‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но сегодня хочется полюбоваться на принцессу за работой, и я тихонько раздеваюсь, прохожу в мастерскую. Отдельная комната самая светлая в квартире, и имеет целых два окна. Бель говорит, что это еще одна ее мечта – большая светлая мастерская, поэтому во время ремонта я не смог отказать.

Заглядываю, и вижу то, ради чего вообще есть желание шевелиться в этой жизни. Бель, в моем длинном свитере с закатанными на локтях рукавами сидит на барном стуле, делая широкие мазки кистью. В ушах малышки наушники, щеки горят живым румянцем, а ступни «пританцовывают» музыке в ее телефоне.

Она так увлечена, что не замечает ничего вокруг. И так прекрасна, что ничего, кроме нее, не замечаю я.

Хочется подойти, и обнять со спины, но переживаю, что могу напугать Красавицу. Поэтому просто отправляю со своего телефона сообщение – и вот уже малышка срывает наушники, и счастливо поворачивается ко мне.

- Влад!

Вскакивает, виснет на моей шее, и утыкает носом куда-то в горло. Счастливо целует подбородок, целенаправленно подталкивая меня найти ее губы. У меня в руках бумажный пакет с вкусняшками, поэтому обнимаю девушку лишь одной рукой, и просто поскуливаю внутри от ощущения ее небольшого животика рядом с моим телом.

Охрененно. Может, я извращенец, но меня безумно заводит ее беременное тело. Хочу постоянно целовать и гладить, вылизывать и покусывать – и вообще нахуй не борюсь со своими инстинктами.

Тем более обычно принцесса совсем не против.

Она трется, как кошка, а затем с детским любопытством заглядывает в пакет.

- Ой, как я и хотела! – глаза горят просто нереальным счастьем, - и как ты всегда приносишь то, что нужно? У меня просто нет места в пузе для беременных капризов!

Смеется, снова подставляет губы для легкого поцелуя, и выхватывает из пакета судочек с малиной. Располагается прямо на коврике перед диванчиком, подбирает под себя ноги, и, не стесняясь, начинает есть.

- Ты голодный? Я не помню, осталось ли что-то со вчерашнего ужина…

- А сама кушала? – я строг в этом вопросе, а сейчас особенно.

- Да, конечно! Мне теперь не пропустить обед, твое чадо не допустит!

Она снова смеется, опуская руку на животик, и любовно поглаживает его. Ни одно в мире поигрывание с грудью не раззадоривало меня так, как это простое движение. Поэтому сажусь рядом и сам пальцами подцепляю мягкую сладкую ягоду.

- Голоден до скручивания яиц, - хриплю ей, зная, что она поймет, о каком голоде речь, и раскусываю на языке сладкую малину.

Бель сглатывает, начинает тяжело дышать, и уже сама тянет ягоды мне в рот.

- Знаешь, чего я хочу? – вдруг спрашивает малышка, слегка краснея, и, блять, я реально знаю!

- Чтобы я слизывал это между твоих ног, - отвечаю, раздавливая малину между пальцами, ныряю под свитер, и без проблем нахожу ее открытый центр.

Без трусиков. Идеально.

- Как ты… - задыхается от ласк Бельчонок, откидываясь на руки, и роняя лоток с ягодами.

Как я узнал? Да хрен его разбери, просто настроен на волну Бель, наверно.

Или, что вероятнее, хочу сам именно того же?

Да какая, блять, разница, если у нас так во всем, и меня это уже даже не удивляет? Просто радует эта идеальность, и других ответов не нужно.

Помогаю стянуть с Бельчонка свитер, одной рукой лаская ее между ног, и залипаю на животик. Да, точно, извращенец. И, похоже, Бель придется еще не раз беременеть, чтобы удовлетворять мою похотливую наклонность ласкать эту женщину в положении.

Или все дело в том, что это именно моя Бель и мой будущий ребенок?

Малышка как-то особенно разгорячена сегодня, потому двигается моей руке навстречу, стонет, и кусает губы. Я наклоняюсь, размазываю по ней еще пару ягод – и слизываю, получая охренительные комментарии сверху. Ласкаю, слегка всовываю палец внутрь, ударяю языком по клитору – и получаю один из самых быстрых оргазмов своей малышки.

- Хм, принцесса, - жду, пока она хоть немного придет в себя, попутно целую расслабленные губы, - расскажешь, отчего так заведена? Ты готовилась к моему приходу домой?

Она вновь краснеет, смеется, откинув голову, а затем встает, и, виляя бедрами, идет к картине над которой работала.

- Ты бы хоть для приличия смотрел на то, чем я занимаюсь, - беззлобно журит она, поворачивая холст.

- Зачем? Тогда придется отрывать взгляд от тебя, а мне этого… - замолкаю, увидев нарисованное, и не нахожу способности закончить фразу.

Нарисованные мы – по пояс обнажены, и лишь грудь Бель прикрывает легкая простынка. Я же в одних брюках, а грудь и живот прорисованы с такой яркостью, будто художник искренне наслаждался каждым мазком.

Но главное не это – длинные на картине волосы Бель обхватывает голубая лента, перетягивая в хвост, а мою голову украшает… Корона?!

- Принцесса, ты серьезно? – шепчу севшим вдруг голосом, - ты перепутала головные уборы…

- Совсем нет, глупый мой мужчина, - улыбается она, подходит ко мне, прижимаясь хрупкой ноготой, и обхватывая мои плечи, - просто хочу, чтоб ты знал – мой Чудовище лучше всякого принца. И я готова короновать тебя сейчас и всю оставшуюся жизнь, потому что для меня ты и есть мой король. Самый лучший, любящий, родной… Мой муж, и отец наших будущих детей. Мой Чудовище, ты герой моей сказки. Каждый день герой. Я люблю тебя.

Она говорит все это просто, и как будто это совсем обыденное дело. Но я знаю, что каждое слово здесь – чистая правда, а потому ценю все это пуще любых драгоценностей.

- Это наша сказка, Красавица, - шепчу в ее губы, прижимая ее тело покрепче к себе, - спасибо тебе за нее каждый день. И ночь. И каждую секунду, что мы вместе.

Целую, целую, и снова целую самые желанные губы на свете. Растворяюсь в ее шепоте и нашей нежности. Знаю, что у нас чаще грубо, но сейчас мне хочется вот так – романтично и медленно.

И ей, я точно знаю, тоже.

- Люблю тебя, - говорю, глядя в глаза, и вижу там все, что когда-либо хотел, - навсегда, Бельчонок. Обещаю.