—Так, а шмотки современные откуда, а, русалочка?— подозрительно прищурившись, поинтересовался он.— Алло, тебя спрашиваю! Новенькая, что ли, из свеженьких?

Фамильное, до этого крадущееся за мной к выходу, вдруг зашипело и с разгону исполнило свой коронный «подколенный» номер. Парень с некоторым удивлением обнаружил суетящуюся в ногах запредельную тварь, дал блюду пинка от всей души, отчего оно ракетой взмыло вверх, шкрябнуло лапами по потолку, также стремительно громыхнулось об пол, с шипением уползло за печку и там затихло.

—Так ты ещё и нечисть с собой таскаешь?— немного растеряно спросил он и ослабил захват.

Я снова рванулась к выходу, и моё верное фамильное выскочило из-за печки и заковыляло за мной с таким видом, будто собиралось помереть под первым же забором, но всё равно упорно не желало оставлять хозяйку без охраны.

Настиг парень меня возле сарая и вместе с блюдом отконвоировал обратно в избу. Демонстративно запер дверь и усадил в угол на сундук. Аккуратно снял наручни, закатал рукава и бережно вынул из одного из сундуков обернутые тряпицей три испестрённых странными знаками чёрных булыжника, размером со страусиное яйцо каждый. Парень принялся старательно раскладывать камни на полу и выводить что-то мелом вокруг них. Потом поднялся с четверенек и утёр со лба пот, и я заметила на его правом запястье тату в виде следа звериной лапы.

Он проследил за моим взглядом.

—Дошло наконец, с кем шутки шутить удумала?

До меня, конечно, не дошло, но возражать я ему не стала. Попытаться бежать снова не рискнула, а через некоторое время заметила, что сил становится всё меньше, накатила страшная сонливость: меня мутило, воздуха не хватало, в глазах мельтешили мушки, а голову будто ватой набили. Неужто это всё булыжники?

Когда скрипнула дверь, и раздался голос, который мне сейчас хотелось услышать меньше всего, я даже сначала подумала, что брежу.

К сожалению, это был не бред. А тот самый оборотень Ян, одетый также странно, как и парень, принявший меня за русалочку с местного болота. Я замерла и постаралась слиться со стеной.

—Не пойму, почему мне лично этим нужно заниматься.

—Ты должен на неё посмотреть. Это какая-то слегка двинутая нежить,— страстным шёпотом принялся доносить на меня (на кого же ещё?) мой тюремщик.— Я бы поостерëгся выпускать её в Лихолесье. Как бы боком не вышло.

—Алексей, давай по делу и без рекомендаций. Почему ты решил, что двинутая?— усомнился Ян.

—Она ломилась в наш сарай и всё бормотала «хочу домой в кладовку»,— он многозначительно подвигал бровями и, решив, видимо, что этого не достаточно для характеристики моих умственных способностей, ещё и покрутил пальцем возле виска.

—Майя?!— наконец обратил на меня внимание оборотень.— Какого лешего ты здесь делаешь? Ты меня слышишь?— потряс меня за плечи, потом заметил булыжники, нахмурился распинал их по углам и одарил парня грозным взглядом.— Объясни мне, пожалуйста, как ты здесь оказалась,— с расстановкой и теперь ласково произнес он, так будто разговаривал с ребёнком или нервной лошадью.

Я подняла на него мутный взгляд, держась рукой за горло: сил не было вздох сделать, и, кажется, потеряла сознание.

—Ты идиот?! Нахрена ты её душегубкой запер?

—Она убегала! Ещё и блюдом этим по башке навернула. Что мне ещё было делать?— нисколько не раскаялся он.— Нежить поганая.

—Она ведьма, мать твою! Живая! А ты её убил… почти. Воду неси, быстро! Да нет же, живую воду!

* * *

От живой воды я очнулась. Мало того, во мне теперь бурлила дикая энергия, сердце стучало отбойником, душа требовала свершения подвигов. Поэтому меня вовсе не удивило, когда в организме проснулась небывалая прыть: пока Ян разводил суету вокруг меня, я тайком велела блюду найти и привести Макса (ни на что особенно, впрочем, не рассчитывая, просунула фамильное в окно). А вскоре и сама совершила удачный побег. Почти удачный.

—Да отвали ты! Чтоб тебя черти драли!..

Оборотень с большим трудом догнал меня и повалил, прижав собой к земле. Силы постепенно оставляли меня, и сопротивлялась я уже не так яростно. Яну же, казалось, всë нипочём: хватка его по-прежнему не давала ни единого шанса вырваться.

Я последний раз дёрнулась и затихла, набираясь сил для новой попытки освободиться. Было тихо, но издали слышались крики, улюлюканье и какое-то похрюкивание. Мы с оборотнем переглянулись, будто оба разом подумали, не померещилось ли это, затем синхронно повернули головы на звук.

Не знаю как он, лично я сначала оторопело таращилась на появившуюся на горизонте, словно ниоткуда, гурьбу… чертей, по-моему. Которые орали, гугукали, хрюкали и направлялись явно в нашу сторону. А потом мне стало страшно.

Я испуганно покосилась на Яна, и он, к моему разочарованию, выглядел слегка озадаченным, если не сказать изумлённым. Уверенность в его взгляде меня бы, определённо, устроила гораздо больше. Тем временем гурьба чертей неминуемо и стремительно приближалась. Не сговариваясь, мы с оборотнем вскочили и драпанули. Деревья мелькали на периферии зрения, земля мельтешила под ногами: так быстро я в жизни не бегала, а хрюкающая орда не отставала.

—Сюда!— крикнул Ян, резко дëрнув меня за руку. От неожиданности дыхание сбилось, в боку нещадно закололо, но из последних сил я все же рванула за ним. Теперь мы бежали в гору, впереди забрезжила надежда на спасение в виде избы. Но гора… это стало последней каплей, и я, не помня себя от усталости, просто рухнула на землю.

—Всë… не могу… больше…

Оборотень пробежал ещё несколько метров по инерции и вернулся, попытался меня поднять. Но тут черти нас настигли.

Напрыгнули они почему-то только на него. Сначала я не могла поверить в такую удачу: так и продолжала лежать на земле, скрючившись в три погибели, прикрывая голову руками, хотя меня никто и пальцем не тронул. Когда нахлынувшая смелость позволила мне краешком глаза оценить происходящее, я убедилась в подозрении: черти бешено прыгали совсем рядом и прыгали они по оборотню. Однако при этом — всей суматохе и царившему вокруг хаосу — Ян не утратил своей горделивой осанки и легко разбрасывал вокруг себя чертей, как котят, одним взмахом руки. Некоторое время я заворожённо любовалась этим действом, пока от внезапного озарения мне стало смешно и немножко стыдно одновременно. Судя по взгляду, далёкому от доброжелательности, оборотень тоже сложил два и два.

—А ну отвалите от него!— гаркнула я.

Черти, повинуясь, мигом отхлынули на приличное расстояние.

—Не вздумай…— качнул головой оборотень, но я не прислушалась к его совету.

—Окружите, но не нападайте… задержите его, в общем,— сбивчиво велела чертям я и, поминутно оглядываясь, стартанула прочь.

—Стой, там омут, идиотка…

Это было последнее, что я услышала.

* * *