Толстые стены, мощные перекрытия, двери, которые не вышибить и прямым танковым тараном. Всё для того, чтобы можно было ликвидировать прорыв врага или пересидеть нашествие орды заражённых.

То, что Джулия живёт в этом общежитии, мне любезно сообщила вахтёрша. Естественно, в цитадель женского целомудрия она меня пропускать отказалась, но за споран согласилась передать моей старой знакомой весточку, что Орк, тот самый кваз, ждёт её в шашлычной на пересечении Первой улицы и этой.

Оказалось, Джулия работает. Помню, что при нашем знакомстве чуть не засмеялся, после её заявления: «Я работаю учителем алгебры». Алгебры! Но нет, это была не оговорка и не языковой барьер. Брюнетка действительно сказала то, что хотела сказать, а в её мире и стране было нормальным отделять алгебру от всей остальной математики.

Однако здесь она хоть и устроилась педагогом, но теперь преподавала языки. Как это ни странно, но очень многие желали изучить либо русский, либо английский. И тем и другим Джулия владела одинаково хорошо. Русским чуть похуже, но, видимо, тех, кого она учила, это устраивало.

Шашлычная «У Барсука» была типичным заведением общепита для Улья. Несколько больших и массивных общих столов занимали львиную долю внутреннего пространства. Стулья предлагались такие же. Всё настолько тяжёлое, что идея использовать мебель в драке не придёт в голову никому.

Помимо, длинных столов тут были и небольшие столики. Будь я один, не стал бы особо голову ломать и упал бы за один из них, но я ждал Джулию. Вроде в Приморском женского населения было больше, чем в среднем по палате, но всё равно недостаточно, но, чтобы подвыпившие рейдеры не перевозбудились от вида женщины, я предпочёл снять кабинет и заказал себе пять порций шашлыка.

Запахи в воздухе стояли такие, что у меня немедленно рот наполнился слюной. Я успел съесть несколько порций и немного осоловел от переедания, когда в мой кабинет заглянула знакомая девушка.

— Орк! — взвизгнула она на всё заведение, — Откуда ты здесь⁈

— Оттуда, — неопределённо ответил я, — Как сама?

Обнялись. Заказал мяса и для учительницы. Попытки начать беседу пресёк сразу. Продолжили общение только после того, как она наелась, и нам принесли большой пузатый чайник с душистым чёрным чаем.

— Хорошо, что ты появился, — вяло улыбнулась собеседница, — Как ты нас нашёл?

— Я не искал, — честно признался я, — Так уж получилось, что после того, как сбежал от пиковых, направился в Зимний через Приморский.

Она потухла ещё больше.

— Не искал…

— Нет, — согласился я, — Не искал. Потому что знаю, что в Улье это почти безнадёжная затея. Но я думал о вас…

— Думал? — кинула четвёртый кусок сахара в небольшую чашку Джулия и застучала ложкой.

Неопределённо пожал плечами в ответ.

— Если ты искал не нас, как же ты узнал…

Она осеклась.

— Где ты живёшь? — прервал я затянувшуюся паузу.

— Да…

— Сегодня утром встретился с Линдой. Она и сказала.

Девушка вскинулась, в уголках её рта залегли скорбные складки.

— Ты уже знаешь?

— Что её выкупили в бордель? — уточнил я, — Конечно, я пытался её перекупить у владельца.

Собеседница склонила голову над чашкой, на белоснежную скатерть закапало.

— Ну… Юля…

Она громко шмыгнула носом.

— Хватит сырость разводить, Юляха! — придавил я голосом.

— Извини! — Джулия растёрла слёзы по щекам ладонями, — Просто… Просто они всё, что осталось у меня от дома.

— Давай думать, что дальше делать.

— А что тут думать? — легкомысленно спросила она, — Ты сколько предложил?

Я ответил, понизив голос:

— Чернуху…

— Чёрную жемчужину?

Я приложил палец к губам и кивнул в ответ.

— Значит, дело не в жадности, — прозорливо заключила учительница, — А в чём-то ещё.

— В чём-то ещё, — пришлось согласиться мне, — Думаю, это личное.

Посидели молча несколько минут, прихлёбывая душистый чай.

— У тебя есть транспорт, чтобы нам незаметно покинуть стаб?

— Да, есть очень хороший и вместительный внедорожник…

— Тогда я попробую освободить Линду, — заявила мне она, — Встанешь, где я скажу, а мы выйдем из караван-сарая и спрячемся в машине. Потом ты вывезешь нас из стаба.

Оставалось только развести руками в ответ.

— Юль, караванщики, хоть и встали на отдых, но на машину один—два караульных имеется, да и сам Приморский гарантирует неприкосновенность товаров. Караван-сарай имеет собственную охрану из числа местной службы безопасности…

— Народной дружины…

— Что?

— Местная служба безопасности называется «народная дружина», — просветила меня учительница, — Они носят на рукаве красные повязки или нашивки с литерами: «МД».

— А… Ну тогда вопрос решённый, — кивнул я с наигранной суровостью, — Можем идти штурмовать укреплённый объект вдвоём.

— Не «можем», а «могу», — снова поправила она, — И не «штурмовать», а «выкрасть человека».

— Киднепинг? — невесело хмыкнул я.

Разговор получался странным и не очень внятным, словно я разговаривал с тяжело психически больным человеком. Однако Джулия загорелась идей и никак не могла уняться:

— Нет, в нашем случае освобождение подруги, ни в чём не виноватой девочки, которую подставили.

— Допустим, — согласился я, — Теперь, Юля, расскажи мне, как мы всё это провернём.

— Ты не знаешь! — осенило её, — Смотри внимательно…

Моя визави просто растворилась в воздухе. Секунду назад она была на месте, и вот её уже нет.

35. Активация

Про Дар скрыта я слышал до этого. Но слышать — это одно, а вот увидеть собственными глазами — уже совершенно другой разговор. Улей при всей его кровавой жестокости — совершенно уникальное место, не перестающее меня удивлять. Кто бы мог подумать, что невысокая спортивная брюнетка получит такую отличную и нужную способность.

Что же… Я был готов расстаться с чернухой и уже себя к этому подготовил. Однако жемчужина достанется не жадному Карабасу Барабасу, а бывшей учительнице алгебры. Конечно, приём такой опасной штуки, как жемчуг, лучше проводить в присутствии и под надзором знахаря — есть мнение, что активация Даров и приём жемчуга в этом случае даёт многократно более сильные и полезные Дары. Я, судя по всему, тоже получил Дар знахаря, но вот что делать во время приёма жемчуга с иммунным, мне было неизвестно.

Из воздуха вновь соткалась фигура брюнетки, и я в этот момент принял решение. Развязал пакет и выложил на стол две чёрных жемчужины. Вряд ли она видела до этого жемчуг, но по выражению лица Джулии я понял, что с идентификацией предметов у неё не возникло никаких проблем. Красивые, словно бы полированные шарики, гладкие, совершенные…

— Знаешь, что это? — понизил голос я.

— Жемчуг? — непослушными губами прошептала брюнетка.

Кивнул ей в ответ и добавил:

— Жемчуг бывает чёрным, красным и белым…

— Белым? — удивилась Джулия, — Я о таком не слышала даже…

— Да, это главное сокровище Улья. Получить жемчужину означает разбогатеть, потому как она, если проглотить значительно, усиливает Дар или открывает ещё один.

— Усиливают насовсем или на время?

Я улыбнулся, забывшись, но моя открытая и расслабленная улыбка заставила собеседницу вздрогнуть.

— Насовсем. Нам это было бы сейчас, кстати. Усилить твой Дар перед тем, как ты пойдёшь в караван-сарай. Но это может быть опасно…

— Я согласна рисковать…

— Дослушай меня.

— Хорошо, — энергично мотнула головкой она, отчего волосы, подстриженные под каре, пришли в движение, — Я слушаю.

— Приём любого жемчуга, кроме белого, опасен из-за того, что проглотивший может стать квазом. Таким как я, а может, и пострашней.

Джулия вздрогнула, а я продолжил.

— Но я получил новый Дар. Кажется, я стал знахарем. Можно попробовать принять сейчас, под моим наблюдением, но гарантий нет…

Она молчала несколько секунд, потом решилась.

— Я согласна.

— Тогда выбери одну из них, — я кивнул на два чёрных шарика на белой скатерти стола, — Возьми в руку и подержи. Жемчуг должен настроиться на тебя.

— Как я пойму, что он настроился?

— Ты почувствуешь, как он нагревается, — ответил я, — Когда нагрев прекратится, нужно просто её проглотить, как таблетку.

— Сколько такая стоит?

— Одну чёрную жемчужину меняют на двести пятьдесят гороха, одна красная по цене примерно равна двум чёрным, — пожал плечами я, — Но торгуют их обычно дороже.

— Я нескоро с тобой расплачусь, — грустно сказала моя собеседница, — Ты мог бы её продать и долго ни о чём не думать. Но двести пятьдесят горошин я тебе верну, как только смогу.

Меня немного покоробил такой коммерческий подход к делу, но возражать я не стал. Если женщина хочет быть сильной и независимой, пускай. Кто я такой, чтобы ей в этом мешать?