— Вы его только что убили, — глухо откликнулся один из «спасателей», кивнув на неподвижного «полковника», лоб и лицо которого были залиты кровью.

Рация на плече высокого ожила:

— Белогор, один из гостей только что махнул через забор возле топливного склада!

— Понял. Пусть бежит.

Волхв молча махнул рукой, и бойцы повели колонну пленных в сторону главного корпуса.

* * *

Около семи часов вечера во двор дома № 6 по 13–й Парковой улице вкатился темно–зеленый фольксваген «Гольф». Ловко втиснувшись между роскошной ауди–6 и потрепанным «Гетцем», «Гольф» погасил габаритные огни, выключил двигатель и затаился. Двое его пассажиров также замерли в ожидании, не открывая дверей и даже не закуривая. Тот, что сидел за рулем, внимательно поглядывал то на подъездную дорожку, то на светящиеся электронные часы на приборном щитке машины. Его спутник наоборот, вставил в уши наушники цифрового плеера, откинулся на сиденье и прикрыл глаза.

Ждать пришлось недолго. Минут через десять мимо притаившегося «Гольфа» проплыл серебристый форд «Мондео» и закатился на свободную стоянку по соседству. Хлопнула дверца, пискнула сигнализация, и на освещенный пятачок перед подъездом шагнул коренастый мужчина в короткой дубленке и с черным кейсом в руке.

Наблюдатель за рулем «Гольфа» ткнул в бок дремавшего товарища:

— Глеб, очнись! Наш клиент прибыл.

Напарник мгновенно извлек из кармана куртки плоский приборчик с экраном, нажал пару кнопок. Экранчик засветился, а из торца прибора выдвинулся тонкий ус антенны с маленькой чашечкой на конце. Глеб направил ее в сторону дверей подъезда в тот момент, когда мужчина в дубленке приложил к замку магнитную «таблетку». Замок мяукнул, пропуская жильца, а на экране приборчика тут же высветился сложный геометрический профиль.

— Получилось? — спросил водитель.

— В лучшем виде, Стас! — ухмыльнулся его напарник.

— Тогда идем.

Они выбрались из машины и подошли к тому же подъезду. Глеб снова поколдовал со своим приборчиком, тот втянул до основания антенну и выдвинул другой ус, с типичной магнитной «таблеткой» на конце. Коснувшись ею контактного гнезда, Глеб распахнул поприветствовавшую их дверь:

— Добро пожаловать, уважаемый волхв!

— «Медвежатник»! — удовлетворенно улыбнулся Белогор.

Оба стремительно взбежали по лестнице на четвертый этаж и остановились перед обшитой полированной рейкой дверью с номером «50». Волхв приложил ладони к двери, закрыл глаза и замер на несколько секунд.

— Он на кухне, — уверенно сообщил Белогор и отступил назад. — Работай!

Глеб быстро осмотрел скважину замка.

— Обычный «Armadillo». Шестьдесят секунд…

— Слушай, Пустельга, может, зря ты хакером заделался? В тебе такой талантище пропадает!

— Я еще и мысли читать умею, и на гитаре пою!

— Работай, Глебушка, работай!

Пустельга не обманул: спустя минуту замок тихо щелкнул. Белогор за это время успел ввести свой организм в боевой транс и, как только дверь открылась, тенью метнулся в квартиру.

Предчувствия не обманули волхва и на этот раз. Хозяин явно почуял непрошеных гостей и подготовился к их вторжению. Он вскинул руку с пистолетом навстречу Белогору, и тому пришлось срочно менять вектор атаки. Выстрел прозвучал на удивление тихо, однако пуля, не найдя цели, вдребезги разнесла какую–то вазу на полке в прихожей. Второго выстрела не последовало, потому что волхв ребром левой ладони ударил по запястью противника, выбив оружие. Одновременно правым локтем он нанес ему удар в ухо, от чего мужчина отлетел в угол кухни, к холодильнику.

Однако схватка на этом не закончилась! Хозяин квартиры оказался мастером рукопашного боя. Удар только слегка ошеломил его. Он тут же мгновенно вскочил и сам устремился в атаку. Правда, темпом мужчина не владел, зато прекрасно знал пространство своей квартиры. И это позволило ему улизнуть из тесного объема кухни, да еще ощутимо зацепить Белогора, нанеся удар в скулу из совершенно немыслимого положения. Наверное, он бы все же ушел, если бы не нарвался в прихожей на Пустельгу, который, не мудрствуя лукаво, приложил хозяина по лбу еще одной вазой.

Вдвоем с Белогором они затащили потерявшего сознание мужчину в комнату, оказавшуюся рабочим кабинетом, и быстро прикрутили скотчем к компьютерному креслу. Затем волхв прижал свою ладонь к ссадине на лбу пленника, шепотом произнес заговор от сотрясения, легонько дунул в лицо мужчине, и тот, глубоко вздохнув, как после долгого сна, открыл глаза.

— Со свиданьицем, господин Стершин! — произнес Белогор, но в голосе его отчетливо лязгнул металл, и пленник явно уловил его.

— Кто вы такие? И по какому праву врываетесь в чужую квартиру? — глухо спросил он, опустив голову.

— Думаю, вы уже догадались, кто мы, — утвердительно сказал волхв. — А мы хорошо представляем, кто вы. Потоцкий весьма подробно описал вас, вот только забыл предупредить, что вы — отменный драчун. Поэтому нам придется разговаривать в сложившихся условиях…

Он не договорил и резко обернулся к двери комнаты. В полутемной прихожей мелькнула быстрая тень, зазвучали торопливые шаги на лестничной площадке. Пустельга метнулся вдогонку, но вскоре вернулся.

— Девчонка какая–то, — он виновато развел руками: — Шустрая больно. Успела выскочить из подъезда…

— Ладно, бог с ней! — Белогор вновь повернулся к пленнику. — Ну так как, Альберт Павлович, побеседуем?

— С чего бы? — нагло поинтересовался Стершин. — Не имею ни малейшего желания, господин… как вас?..

— Бородин…

— Ага! Неужели сам волхв Белогор ко мне пожаловал? — оскалился Стершин.

— Ну, вот и познакомились, — невозмутимо кивнул Стас. — Воочию, так сказать. Давайте теперь поговорим о делах насущных. Например: на кого вы работаете?

— На будущее России!

— Не ёрничайте, господин Стершин! Вашими методами можно только могилу России выкопать. Повторяю: кто ваши хозяева? Я знаю, что контора ваша называется Группой перспективных исследований. Но я хочу знать, кто ее возглавляет и где находится основная база?

Пленник снова оскалился, но промолчал. Тогда Белогор кивнул Пустельге, стоявшему за спиной Стершина. Эспер внезапно крепко сжал ладонями его виски и прикрыл глаза. Пленник задергался, пытаясь вырваться, но глаза его быстро закатились, изо рта потянулась тонкая струйка слюны.

— Группа перспективных исследований… — невнятно забормотал он, — Владимир Генрихович… директор… Лапшинка… Киевское шоссе… — тело Стершина вдруг выгнула страшная судорога, лицо пошло красными пятнами, он захрипел.

Пустельга открыл глаза и отнял ладони от его висков, но было поздно. Хрипы перешли в свистящий стон, губы пленника посинели, и он тут же обмяк в кресле. Белогор прижал пальцы к его шее.