мы спим в разных спальнях. У тебя каждую неделю новая нижняя, а я стираю с твоих шмоток следы вашей страсти. Зачем я тебе? Домработница? Так не проще ли нанять на эту роль кого-то, а меня отпустить? Разойтись и жить каждому своей судьбой?

Я видела, как его глаза наполнялись злостью. Он отвернулся, несколько минут стоял неподвижно. Словно решал для себя что-то. А потом вдруг сорвался ко мне. Я не успела отпрянуть, его рука вцепилась в мои волосы. Так больно, что из глаз хлынули слезы.

– Послушай меня, – процедил сквозь зубы. – Ты – моя. И всегда будешь моей. Я тебя из такого дерьма поднял, отмыл, в дом к себе привел, а теперь ты заявляешь, что не хочешь жить со мной? – он смотрел мне в глаза с ненавистью, его рук делали мне больно. Я не знала, что его сдерживает, почему он не придушит меня?

– А зачем нам жить вместе? Мы давно уже не семья…

Он замер.

– Я не понял, ты хочешь, чтобы я тр*хнул тебя? – Арс рванул мою блузку за ворот. Раздался жалобный треск ткани, и бедные пуговицы посыпались в разные стороны.

– Так я тр*хну. Хочешь жестко, чтобы тебе надолго хватило? – Арслан повалил меня на кровать, его руки шарили по моему телу. Он грубо хватал меня, пытаясь стянуть одежду.

– Не надо, прекрати! – я старалась оттолкнуть его, но он, словно огромный мул. Продолжал рвать на мне одежду, словно бесчувственное чудовище!

– Не надо! Не надо! – я рыдала во весь голос, я молотила его по спине, пока он пристраивался между моих ног. Я не хотела его, меня тошнило. Я ненавидела его!

– Арслан! – послышался стук в дверь. Он замер надо мной.

– Арслан, у меня срочное дело, друг. Ты мне нужен.

Петя знал, что здесь происходит. Он просто спасал меня.

Словно только что придя в себя, Арслан слез с меня. Его безумный, растерянный взгляд скользил по моей фигуре.

– Оденься. Потом поговорим.

Дрожащими пальцами я попыталась застегнуть блузку. Пуговиц не было. Дождавшись, когда он покинет комнату, я подбежала к двери и закрыла ее на засов. И только потом, обняв себя за плечи, я сползла по стенке на пол, захлебываясь слезами.

* * *

Остановив на парковке машину, я вышла из салона. Включив сигналку, направилась ко входу в студию. Голова раскалывалась. Несколько килограмм косметики так и не смогли скрыть отвратительные синяки под глазами. Тело снова в ссадинах и гематомах. Хорошо, что на улице прохладно и длинный рукав на одежде помогает скрывать побои мужа.

Муж. Господи, только меня могло угораздить связать свою жизнь с чудовищем. Мне хочется умереть. Я чувствую себя ничтожеством. Не живу, прозябаю, терпя побои и унижения. Он ломает меня. Год от года, день ото дня. Он уничтожает все лучшее, что было когда-то во мне. Я давно уже не та улыбчивая девочка, давно разучилась мечтать. С исчезновением Чижа из моей жизни все пошло под откос.

Раньше было проще. Я не видела Ваню, не знала о нем ничего и было не так больно. Когда было плохо, я просто закрывала глаза и вспоминала нас. Наши жаркие ночи, наполненные любви. Наши поцелуи и клятвы. Вчера он пришел в мой дом. Я испугалась, решив, что за мной. Испугалась, подумав, что Чиж расскажет Арслану и попытается забрать меня. Арслан не знает пощады, он убьет его, не моргнув глазом. А я не хочу для него боли. Ваня заслуживает счастья.

И оно у него есть. Альбина. Его девушка достаточно красива. Есть ли у них дети? Они женаты? Так много вопросов, и каждый из них как удар в сердце. Больно. Так, что дышать не получается. Я знаю, что веду себя как собака на сене. Но ничего не могу поделать. Мое сердце просто воет от боли, когда он рядом. От понимания того, что нельзя прикоснуться, нельзя обнять. Даже смотреть нельзя, чтобы, не дай бог, не привлечь внимание Арслана.

Пусть мужчины решают, делают свои дела и расходятся. Все, что я могу сделать для Чижа – продолжать и дальше делать вид, будто и не знаю его. Пусть я буду загибаться от боли, но я не подвергну его такой опасности. Я не сделаю ему плохо, потому что он для меня самое важное и дорогое в этой жизни.

Подхожу к дверям, тянусь к ручке, как вдруг меня кто-то хватает за талию. Секунда и я прижата к чьей-то крепкой груди, а на моих губах мужская ладонь. Я не вижу его, но, вдохнув запах его кожи, чувствую, как внутри все переворачивается.

– Не кричи, – его шепот обжигает мою кожу. – Мы просто поговорим. Залезай в машину.

Глава 20

Упирается что есть сил. Словно кошка разъяренная, царапается и шипит. Да сколько бы не пыталась отбиться, ни хрена у нее не выйдет! Моя она! От кончиков волос до кончиков пальцев! И похер мне, сколько лет прошло, почему она ушла и что с этим ублюдком все эти годы была. Похер абсолютно на все. Ночью едва не сорвался к ней. В бараний рог себя скрутил, чтобы не испортить все, не загубить. А сейчас, когда она в моих руках – не отпущу. Пока в глаза мне правду не скажет, пока не докопаюсь до истины. А потом будем думать, куда эту истину девать.

– Убери от меня свои руки! Не трогай меня! – кричит, не давая утащить за собой.

Запихиваю ее в тачку. Еб*ть, как в 90-х. Чувствую себя снова братком. Закрываю дверь и прыгаю на водительское. Резко по газам, за город. Подальше от этого места, подальше от ее муженька.

Всю дорогу кричит, бьет по дверям, пытаясь вырваться. Я не реагирую. Музыку погромче и полный вперед. Уже к концу пути понимает, что не выйдет у нее ни хрена, успокаивается. Замирает нахохлившимся воробушком. Смеюсь про себя. Сколько лет прошло, а она такая же. Смешная, хорошенькая, даже когда злится.

Торможу у дома. В ворота не заезжаю, не хочу пугать. Выхожу из тачки, ее дверь открываю, а она сидит и не думает выходить.

Протягиваю ей ладонь. Смотрит на меня волчонком. Словно дерьмо какое сделал ей. Прикрываю глаза, пытаясь успокоиться. Знал ведь, что просто не будет с ней.

– Выходи, поговорим.

Продолжает молчать, пялиться перед собой в одну точку.

– Ляля, бросай дурить. Выходи, – хватаю ее за локоть, тяну на себя.

Она выходит на улицу, глаза на меня поднимает, а в них злости столько.

– Мне