Вскоре я, конечно, пожалела, что не послушала оборотня. Сложно не пожалеть, сидя по пояс в трясине. Попытки выбраться отняли остатки живоводных и своих собственных сил. Не давала окончательно отчаяться кочка, заросшая осокой, которую я обняла как родную.

Вокруг самозабвенно квакали лягушки, в голове эхом раздавалось странное для этой местности хихиканье, где-то вдалеке время от времени грозно булькал неизвестного происхождения э-э-э… даже боюсь представить что. Или кто.

Помимо смешков больше всего меня беспокоила ситуация с той частью моего тела, которая находилась в воде. Мало того, мне постоянно казалось, что моих ног что-то касается или даже щекотит. Водоросли или там рыбы… Или кто ещё хуже. Поэтому после бурных попыток выбраться, я старалась не шевелиться и не привлекать местную фауну.

За спиной хрустнула ветка, и я вывернула шею, насколько позволяло моё неудобное положение в гуще болотных событий, чтобы разглядеть источник звука.

Возле сухой березы, сплетя руки на груди, стоял оборотень.

—Добегалась?— устало поинтересовался он. Ни насмешки, ни издёвки в его голосе не было.

Хотелось послать его обратно к чертям, но я, понятное дело, благоразумно промолчала и потупила глазки.

Пока Ян тащил меня из топи, местная подводная живность развела бурную деятельность и отпускать меня не желала: я была готова поклясться, что за штаны и щиколотки меня тянули, дёргали и щекотали вполне себе человеческие руки. А осознание того, что эти самые руки запросто и без больших проблем способны утянуть меня на дно, вкупе с раздающимся, словно ниоткуда шипением: «Отдай, наш-ш-ша! Сама приш-ш-шла!», заставили в ужасе биться в оборотневых руках, что совершенно не способствовало моему спасению. Призывы спасателя прекратить истерику и вести себя брёвнышком эффекта не возымели.

Когда же оборотень справился с задачей и моим припадком осознанности, выпускать из объятий не спешил. Да и я сама хороша: взаимно и намертво вцепилась в ворот его куртки. Ещё некоторое время мы молча играли в гляделки, лёжа на мшистом островке. При этом он так смотрел на имя, будто страстно желает то ли прибить, то ли поцеловать. Более того, как только мысль о поцелуях промелькнула в голове, на почве адреналиновых болотных приключений мне страшно захотелось, чтобы он выбрал второй вариант, даже больше, чем воздержался бы от выбора вообще. И желательно без промедления. Но оборотень, всё ещё тяжело дыша, снова мельком глянул на мои губы, отстранился и перекатился с меня на спину. Я разочаровано выдохнула и села.

Он поймал меня за руку.

—Не вздумай сбегать. Догоню. И на этот раз отлуплю по заднице,— зло пообещал он.

Я раздражëнно дëрнула плечом.

—Я не шучу. Если ты ещё не поняла, Лихолесье — опасное место.— Ещё чуть-чуть и лоскотухи тебя на дне до костей обглодали, или стала бы новой утопшей подруженькой мавок.

—Почему они сразу на дно не утащили?— мрачно буркнула я.

—Потому что сил у тебя надолго не хватило бы, и ты сама благополучно бы утопла. Рано или поздно. А когда законную добычу из-под носа уводят, сама понимаешь, неприятно.

Понимаю.

—Вот ещё что,— он вдруг замер, прищурился и заправил мне влажную прядь волос за ухо.— Ты можешь мне объяснить, почему ты только что совсем не пахла ведьмой, а стоило тебя намочить — пожалуйста… Или без штанов оставить?..

—Ты что, опять меня обнюхиваешь?!— возмутилась я, сознательно обходя тему потери штанов в глубине болот. За последнее время это максимально идиотское положение, в котором я побывала: истеричка, мокрая, в тине, в одной пижамной рубашке, благо на три размера большей, чем нужно, и надёжно прикрывающей пятую точку.

—В каком смысле — опять?— изогнул бровь он, продолжая держать за плечо, а я закатила глаза.

—Ты же мне всё равно не поверишь.

—Попробуй, а вдруг?

—Я не знаю почему.

—М-да, не слишком убедительно.

—Ну вот, я же говорила. Кстати, а почему ты не пахнешь хм…— я демонстративно повела носом у него за ухом,— мокрой шерстью? Когда тебя намочили.

—Ходишь по грани…— усмехнулся он.— Мокрой шерстью. Дипломат непуганый.

—Твоя тактичность тоже не выдерживает критики,— сбросила я с плеча его руку.— Скажи лучше, почему лоскотухи меня не слушались, как черти?— вдруг осенило меня.

—А вот это, и в самом деле, интересно. Когда и что ты им приказала?

—Я вспомнила, что могу приказать, когда ты начал меня доставать, они за ноги принялись дёргать, а потом штаны стащили, я и… Вот же ж кошолки лягушачьи! Они ключ украли! И госпожой меня Афанасий стал звать после того, как Джаред ключ дал…— бормотал себе под нос я.— А ведь получается, ключ меня ото всех прячет, как ведьму, а я могла всех тварей Запределья разогнать, а не прыгать с Максом по коридорам… Не обманул, значит, Аристарх-то Семёнович, сильная вещь…

—Запределье? Так стоп! Макс? Давай по порядку. И про Макса подробнее.

—Расскажу. Если поможешь ключ вернуть.

—Хорошо, помогу.

—Сначала ключ!

Оборотень закатил глаза.

—Даю слово, достанем твой ключ. Рассказывай.

* * *

—Ты уверена, что его звали Максом? Опиши, как он выглядел,— несколько резковато потребовал Ян: после моего рассказа он выглядел взволнованным.

—Волосы светлые, глаза разные: один карий, другой голубой, одет…

—Ты уверена?!— он с такой силой вцепился в мои запястья, что я едва не вскрикнула.— Извини.

—Абсолютно уверена.

—Что сказал Владыка?

—Что отпускает Макса, мол, тот испил чашу до дна. И разрешает мне взять Макса с собой. Но нас разбросало… Или не вышло.

—Так, ладно. Давай разберемся с ключом, мало времени. Просто так они не его отдадут, сразу предупреждаю. Придумают какое-нибудь задание. Не самое приятное.

—Попрошу вернуть штаны.

—Сомневаюсь, что они не прочухали ключ.

—Поглядим.

Со штанами, в принципе, вышло относительно просто.

Одна из обитательниц болота сразу откликнулась на зов оборотня, кокетливо пожимая плечами и пряча глаза за зеленоватыми прядями чёлки, сообщила, что пижама моя им даром не сдалась, и выразительно бросила взгляд за наши спины.

Мы подняли головы и убедились: ближе к самой макушке берёзы реяли на ветру мои пижамные штаны. Мавки мерзко похихикивали и перешёптывались, время от времени тыча в меня пальцем, оборотень с величайшим трудом сдерживал улыбку. Мне отчаянно хотелось всем им дать по башке и гордо удалиться.

Оборотень ловко взобрался на дерево и через пару минут уже сбросил мне сверху штаны. Я первым делом проверила карманы: естественно, ключа там не было.

—А вот за ключ мы велим, чтобы ты подарила поцелуй. Не мне, разумеется,— хитро прищурилась зеленоволосая, сделала паузу, чтобы оценить всю гамму чувств, отразившуюся на моём лице, а нежить за её спиной противно захихикала и забулькала.— Стражу,— и стрельнула глазками на спускающегося с берёзы Яна.