… просто девушка оказалась замечательной слушательницей. Но он не стал настаивать на ответе. Какое ему, в конце концов дело? Чем меньше Эстрил будет знать об этой девушке, тем спокойнее отдаст ее в руки Ортегу. Если эти бертмед, действительно, так дружелюбны, они покажут им дорогу на юг, в страну Золотых статуй. Пройдет, быть может, месяц, и он поднимется на борт куота. Еще пара недель — и куот бросит якорь на острове Ромо. А затем можно будет требовать награду. Эстрил зажмурился, представив лицо Алиссы, а потом обернулся к Шайсе: девушка дремала, доверчиво положив голову ему на плечо.

Вокруг тянулись бесконечные пески… Когда на закате Эстрил увидел впереди зеленеющие деревья, то решил, что от жары у него начались видения. Но это был не мираж, это был настоящий оазис — островок жизни посреди пустыни. Высокие пальмы несли свои стройные тела навстречу огромному пламенеющему солнцу; целое озеро родниковой воды пряталось в зарослях тростника. При виде путников оттуда вспорхнули красивые птицы с розовым оперением, тревожно крича, покружились над головой и опустились на воду.

Эстрил увидел несколько шатров, между которыми бродило около десятка поджарых собак рыжей масти. Разморенные солнцем, они было насторожили уши при виде посторонних, но тут же, принюхавшись, утратили к незнакомцам интерес. В стороне стояла старая телега, к которой было привязано странное существо, напоминающее свинью, но гораздо крупнее размером. Оно, похрюкивая, жевало пальмовые листья. У костра пожилая чернокожая женщина помешивала деревянным черпаком варево в большом котле. Запах пищи напомнил Эстрилу, что он уже много дней не ел досыта.

Их провожатый спешился, и его окружили несколько женщин разного возраста. Особенно взволнованной казалась хорошенькая девушка лет пятнадцати с огромными глазами. Она схватила за поводья лошадь юноши и не пропускала ни одного его слова. После его рассказа она разочарованно вздохнула. Пожилая кухарка отложила черпак, вытерла полотенцем узловатые руки и подошла к гостям. Она обратилась к ним на том же языке, что и Ифт.

— Вкусите отдых у наших костров, путники. Люди бертмед всегда рады гостям. Простите нам нашу печаль: охотники искали в пустыне дорогих нам людей. Я так надеялась, что Горт приехал именно с ними! Ведь в пустыне потерялась Роут, моя несчастная дочь.

— Роут! — Шайса спрыгнула с коня и подбежала к женщине. — Так ты — мать Роут! Нет, я никогда не видела твою дочь, но я слышала о ней от… От лю-штанца по имени Чи-Гоан. Я знала, что она в беде. Это было пять лет назад. Что с ней теперь?

Старая женщина удивленно смотрела на Шайсу (наверное, посреди пустыни ее наряд — длинный голубой плащ с белым мехом — казался странным), а потом неожиданно села прямо на песок и расплакалась. Шайса присела на корточки напротив. Лицо ее выражало сострадание и озабоченность. Эстрил, ничего не понимая, наблюдал за этой сценой, пока кто-то из женщин не позвал его к костру.

Люди бертмед, действительно, оказались гостеприимны. Скоро в одной руке у Эстрила оказался кувшинчик с кумысом, а в другой — кусок мяса, политого темным соусом. Стройная девушка подала ему на плетеной тарелке несколько лепешек и сказала, блеснув белоснежными зубами:

— Кай-шо.

Эстрил не понял, но поблагодарил ее за заботу кивком головы.

Тем временем к костру подошла Шайса. Вид у нее был очень взволнованный. Она сняла плащ, оставшись в тонком голубом платье чуть длиннее колен. Такое платье даже в вольнодумной Шингве сочли бы неприличным, а уж в Окооне… Эти сестры Звезды были не слишком стыдливы. Однако Эстрил поймал себя на том, что невольно любуется ее ногами — это были ноги танцовщицы, сильные и стройные. Сандалии Шайса еще во время перехода по пустыне сложила в мешок — песок забивался в них, натирая ноги. Сейчас кто-то из женщин бертмед дал ей свою обувь: низенькие сапожки из шкуры какого-то зверя. Шайсу сопровождала та самая молоденькая девушка, на которую Эстрил сразу обратил внимание. Ее лицо было заплаканным и серьезным.

— Что-то случилось? — спросил молодой человек.

— Я даже не знаю, как тебе объяснить… — Шайса опустилась рядом с ним на циновку. — Я только что узнала, что один из моих друзей, Чи-Гоан, погиб. А Готто жив, но сейчас он пропал в пустыне. С ним Роут. А это Хэл — ее сестра, — Шайса улыбнулась девушке.

Выяснилось, что юная бертмед по-люштански говорит гораздо лучше, чем Ифт:

— Не стоит отчаиваться. Все наши охотники отправились на поиски. Теперь, благодаря тебе, мы знаем, что Роут и Готто были у камня. Ифт уже знает об этом и попытается отыскать следы. Не позже чем на рассвете охотники приведут потерявшихся к оазису.

— Но Ифт не может об этом знать, — вмешался Эстрил. — Мы ничего не сообщили ему. Откуда нам было знать, что это имеет значение… Да, Шайса?

Хэл лукаво улыбнулась:

— Ифт знает. Камни скажут ему об этом.

Поймав удивленный взгляд молодого человека, Шайса пояснила:

— Бертмед каким-то образом говорят с камнями. А ведь антилопы кай-шо, главная добыча этих кочевников, уходят в поисках воды за многие дни пути отсюда.

— И что, любой камень у них говорит?

— Нет. Не любой. Бертмед говорят, что есть особое племя камней, которое кочует по пустыне так же, как они. Эти камни любят огонь. За то, что бертмед пускают их погреться в своих кострах, они служат им гонцами и связными.

— Невероятно! — мотнул головой Эстрил.

— В мире много невероятного… — задумчиво сказала Шайса.

— Ты голодна? — вдруг спохватился Эстрил, протягивая девушке лепешку.

— Дроан сейчас накормит меня. Она положит меня спать рядом с собой. А тебе придется ночевать под открытым небом — пока не вернутся охотники, ни одна из женщин не разрешит тебе зайти под ее кров. Но тебе принесут одеяло из шерсти кай-шо — оно очень теплое.

Ночью над пустыней повисла невероятная тишина. Ее прерывал лишь тихий птичий свист на пальмах да мелодичный звон, доносящийся издалека. Может быть, это были голоса каких-то насекомых, а может, пели пески. После рассказа о говорящих камнях Эстрил готов был поверить всему. Надо же, как люди после ухода Звезд замещают утраченную способность к общению на расстоянии!