– Демоница, – проворчал я сквозь сжатые зубы. 

– Ты сам выпил то, что не следовало, – промурлыкала Или нежнейшим голоском с притворным сочувствием.

Над чем-то вновь задумавшись, она неспеша направилась к креслу, на котором сидел я, и в последний момент, едва не натолкнувшись на меня, обогнула его и открыла шкафчик у стены.

Заранее проверив, есть ли еще свечи в ящичке, жена слегка выгнула спину, потянулась за ними, лежащими на нижней полке. Изгиб ее бедер и ног находился в метре от меня, я ощутил аромат ее тела, перед которым трудно было устоять, и даже пришлось поменять положение. Я мог протянуть руку и дотронуться до шелковистой и теплой кожи, но понимал, что сорвусь. Поддамся на ее провокации, которых она не гнушалась. 

– Ах, да, и вот еще что, – произнесла Или, выпрямляясь и поворачиваясь; свечи она держала перед собой, прижимая к груди. – Я, кстати, немного больше капель добавила, чем планировала, так что... возможно знаю, что с тобой сейчас происходит.

Я почувствовал физическую боль, причиняемую бешеной страстью: кровь бурлила в венах и готова была закипеть, похоть разъедала мой мозг, она была гораздо сильнее, чем я мог подавить. 

– Накажу, – глухо предупредил я, но тон голоса, вместо того чтобы быть угрожающим, придал слову двусмысленность.

– Правда? – Прошептала Или с придыханием, прекрасно осознавая этот скрытый смысл, хотя мне этого не хотелось. 

Она прошла мимо меня и принялась зажигать все больше и больше свечей, перемещаясь от стены к стене. Время от времени Или оборачивалась, проверяя, смотрю ли на нее. А я действительно не сводил с нее глаз. Не мог.

– Представляю, как тебе сейчас тяжело, – пробормотала девушка, выгибаясь и ставя одну из свечей на стол. – Так и будешь здесь сидеть, или все-таки пойдем в кровать? – добавила она тихо, глядя мне прямо в глаза. – Я уже пила это лекарство и помню эффект, – Или на секунду зажмурилась, видимо, что-то вспоминая. – И знаешь... – добавила она с придыханием. – Мне тогда было так хорошо с тобой...

Мои пальцы, обхватывающие подлокотники кресла побелели, звериное желание разрывало изнутри. Выпитое лекарство пронизывало кровь – это было уже опасно. Я совершенно переставал контролировать себя и свои действия. Рассудок покидал меня. Оставалась только похоть, чистая и ничем не замутненная.

Сверкание многочисленных свечей подчеркивало чувственную красоту Или, словно она стояла передо мной, залитая пламенем. В комнате пахло сладостным ароматом, и теплый воздух подвел мое возбуждение к крайней точке. Я больше не мог контролировать свое взвинченное состояние!

Жена, отвернувшись от меня, наклонилась, встала у столика напротив и, поставив последнюю свечу, демонстративно облизала пальчик, проводя по нему языком и, раздвинув ноги, скользнула им по своей промежности.

Ее стройное гибкое тело выгнулось немного назад, полная грудь приподнялась, когда она вращающими движениями ласкала себя. Божественные формы икр и бедер приковали взгляд, а потом я сконцентрировал внимание на том месте, которого она касалась, влажном и припухшим от возбуждения.

Лишь неимоверным усилием воли я все еще удерживал себя сидящим на кресле. В воспаленном мозгу пульсировало просто дикое вожделение, руки дрожали. Возбуждение уничтожило последние следы рассудка и самоконтроля, и, словно обезумевший, я рванул с места.

В два шага добрался до Или. В следующую секунду схватил ее, будто она была невесомой, и в мгновение перенес на постель...

Девушка, называющая меня мужем, одержала безоговорочную победу. Это был ее триумф. Еще и это ее лекарство… Обязательно выясню, что это такое, когда смогу. Когда утолю невыносимый голод, поддавшись страсти. Когда разум вновь вернется, а пока…

От возбуждения перехватывало дыхание. Маленькая хрупкая девочка в объятиях сводила с ума. Ее большие зеленые глаза смотрели с нескрываемой радостью, доверием и любовью.

– Ты знала, что я не устою! – Прошептал я, опрокидывая Или на постель, и не снимая с себя одежду, в следующую же секунду оказался рядом с ней.

Меня одолевала гамма эмоций и желаний. Хотелось всего и сразу: быть грубым и жадным. Без промедления забрать у нее все, что она могла предложить. И в то же время хотел дарить нежность, заботу и ласку. Это желание боролось с агрессией, замедляло, до дрожи в пальцах требовало легких касаний к ее коже, медленного удовольствия, наслаждения каждой секундой обладания ее телом.

Чего желала сама девушка, я не знал. Но видел, как Или тяжело дышала, сжимая мои волосы на затылке. Держала крепко в своих объятиях, словно боясь отпускать. Я покрывал ее поцелуями, а она, закрыв глаза, наслаждалась блаженством прикосновений моих губ. Перед глазами сверкнула молния стоило зажмуриться. Пришло ясное и такое четкое осознание, что добровольно и с удовольствием умер бы в объятиях Или. И я готов был к этому прямо сейчас.

Все тело охватила горячка, вызванная лекарством, теплой мягкой кожей жены и ее ароматом. Застонал, чувствуя, что в сладости и в ее желанности заключается самое неимоверное наслаждение в этом мире. Илейн еще крепче прижала меня к себе, обвела ногами поясницу, с безотчетной страстью, с настойчивостью, на которые только была способна. 

Не заботясь о том, что на мне одежда, снять которую я был просто не в силах, быстро расстегнул брюки, освобождая плоть, что с неистовым желанием стремилась оказаться в ней. Быстрое и резкое движение вперед. Сдавленный блаженный вскрик, сорвавшийся с мягких девичьих уст, тут же заглушенный моими губами в стремлении вобрать его в себя. Жадный поцелуй, не дающий сделать даже вздох. И это заняло лишь миг.

Я любил эту женщину и хотел быть с ней. Быть в ней полностью и заполучить ее целиком. Раз и навсегда сделать только своей и ничьей больше.

В это же мгновение, внутри вспыхнуло совершенно новое, неизвестное прежде ощущение. Вихрь, в районе солнечного сплетения, как удар под дых, завертелся, забушевал, в безжалостном стремлении вырваться наружу. От нестерпимого невероятного ощущения перехватило дыхание. Он словно пытался уничтожить все на своем пути: мои плоть и душу.

Плотней сомкнув глаза, сделав судорожный вздох, всем весом навалился на маленькую и такую желанную девочку подо мной. С еще большей жадностью впиваясь в ее дрожащие влажные от поцелуя губы. Сделал быстрый толчок, затем еще, с облегчением понимая, что ураган бушующий внутри, успокаивается.

На смену ему пришла огненная волна. Она стремительно прокатилась по всему телу, опаляя все изнутри, проникая под кожу, покрывая потом все тело. Было трудно дышать, лежать, существовать. Она выжигала мысли, чувства, рассудок, оставляя после себя лишь острое и нестерпимо болезненное удовольствие.

Сердце зашлось внутри с нечеловеческой силой. Все ощущения усилились в разы: запахи стали острей, жар чужого тела обжигающим. Инстинкт и какое-то непонятное чувство, подгоняли двигаться в Или быстрей, резче, глубже. Срывать с губ жены сладкие жалобные стоны, доводить до дрожи, до спазмов все внутри нее.