Лучше перевести тему в другое русло и я решаю забросить крючок для своей подруги:

— Ты знаешь, моя подруга положила на тебя глаз. — я смотрю на него выжидательно. Валера не сразу находится с ответом.

— Твоя подруга, конечно, очень яркая, боевая, замечательная девушка, но…

Всегда есть какое-то но.

Мне грустно, потому что у этого взрослого, состоявшегося мужчины, не свободно сердце. Как и у меня.

Уже с меньшим энтузиазмом, я уминаю остатки окрошки в своей чашке. Больше в меня, пожалуй, ничего не влезет.

— Теперь, когда мы выяснили все, ты согласна работать со мной? И надеюсь, у нас не возникнет неловких моментов из-за недосказанности?

А какие у меня остаются варианты? Отказаться. Сесть на шее у родителей. Снова искать работу? Я бросила жизнь в другом городе ради этой должности. Боюсь, у меня нет выбора.

— Думаю сработаемся. — бодро констатирую.

32.2

— Нет, она не подойдет к телефону, и она просила тебя не заезжать. Нет, новый номер ее я тоже не дам. — слышу мамин голос из кухни. Она говорит достаточно тихо, но в крохотной квартирке все звуки слышны словно она сидит со мной рядом.

Выползаю из своей постели, уснуть теперь не удастся. Смотрю на часы на телефоне, семь утра, а так хотелось поспать еще. Бреду на кухню к маме. Она уже положила трубку и смотрит на меня невинными глазами. Видно, что рассказывать о звонке она не собирается.

Небольшая кухонька не изменилась за эти годы — гарнитур на две секции, маленький столик на троих и холодильник, все что здесь помещается.

Сажусь за стол, по привычке кручу телефон в руках. Нужно зайти на госуслуги и подать заявление на развод. После того, как услышала мамин разговор, это идея фикс у меня. Очевидно, Радима и так все устраивает. А я уже не вижу смысла тянуть дальше. Что бы там не решил Радим, и что бы не надумал.

— И долго ты собираешься мурыжить бедного парня? — все же, не удерживается мама от вопроса.

— Ну ма, не начинай с утра. Я даже кофе еще не выпила.

Мама недобро смотрит на меня, но ничего не говорит. Я знаю этот маневр. Выждет время и начнет снова. Ставит кружку ароматного напитка передо мной.

— Как дела на работе?

— Отлично. — готова на любые вопросы, кроме тех, что касаются Радима. — Неделя пролетела незаметно. Со следующей уже останусь одна. Аленушка выходит в декрет. Как отец?

— Отец хорошо. Радуется. Совсем приободрился, врач сказал, что скоро выпишут.

Мама открывает кастрюлю, собираясь наложить завтрак. В нос бьет тошнотворный запах, зажимаю его ладонью, чтобы не слышать этот запах.

— Боже мама, что это? — гундосю сквозь руку.

Мама непонимающе смотрит на меня.

— Этот запах? — указываю на кастрюлю.

— Всего лишь гречка. Марина, тебе плохо? — слышу летящие мне вслед слова, потому что я уношусь подальше от этого запаха. Заскакиваю в ванную, чтобы отдышаться, водички в лицо поплескать. Не может быть это просто гречкой. Всегда вкусная, ароматная мамина гречка так не пахнет!

— Боже, марина что ж это с тобой? — мама ловит меня на выходе из ванной. Она всерьез обеспокоена.

— Резко затошнило. Ты прости мама, но я на кухню не пойду, я уже не хочу есть.

— Доча, это из-за гречки? Я приготовлю что-нибудь другое.

Я пожимаю плечами, мне не хочется проверять, снова заходить на кухню.

— Как же так? Ты даже кофе свой не выпила. — я слышу действительно участливые нотки в ее голосе.

— Мам я просто не хочу есть.

— Ты случаем не беременна? — задумчиво тянет мама.

Я ошарашенно смотрю на нее. Этого не может быть. Или может? Перед глазами пролетают события последних месяцев, в обратной последовательности: моя попытка забыть Радима, наш секс, провальная попытка похода к гинекологу, не сделанный контрацептивный укол. Уход Радима…

Я закрываю лицо руками. Божечки, как можно было забыть о контрацепции?

33.1

Укоризненный мамин взгляд был мне в наказание за беспечность.

Я пообещала маме купить тест после работы и умчалась поскорее на трудовые подвиги. На самом деле, чтобы мама не квохтала и не причитала надо мной.

Пятница, даже вечером духота не ослабевает. Все уже устали от этой аномальной жары и стараются побольше проводить времени в прохладе кондиционированных помещений. А я еду домой на общественном транспорте. Хорошо было бы проехаться на такси, но сомнительно, что найдется свободная машина хотя бы в районе часа.

Взгляд натыкается на вывеску аптеки через дорогу. Она всегда там стояла. Небольшая аптека на остановке с яркой вывеской. Вот же, пожалуйста, она передо мной, совсем близко, но я отчаянно не желаю переходить дорогу, заходить внутрь, спрашивать у продавца тест, выспрашивать самый лучший и точный. Я панически боюсь узнать ответ на главный вопрос дня — беременна ли я?

Автобус подъезжает вовремя. Свободной маршрутки тоже не дождаться. Заскакиваю вместе с толпой в салон. Возможно это было поспешно и опрометчиво. В автобусе дышать совершенно нечем и чьи-то яркие духи вызывают у меня стойкую неприязнь и головную боль. Я вываливаюсь на следующей же остановке, чтобы глотнуть раскаленного воздуха, но хотя бы без примеси чьего-то удушливого парфюма.

Здания, здания, не хочу заходить в переполненные магазины пятничных вечеров, даже улицы заполнены людьми. Набредаю на маленький скверик. Ожидаемо, все лавочки заняты. Мне достаточно прогуляться между деревьев. Кажется, даже воздух здесь чище и прохладнее. Хотя, как это возможно в заполненном транспортом и жилыми домами городе, раскаленным солнцем?

Молодая женщина с маленьким мальчиком играют с водными пистолетами. Струи воды летят в разные стороны. Прохожие тоже непротив быть обрызганными маленьким шалуном. Вот и молодой мужчина выпрыгивает из-за дерева, поражая водными струями пацана. Он заливисто хохочет, отстреливаясь и забрызгивая все вокруг.

Такая идеальная картинка семейной пары на отдыхе, заставляет щемить сердце. Я через силу улыбаюсь, проходя мимо. Мне тоже достается пару струй освежающих брызг. Я вытираю влагу с щек, уже не понимая, это мои слезы или последствия атаки на меня.

Грусть затапливает сердце, оттого, что у меня не получилось создать такой дружной семьи. Мой первый брак вышел комом. Приходится глубоко вздохнуть, чтобы протолкнуть вставший в горле ком.

Еще немного прогулявшись, я все же сажусь на свою маршрутку. Пятничный час пик и не собирается ослабевать. Найти свободное место удается не с первой машины.

Возвращаюсь домой вымотанная и уставшая, словно сегодня отработала недельную смену. Тяжело падаю на пуфик в прихожей, снимая босоножки.