class="p1">Пробираясь сквозь толпу, сыщик шел по следу темной фигуры, в черном костюме и таком же темном цилиндре, направляющейся в сторону старой башни.

Вокруг радостные возгласы, безмятежные отдыхающие, хлопушки, воздушные шары, ленты, развивающиеся на ветру, движущиеся аттракционы… Праздник Осени плавно переходит в вечерние гуляния.

Джон шел вперед, но сердце осталось с Ниной. Невидимая связь с этой девушкой окрепла настолько, что, делая шаг вперед, он чувствовал, как эта нить натягивается, так и норовя вырвать его сердце. Он должен успеть. Он должен вернуться. Ему есть, ради чего.

— Джон, подождите… — Рунольф-старший догнал сыщика, — это вам, — профессор протянул ему карточку.

Джон принял неожиданный подарок. Запечатленный снимок его с Ниной танца. Вернее, завершения танца. Где он держит на руках свою дорогую девушку. Они оба улыбаются, прижавшись друг к другу. В светлом платье Нина, будто невеста. Ее лицо светится счастьем, как и лицо Джона. Вокруг все украшено цветами. Счастливые люди на заднем плане.

— Спасибо вам… — Джон погладил пальцем изображение Нины. Сложил неожиданный подарок во внутренний карман…

— Джон, этот снимок вам еще пригодится. Распорядитесь им, как вам подскажет сердце, — Марк-старший смотрел прямо в душу. Пытаясь донести некую мысль, открытую только ему. Профессор собирался уже уходить, но обернулся, — помните, Джон, мир Полутонов создан разумно, в нем нет ничего хаотичного. Ищите подсказки… И думаю… Аспену удалось оставить в нем «ключи» хотя бы для некоторых «дверей».

Джон запоминал эту информацию… Она будет иметь смысл?

"Мир Полутонов… Мир без времени и пространства…" — звучали у сыщика слова ученого…

Но пока задумываться над словами профессора не было времени. Джон спешил, не упуская из виду, размерено шагающую фигуру Виктора Гистли…

Нина Эверинд

***Параллельное событие 2***

— Валери, держи Анну, — я помогаю маленькой воспитаннице залезть в повозку, — Девочки, скорее, мы уже отправляемся. Нужно успеть вернуться в Глемт до темноты, — я пересчитываю своих воспитанниц, не забывая и про миссис Кап.

— А когда мы заберем наш приз? — спрашивает малышка Элла.

— Приз привезем завтра, — за меня ей отвечает Макс, — годовой запас разных видов муки не увезти сейчас.

Воспитанницы заняли места, Леон и Макс в роли кучеров, а еще некоторые ребята команды Джона сидят на местах багажа. А я все также рассматриваю снимок, и очень хочу сорваться с места и найти Эмили…

И вот я почти заняла свое место, как вижу девушку со шрамами… В плаще и капюшоне. И я понимаю, что это она. Наша Эмили.

— Миссис Кап, я немного задержусь на празднике, — поворачиваюсь я к нашей камеристке, — нужно кое-что проверить…

— Все хорошо, Нина? — спрашивает Валери, касаясь моего плеча.

— Да, милая… Я вернусь вместе с Анной и с… — быстро отвечаю ей.

— Спешите, мисс Эверинд! — утвердительно говорит Леон, взяв в руки поводья, — мы сопроводим воспитанниц в Глемт и дождемся вас. Мы больший гарант безопасности для них, чем хрупкая учительница. Не беспокойтесь.

— Спасибо, Леон, — и я срываюсь с места.

Я спешу за девушкой в плаще, она еще мелькает вдалеке. Я боюсь упустить ее из виду. Я чувствую, что это Эмили. Нет! Я знаю, что это она! Главное не отвлекаться на огоньки и жонглёров.

Уже порядком темнеет. И от праздничных красок рябит в глазах.

Вижу, как девушка в плаще заворачивает к выходу из парка и направляется в сторону башни. И я срываюсь на бег. Я лавирую мимо отвлеченных отдыхающих. Добегаю до края палаточных аттракционов и … теряю Эмили…

Я просто иду, куда глядят глаза. Жуткая потерянность. Но решаю, все же, приблизиться к старинной башне и осмотреться…

Величественное готическое строение с огромным циферблатом. Раньше, по рассказам миссис Кап, это была главная башня города. Помимо огромных часов, здесь трудилось большое количество ученых. Они работали над проектом по оснащению города энергией. Предполагалось, что это будет распределительный центр. Но финансирование сократили двадцать лет назад, и ученые покинули город. Теперь, о былом величии можно только слагать легенды.

Я делаю шаг, приблизившись к дверям этого циклопического здания. Ощущая себя маленьким муравьем перед напольными часами с маятником.

— Сегодня там не безопасно, Нина… — знакомый голос, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть перед собой девушку… со шрамами.

— Эмили! — я хочу приблизиться к ней, но она отходит за железные балки внутреннего каркаса башни, — Эмили, не уходи… — я медленно вхожу внутрь башни, — что произошло? Тогда…

— Нина… — Эмили опускает свою маску… А я вижу, что на бледном лице моей дорогой подруги — шрамы… Будто трещины на фарфоровой коже все еще прекрасного лица. Будто разбитая фарфоровая кукла, которую наспех неаккуратно склеили…

— Эмили… — в моих глазах слезы, я медленно иду к ней, но все еще далеко, — что он сделал с тобой?

Эмили смотрит на меня и, видимо, решает открыться ли мне или нет.

— Нина… шесть лет назад… Когда ты была в комнате осмысления… — Эмили снимает капюшон, поправляя черные длинные волосы за ухо, — Слаг позвал меня к себе в кабинет… Я не говорила вам, но с самого моего появления в Глемт, Слаг оказывал мне лишнее внимание. Лишнее для меня… — Эмили замолкает, и я понимаю, что она не хочет многое рассказвать. Слишком болезненное и неприятное.

— В день моего исчезновения, Слаг сказал, что устал ждать ответной реакции и набросился на меня… порвал платье, тянул ко мне свои липкие губы, сминая одежду и оставляя синяки. Я оттолкнула его, закричала, сказала, что он мне противен. Что такого мерзкого слизня я еще никогда не втречала, — горькая улыбка коснулась лица Эмили, — в ответ на это, он сказал, что сделает мою жизнь невыносимой…

Он позвал «сестер», солгал им, что я якобы его соблазняла. Они отвели меня в их учебную комнату, где обычно наказывали провинившихся. Они ругали и обзывали меня. Двое держали за руки, опустив меня на колени, а третья била по лицу… Когда они закончили меня избивать и оскорблять, я упала на пол, стирая кровь с рассеченной губы и увидела перед собой носки туфель Слага.

Он опять пришел и протянул мне какой-то флакон. И сказал, что если я хочу жить, то должна быть с ним… Быть его любовницей, — Эмили усмехнулась, — Пророчил мне жизнь богатой содержанки. А если я не захочу, то этот яд — для меня. Я, не задумываясь, выхватила яд из его рук и выпила.

Все что было потом, я почти не помню. Только жуткую боль на лице, руках, спине, — Эмили сняла перчатку, и я увидела такие же шрамы-трещины на руках.

— Я очнулась в больнице с перевязанным лицом и руками. Взглянув на себя в зеркало,