— Эллейн была в защитном коконе собственной силы. К сожалению, он не спас душу несчастной от разрушения. Выброс убил девушку, оставив после себя пустую оболочку.

— Но как?

— Единокровный брат Эллейн Верджил Рун стал её официальным представителем. Будучи бастардом, он мало чем мог помочь сестре. В итоге мои люди уговорили парня подписать бумаги и позволить нам увезти пострадавшую в медицинский центр Швицерры, где ей обеспечен должный уход.

— Бедная Элли! Мы с отцом присутствовали на похоронах.

— Похороны ли? Это было всего лишь открытие мемориала на общей могиле. Меньшее, что могла сделать Империя, ведь все деньги и земли семейства отошли в императорскую казну. А мальчишке-бастарду просто дали квоту на учёбу в академии.

Оливия медленно поднялась с места и вернулась к Ленцу.

— Осмелюсь предположить, что Руннаганы были тебе роднёй? — поинтересовался мужчина.

— Не совсем. Маризабель — кузина моей покойной матушки, она вышла замуж за лорда Руннагана. Так что с фамилией Кроу они никак не связаны. А вот Эллейн была кем-то вроде моей троюродной сестры. Но, чтобы ты знал, это не такая уж и редкость в Империи. Все маги кем-то приходятся друг другу.

Лив задумчиво щёлкала ножницами, и мужчина боялся даже представить, на что будет похожа его голова после этой беседы.

— Ты хоть представляешь, что значит твой жест для Империи?

— Подозреваю, очень неприличный. Мои рабочие иногда такими обмениваются, когда кто-то обращается с глупой просьбой, — рассмеялся изобретатель.

— Я не шучу, Ленц! Этим поступком ты мог обозлить против себя Императора. Чего ради?

— Ради тебя. Ради моей чести и достоинства, Оливия. Да и потом, на списке невест стояла печать короны. В курсе, что это значит?

— Император непогрешим: сказанное и подписанное его именем есть истина во все времена, — повторила заученную фразу девушка.

— Именно. Ещё вопросы?

Кроу расчесала подстриженные волосы и, оставшись довольной проделанной работой, налила пену для бритья в пиалу и начала взбивать её помазком.

— Если отбросить твои романтические порывы, зачем я тебе понадобилась, что рисковал целой страной, спасая меня от казни и культистов?

— Романтические порывы? Оливия, я могу очень сильно обидеться.

— Хорошо, твою лю… любовь ко мне.

— Уже лучше, — мягко улыбнулся мужчина. — Я знаю, что твой отец занимался технологиями порталов. За время моих визитов в ваше поместье я много чего выяснил, пользуясь радушием и добротой Декарда. Делал я это не денег ради. Я должен спасти Швицерру. Наши горные дороги не позволяют перебрасывать войска к деревням, подвергающимся нападениям варваров. Гибнут люди, Лив. Хорошие люди…

— Всё ещё не понимаю, как я должна помочь, — помазок нежно коснулся щеки Ленца.

Мужчина только что признался, что долгие годы приезжал в гости к Кроу ради секретов семьи, но ненависти к конкуренту не было. Странное дело, но Лив не злилась, она понимала швицеррца.

— Ты видела чертежи порталов. Не могла не видеть. Мы построим их вместе, Оливия, и тогда кошмар для нашей страны закончится навсегда. Мобильные отряды будут вовремя перебрасываться в терпящие бедствие поселения, а не приходить к сожжённым дотла деревням.

— Откуда такая уверенность, Ленц? Я не помню никаких порталов!

— Сначала это была лишь моя безумная догадка. Декард однажды невольно обмолвился, а я зацепился за идею. Стал больше узнавать о тебе и твоём отце. А последние события и вовсе не оставили никаких сомнений. Салазар инсценировал твою смерть в первую очередь, чтобы спрятать тебя от меня. Ему самому нужны эти знания. Он боялся, что ты сбежишь со мной.

Оливия переваривала услышанное. Острое лезвие невесомо порхало в её руках, сбривая с лица северянина жёсткую щетину и, превращая его в юношу, который постоянно грозился жениться на ней и забрать к себе на родину. Она так привыкла к нему, что когда он внезапно пропал, почувствовала в груди гудящую пустоту.

Сколько ему лет на самом деле? Он едва старше самой Оливии. Какая у них разница? Шесть лет? Девушка восхищалась Серым Лисом, управляющим целым штатом подчинённых, следящих за порядком академии, в то время как Кнехт, парень со смешным именем и смущённым взглядом, уже тогда думал о целой стране. Злилась ли она за ложь и своё похищение? Ответ был на кончике лезвия, которое без единой царапины сбрило последний волосок с ещё совсем молодого лица. Тело, пусть чужое, не обманывало. Чувства были. Сильные, томящие, разрывающие сердце.

Холодное полотенце убрало остатки пены, и девушка слишком наклонилась к северянину, чтобы оценить проделанную работу, так близко что дыхания двух людей сталкивались, замирали, учащались, не оставляя обоим шанса.

— Я так больше не могу, Лив, — он подхватил девушку и усадил на стол, уронив инструменты и разлив баночки, из которых по комнате растёкся морозный запах ментола.

Даже целуясь, они продолжали соперничать и выяснять кто сильнее, нежнее, безумнее. Оба забывали дышать и шумно глотали воздух, когда лёгкие начинало саднить, а в глазах темнеть.

Оливия касалась каждого шрама на обнажённой груди, повторяла причудливые узоры ожогов на шее.

— Почему ты больше не сопротивляешься мне? Самое время, Лив, — промычал Кнехт, запустив руку под рубашку, и гладя нежную кожи, отвечающей ему взаимностью девушки.

— Не хочу сопротивляться.

— А надо бы… Я тебе не всё сказал.

— Молчи, пожалуйста. Не говори ничего, перестань быть таким правильным и хорошим!

— Я должен, — он отстранился. — Я тысячи раз пожалею об этом моменте. Но мне важно знать, что всё это не случайный порыв.

— Не порыв, — девушка потянулась ему навстречу, чтобы обнять за шею, но Ленц поймал её руки.

— Тогда мы продолжим завтра, — он поочерёдно коснулся губами обеих ладоней и улыбнулся. — Сегодня у меня ещё много дел. Если хочешь, можешь сопроводить меня к месту взрыва, и в гараж. Хочу посмотреть, как отремонтировали мост и Фрегату. Могу прокатить тебя на одной из моих машин, но за руль не пущу, извини.

— Ленц.

— Да?

— Почему ты уехал после того случая и даже не навестил в больнице?

— Какого случая?

— Когда мы сорвались в обрыв.

— У меня были дела дома. Случилось нападение варваров, и я вынужден был вернуться в Швицерру.

— Ложь! Стояла зима, море было не судоходным из-за опасных льдин у берегов.

— Оливия, я уже и не вспомню, прости.

— Какой позывной у твоей машины, Ленц? — спросила девушка.

— Лив, пожалуйста, — мужчина нервно сглотнул.

— У тебя есть Фрегата, Диамеда и Тандер. Это всё морские птицы, верно?