Надеваю кольцо, с громадным облегчением целуя соленые губы.

- Надеюсь услышать примерно те же слова, когда мы будем трахаться на кухонном столе вместо гребанного ужина.

Она счастливо смеется, и выдает совсем неожиданно:

- Ужин-хуюжин, да кому он нужен!

- О, да ты у меня еще и поэт!

Теперь мы ржем вместе, и я наконец чувствую себя дома. На своем месте, со своей женщиной, которую буду любить всю свою жизнь.

А «Идеальные Супруги» пусть катятся в топку.

*У Бель играет песня "Amore" Мари Краймбрери

2 года спустя

Влад

Я прихожу в бар с большим опозданием, и взглядом вылавливаю Рому и Дмитрия. Оба товарища по работе уже ждут, и я быстро отправляюсь к ним.

- Чего так долго? – сразу же выговаривает младший Ромка, и делает большой глоток пива, - я уже тут рассказываю Димону о своих трех месяцах брака. Че-то, когда вы поздравляли с женитьбой, не предупреждали меня об этой всей херне!

Мы с Дмитрием переглядываемся, посылая друг другу красноречивое: «молодо-зелено». Ромка самый молодой из нашей компании, и вообще не понятно, как мы сдружились. Но факт остается фактом – мы уже раз в четвертый собираемся в этом баре, чтобы пропустить по стаканчику.

А три месяца назад наш молодчик женился, и теперь усиленно рассказывает об «ужасах» семейной жизни.

- Не, ну вы прикиньте! Моя говорит, что хочет куда-нибудь слетать вдвоем на полугодие брака! А где ж столько денег взять, если мы и перед свадьбой катались, и сейчас…

Я хмыкаю, потому что знаю, сколько зарабатывает Ромыч. В нашей фирме грошей не платят, даже на пока еще скромной должности Романа.

- Да не только в деньгах дело! – тут же идет на попятную парень, - ну просто че за выкрутасы… Не успели пожить нормально, уже хочу то, се, туда, сюда…

Телефон в кармане вибрирует, и я тут же отключаюсь от разговора, чтобы проверить, кто звонит. Уже улыбаюсь, представляя на экране фото Бельчонка – но вместо нее неизвестный номер.

Не буду брать, вечер пятницы, в конце концов. Имею право на отдых.

С сожалением убираю телефон обратно в карман, и размышляю о том, что с удовольствием отвез бы куда-нибудь свою принцессу. Но, увы, пока это лишь мои мечты – у Бель скоро открытие выставки, и малышка целиком и полностью в работе. Даже слышать не хочет о полноценных выходных, что уж тут говорить о недельке в теплой стране…

Хотя, какие наши годы. Увезу ее, как только пройдут дни выставки. Ее мечта осуществится со дня на день, и тогда уже ей нечего будет возразить. Хотя… Там, наверно, уже не рекомендуется?

- Дурак ты, Ромыч, - слышу поучительные слова Дмитрия, - жену свою любить надо. Баловать. Ублажать. Не ты, так… Найдется желающий.

Он машет рукой, и я знаю, о ком он в данный момент думает. Не так давно от Димы ушла жена, и лишь теперь он осознал, как круто ему жилось с ней вместе. Мужчина сам признался, что только после расставания понял, сколько всего упускал в их отношениях. А теперь у жены свидания с другим, а Дмитрий упорно не может отпустить женщину из своего сердца.

Я посылаю ему полный понимания взгляд, а сам в который раз напоминаю себе купить Бель какой-нибудь ерунды по дороге домой. До сих пор не пойму, почему она пляшет от радости при виде бутылки колы или парочки киндеров, ведь все это в любой момент может купить сама… Но, видимо, это и есть то, что упускал Дмитрий.

Женщина все может сама. И купить, и донести, и заработать. Только на кой хрен ей тогда мужчина?

Мы сидим еще два часа, когда я бросаю взгляд на телефон, и до сих пор вижу «тишину» на экране.

Почему принцесса не звонит? Все ли хорошо? И нахрен я вообще сюда пошел, если то и дело думаю о ней в нашей квартире?

- Все, ребят, я домой.

Встаю, протягиваю для прощания руку Дмитрию, и слышу со стороны Ромы что-то очень тихое и похожее на «каблук».

Поворачиваюсь, и вот даже злиться не хочу. Неинтересно. Чем меня может задеть юней, считающий, что спешащий к любимой жене мужчина – каблук? Я представляю, какой херней забит его мозг, и как долго ему придется перенастраиваться, чтобы жить счастливо со своей женщиной. Сквозь боль и ссоры, и, весьма вероятно, расставание.

Пожимаю плечами, и под его слегка испуганный взгляд машу рукой, покидая бар. Рядом супермаркет, и я быстро набираю пару контейнеров со свежей клубникой, малиной, черешней, и еще всяческой вкусной полезности. Хватаю стеклянную (почему-то Бель нравятся такие больше) бутылочку колы, и вызываю такси.

По пути снова беспокоит неизвестный номер, и я все же отвечаю.

- Влад?

Блять, зря взял.

- Слушаю, Ян.

Мы не общаемся с девушкой с того самого злополучного утра в квартире Бельчонка. Моя малышка не захотела никакого суда, и сняла все обвинения с бывшей подруги, хотя я и не был согласен с таким решением. Но зато общаться с ней Бель не захотела сама, и этому я был безусловно рад.

Только вот зачем она звонит мне спустя два года?

- Прости за беспокойство, - шелестит Яна, и начинает быстро-быстро произносить слова, - я лишь хотела сказать Бель спасибо за то, что не стала тогда выставлять обвинений, но она, кажется, сменила номер.

- Сменила. И в благодарнастях мы не нуждаемся, наслаждайся.

Яна проглатывает грубоватый тон, и еще тише продолжает говорить.

- Я знаю, просто сейчас... Если бы она тогда не была столь великодушной, возможно, моя жизнь не сложилась бы так, как сложилась. Я беременна, Влад. У меня получилось, то есть у нас с моим женихом, и теперь все хорошо. Пожалуйста, передай Бель, что у меня все хорошо, ей будет приятно это услышать. И что я осознала, правда... Очень сильно все осознала.

Не знаю, какие там траблы и изменения случились в жизни Яны, да и похрен мне на это. Если у нее действительно все ок - и слава Богу, но нас это уже не касается.

- Поздравляю, Ян, но у нас своих забот хватает. Так что, прошу, не звони больше. По-хорошему прошу.

- Да. Да, я понимаю. Влад, спасибо за все, и жене твоей спасибо. Удачи.

- Не за что. Пока.

Кладу трубку, и все-таки испытываю облегчение от Яниного звонка. Видимо, это Бель так на меня влияет, совсем мягким стал... Ну и похрен.

Я уже совсем трезв, когда поворачиваю ключ в замочной скважине, и неслышно вхожу в квартиру. Здесь тихо, никакого работающего телевизора, или еще какой-нибудь херни. Не скажу, что мне это нравится, и обычно я погромче хлопаю дверью, чтобы поскорее выбежала Бель. Не представляю, как люди возвращаются в пустые квартиры. Я уже настроен слышать топот детских ног, визг, крики, и смех моей любимой женщины.