– О, в этом он весь. Занятой человек, что поделаешь. Вот вчера: все отдыхают после утомительных соревнований. Нервы, суета, беспокойство – после такого стресса самое милое дело попариться в баньке, бальзамчиком целебным подкрепиться. А Краснову не до отдыха. В два часа уже умчался на встречу с инвесторами. Между прочим, почти за двести верст мотался, аж в Ярославль. Вернулся только к девяти вечера. Вы же знаете, что конный спорт не главный в его бизнесе.

– Ах, вот оно что. Видно, поэтому он не смог встретиться со мной вчера. Вы тоже были на этой встрече с инвесторами?

– Нет, что вы. Краснов встречался с поставщиками табака для своей табачной фабрики. Это не моя епархия, как вы понимаете. Я, как и положено, провел вчерашний вечер в кругу близких. Хоть Пульсар и не вошел в пятерку лучших, праздновать нам было что. – Улан не без гордости откинулся на спинку стула.

– С семьей, значит, отмечали?

– А вы почему интересуетесь, Татьяна? Это допрос? – прищурился Улан. – Если так, напрасно тратите время. Как я провожу свободное время, никого не касается. И давайте поставим на этом точку, если вы действительно хотите узнать то, что вас интересует.

Сказано это было настолько категорически, что продолжать беседу не было смысла. Уж если он скрывает, с кем провел вечер, то точно не скажет, зачем Краснов подсунул сторожу Вадику бутылки со спиртным. Но и уйти, не узнав этого, я не могла. Придется, видимо, спрашивать напрямик, другой возможности я не вижу.

– Нет, Улан, это вовсе не допрос, и я не следователь и не прокурор. Кугушев нанял меня для расследования обстоятельств смерти Романа Лихарева. Ответив на мои вопросы, вы поможете мне справиться с этим делом.

– Надо же, я и не знал, что идет какое-то расследование. Разве Роман умер не в результате несчастного случая? – Улан удивился, кажется, искренне. – Надо будет Краснову сказать.

– Это как пожелаете. Но сейчас меня интересует вот что. Сторож, который служит в конюшне, – запойный пьяница. Не сомневаюсь, что вам об этом известно.

– Тоже мне секрет, – фыркнул Улан. – Это все, что вам удалось раскопать в ходе вашего «расследования»?

Улан откровенно наслаждался ситуацией. Сидит перед ним сопливая пигалица, изображает солидного сыщика. Посмотрим, как это у нее получится. Я мысленно досчитала до пяти, чтобы немного успокоиться, и продолжила:

– Еще я выяснила, откуда у Вадика появилось спиртное накануне последнего дня чемпионата. Думаю, вам это тоже известно.

– Намекаете на скромный презент, который Краснов преподнес Вадику? – Улан ничуть не смутился. – Да, там в пакете было спиртное. Только с каких это пор подарки у нас считаются преступлением?

– С тех самых пор, как из-за этих подарков гибнут люди.

– Теперь уже вы передергиваете, Татьяна. Или у вас есть доказательства, что, не напейся Вадик, Роман был бы сейчас жив? Может, вы хотите обвинить Краснова в чем-то более существенном, чем скромный презент сотруднику? – повысил голос Улан. – Давайте, выкладывайте, будет, с чем обратиться в правоохранительные органы. Статья, конечно, не убойная, но за клевету в наши дни тоже неслабо наказывают.

– Ни в чем подобном я Краснова не обвиняла, – возразила я. – Просто хотела узнать, почему он привез спиртное именно в тот день. Судя по всему, вы это знаете.

– Подозреваю, что ни в какой другой день у него просто не было времени. Повторюсь, господин Краснов – весьма занятой человек. Занятой, но внимательный. Вадик прекрасно справляется со своей работой, а Краснов старается поощрять людей, добросовестно выполняющих свои обязанности, за которые, кстати, платят более чем скромно.

– Что ж, мне все ясно. Пожалуй, на этой жизнеутверждающей ноте и закончим.

– Как, и вы не станете допытываться, не я ли убил Лихарева? – съязвил Улан.

– Представьте себе. Больше ни одного вопроса ни о Лихареве, ни об Ильшате. Увидимся на похоронах. Или вы и ваш жутко занятой хозяин проигнорируете и это событие?

При имени Ильшата лицо Улана изменилось, появился, кажется, даже намек на сочувствие.

– То, что случилось с Ильшатом, весьма прискорбно, – вздохнул он. – Поверьте, мне будет его не хватать. На похороны мы, конечно, придем. Я слышал, их будут хоронить в один день? Жестокая ирония судьбы: спортсмен и его наставник погибли практически одновременно. Есть о чем задуматься.

– Увидимся на похоронах, – повторила я и, не прощаясь, вышла из кафе.

Встреча с Уланом оставила неприятный осадок. Хотелось поскорее принять душ и забыть этого самовлюбленного красавца. Увы, долг пока не позволяет мне этого сделать.

Так, что теперь? Нужно встретиться с Лолой, потом побывать у Лихаревых, осмотреться и кое-что уточнить. Не исключено, что стражи порядка что-то упустили из виду, ведь главный подозреваемый, как они считали, уже у них. Не удивлюсь, если окажется, что они вообще не проводили осмотр места происшествия. В случае с Романом они явно не перетрудились, так почему должны были усердствовать с Ильшатом?

Еще стоит пообщаться с соседями Лихаревых. Вдруг кто-нибудь что-то вспомнит? Одним словом, дел по горло, а времени катастрофически мало. Я уселась в машину, дала Боливару указания, куда ехать, а сама закрыла глаза и постаралась ни о чем не думать. Мне срочно требовался покой, хотя бы несколько минут.

* * *

К четырем я вернулась в гостиницу, голодная и злая. Возня со всей этой спортивной братией меня изрядно вымотала. Вторые сутки сплошная говорильня, и все без толку. Никак это дело не желает сдвигаться с мертвой точки. Куда ни кинься, где ни копни – везде одно и то же. Каждый, с кем я успела побеседовать за это время, пытается что-то скрыть. И вдобавок каждый же норовит выставить меня саму в дурном свете. Нет, правда, такое ощущение, что они все здесь заодно. Только я против всех и в одиночку пытаюсь вытащить из их шкафов скелеты исключительно ради собственного удовольствия.

Женщина веселого поведения, с которой, по словам Егора, он провел ночь, подтвердила, что была в его доме с десяти вечера до шести утра. Но утверждать, что Егор той ночью не отлучался, она не берется. Говорит, что большую часть ночи они проспали. Хорошенькое дельце! И это теперь называется романтическим свиданием? Ради чего она притащилась в дом Егора – чтобы выспаться? Дома, выходит, ей не спится? Ерунда какая-то.

Осмотр лихаревского крыльца ничего нового не дал. Я обошла дом по периметру в надежде отыскать какие-то улики, с помощью которых можно доказать, что в момент смерти Ильшата во дворе находились посторонние. Увы, найти мне так ничего и не удалось. Ни окурка, который говорил бы, что Ильшата поджидали, ни недавно сломанной ветки – ничего. Следов, естественно, тоже не было. Это вам не зима, когда снега по колено и каждый шаг отпечатывается надолго. Газоны Егор не поливал, землю не рыхлил, а на бетонных дорожках следы, как известно, не разглядеть.

Единственной зацепкой здесь можно было считать металлическую щеколду на калитке. Я специально несколько раз хлопнула ею и внимательно прислушалась к звуку. Может, именно этот удар разбудил Егора? Увы, пока он не выйдет из СИЗО, подтвердить эту гипотезу некому.