какой-нибудь лесопилке. Что ты еще хочешь, пингвин неверующий. Землю жрать не стану, и не проси.

Мы с Диной катили мой старенький, но от души смазанный велосипед по бездарной демисезонной слякоти. Город давно кончился, даже заводские трубы дымили где-то позади.

– Я хочу, например, знать, куда тебя несет и зачем? Почему не поехать с нами к морю? Будет весело.

– Допустим, что я услышала твои увещевания насчет обзорных экскурсий и местного колорита.

– Врешь!

– Вру, – добродушно согласилась Динька, – буду грибы искать. Слуушай!

– Тише ты прыгай! Забрызгала новые штаны!

– Сам виноват! Надел бы старые, так нет – попижонить захотелось! Может они у нас гости?

– Кто?

– Грибы! Мы же у себя родились, как местные здесь. Понимаешь? Мы в своем мире «печники», так должны быть и гости! Те, которые попадают к нам после смерти в своем мире. Так вот – это грибы!!! А мы их с луком и сметаной… Кошмар, да?

У меня всегда было достаточно живое воображение и представить, как мои руки-ноги крошат в ароматный суп – плевое дело. Меня крупно передернуло.

– Не пытайся, пожалуйста, рассказывать местным детям сказки собственного сочинения. Они вырастут заиками, а тебя побьют родители и будут правы.

– Не собираюсь я сказки рассказывать. Нашел, тоже, Арину Родионовну

– Кого?

– Не бери в голову.

– Не буду.

– У кого своих нет, тот и чужие не понимает.

– Наверно…, а что же ты, если не секрет, собираешься делать? Я ведь по глазам вижу – что-то, опять задумала.

Динька остановилась, подергала хрипатый велосипедный звонок и потянулась к моему уху

– Только никому не говори…

– Ладно.

– Я собираюсь купить зеленый парик и щекотать по ночам прохожих! Иногда до-смерти!

Еще не понимая хорошенько – начало ли это очередной маргинальной шутки или симптом шизофрении, я, на всякий случай, кивнул.

– Сопеть и стонать по ночам в банях, скакать на черной лошади и рисовать на огородных чучелах знак Зорро, а пляшущих человечков – где придется. Что ещё? Ах, да! Самое противное, что придется делать – лазать по грязным печным трубам и запихивать мятные пряники и липкие замусоленные леденцы в старые штопаные чулки. Ффф-уу!

Динька чмокнула меня в щеку, по-мужски, с махом запрыгнула в седло и покатила под горку, не сказав, даже банального «до свидания».

– ДИ-ИИИИ-НАААА! – завопил я во всю силу закаленных морским воздухом легких, как пятилетний надеясь, что родители могут еще передумать и взять меня с собой, – ЕСЛИ ПОНА-А-АДОБИТСЯ ОЛЕ-ЕНЬ В УПРЯЖКУ-У-У…

Но никто за мной, конечно, не вернулся. Только донеслось из-под горки:

– ЖА-А-А-АЛЬ, ЧТО-О ПИНГВИ-И-ИНЫ-Ы НЕ ЛЕТА-А-АЮ-Т!!!