от этого недоразумения, когда под руку попадется хоть что-то более вменяемое. Все же взрывы и одежда противопоказанны друг другу.

Кухня. Да, конечно, кухня… почему-то Андромеда забыла, что чуть ли не первым, что она увидела в доме, была кухня, на которой сейчас пахло подозрительно вкусно. На столе, помимо еды, Андромеду ждал и кусочек доспеха — стальная рука, сделанная прямо-таки под нее, ибо размер был слишком уж специфичный. Андромеда ведь чуть ли не крошечная, и какие попало доспехи ей, к сожалению, не подходят.

Она не сразу заметила мужчину, который мастерил что-то в самом углу.

Это был Камелот.

— Надевай доспех, поешь… — обратился он к ней, едва ли завидев, как та зашла на кухню. — Но на твоем месте, я бы сначала все же поел, все равно обезболивающее действует… по крайней мере, если судить по тому, что мои перепонки все еще на месте.

Кажется, и сам хозяин дома не сомневался в том, что Андромеду сейчас должно разрывать от боли.

— Доспех? — тихо спросила Андромеда, кивнув в сторону стола. — Эту… перчатку?..

— Этот металл очень легкий, а потому дорогой, но, думаю, это малая плата за то, что тебе довелось пережить в Тернии. Что же до еды… там шоколад и пирожки, делал сам. Я выбирал между кофе и шоколадом, и глядя на тебя, я подумал, что второе подойдет лучше.

Камелот все же поднял на нее взгляд, но только ради того, чтобы похлопать глазами, давая понять, что он никак не собирался ее оскорбить и сказал это зря.

— Без обид, ладно? Впечатления есть впечатления.

Андромеда еле заметно улыбнулась, после чего уселась за стол, чтобы, наконец, употребить столь желанную пищу. Она не знала, сколько дней ей довелось проваляться в таком состоянии, но сейчас ей казалось, что она способна пройтись по всем кафе в столице и выйти все еще голодной. Пирожки и шоколад были неплохим началом, да и жаловаться не приходилось.

Пирожки оказались очень вкусными, а вот напиток подкачал: даже с заниженными ожиданиями, Андромеда аж поперхнулась, когда сделала глоток. Не то чтобы оно было настолько ужасным, но она еще никогда не пробовала шоколад, который горчил бы так сильно. Выражение лица Камелота явно намекало на то, что он прекрасно знал о вкусе этого шоколада.

— Дерьмовый шоколад, да? Просто, сука, ужасный, но я не могу ничего поделать. Мне подарили его, знаешь, в качестве «чаевых» за работу, но когда я его попробовал… боже, мне казалось, что я сейчас сдохну. Позже он показался не таким уж и плохим, да…

— Нормально… — отмахнулась Андромеда, преодолевая желания выплюнуть эту черную субстанцию изо рта. — Но врать не буду, и впрямь не лучший напиток моей жизни…

Камелот улыбнулся, глядя на ее потуги сдержать свое недовольство.

— Тебе нужно его допить до конца — оно горячее, а горячее тебе сейчас необходимо.

— Моя рука была достаточно горячей, чтобы я получила отвращение к этому явлению на долгие года… — запнувшись, Андромеда все же решилась спросить: — Фауст, он…

— Он в полном порядке… даже просыпался, еще до тебя. Как я понял, он родствен с драконами, прямо как я, а значит, восстановиться быстро. Нас с ним не так уж просто угробить.

— Значит, вы и впрямь Камелот… — тихо проговорила Андромеда, вспоминая исторические лекции в училище, где как раз упоминался этот человек… если его можно назвать таковым. — Крестоносец старого мира.

— Крестоносец старого мира… — повторив за Андромедой, он будто вошел в транс. — Какое милое прозвище ты мне придумала. Или меня так и обзывают?

— Так и называют. Разве плохо?

Взяв свой шлем со стола, Камелот развернулся, направившись к выходу.

— Нет, не думаю, что плохо, — приоткрыв дверь, он запнулся на мгновение. — Есть еще кое-кто, кто хотел бы поговорить с тобой, юный волк. Приходи.

Когда Камелот вышел за дверь, Андромеда осталась совсем одна в его доме, если не обращать внимание Фауста, который все еще не очнулся. Но узнать, что он хотя бы просыпался, было для нее настоящим облегчением, особенно на фоне воспоминаний о том, что с ним случилось. Образ разрушенного города никак не покидал ее голову, ведь ей пришлось пережить настоящий шок. Если бы не необходимость позаботиться о Фаусте, то она, возможно, там бы и осталась.

Покончив с едой, Андромеда надела стальную перчатку. Если присмотреться, то можно увидеть, что почти весь металл покрыт разнообразными рунами, значение которых было неизвестно Андромеде, но если брать во внимание приятное чувство холода и отступающей прочь боли, то она почти наверняка уверена, что все знаки на стали имеют обезболивающий эффект. Это может послужить хорошей альтернативой медицине, пока ей не станет легче, или, по крайней мере, она все же не найдет в себе сил хоть как-то подлечить себя.

Если Камелот и впрямь выковал это для нее, то поблагодарить его — это самое малое, что она сейчас могла сделать. Впрочем, если осмотреться вокруг, становилось сразу ясно, что Камелот весьма умелый кузнец и увлечен своим делом, ибо весь дом был заполнен то доспехами, то слитками стали, то инструментами, из которых все это добро делается. Особо сильно привлек внимание Андромеды доспех, принадлежащий континенту, которого, к сожалению, уже не существовало — это был настоящий раритет: самурайский доспех, от которого многое было взято в доспехе и самого Камелота. Можно было сказать, что его доспех представлял себя сплав из классического типа, который напоминала доспех Фауста, и того, что прямо сейчас был перед ней, на стойке.

Камелоту очень нравился исчезнувший континент, тут не промахнешься. В остальном же, его дом выглядел очень… грустно, да. Здесь почти ничего не было, кроме ранее упомянутых доспехов, материалов к ним, и инструментов — вообще ничего. Если сравнивать с домом Андромеды, то тут как будто забыли что-то достроить, поэтому назвать обстановку хоть сколько-то уютной было нельзя. Впрочем, был какой-то шарм во всей этой серости, что согревал сердце Андромеды. А, быть может, это было мерзкий шоколад и ожог, который никуда не делся, хоть и благодаря перчатке заметно ослаб.

Удостоверившись, что с Фаустом все в порядке, Андромеда вышла наружу.

Камелот жил не в городе, и даже не в поселении — он жил один, буквально, ведь его дом находился посреди поля, окруженного лесами. Но вспоминая о том, что он полудракон, ей становилось не так уж и непонятно, как он тут вообще умудряется выживать. Да и что уж говорить, есть целое множество людей, которые решились изолировать себя от общества и жить вдали ото всех, и им не нужны