Я был настроен на то, что Грачёв оставит все Евочке, а там я потихоньку из неё все и выжму, денег приплачу, естественно, жила б себе припеваючи, ни в чем себе не отказывая. Любовницей бы сделал. Дорогие подарки, поездки организовал.

Возможно, подумал бы о новой женитьбе, если покажет, какой покладистой и ласковой может быть. Но здесь надо действовать наверняка.

Мне нужен этот бл*дский завод и Ева нужна не меньше. И если для этого необходим ребёнок, чтобы получить желаемое, я ей его сделаю.

Вечером, вернувшись домой, даже не успеваю переодеться, как в комнату залетает подобно разъяренной фурии Алиса. Так и не протрезвела. Подняла подбородок и смело подошла ближе, прищурила глаза, смотря осуждающе.

Лучше бы она этого не делала, потому что нервы уже не к черту. Я когда-нибудь точно прикончу ее, придушу собственными руками.

Получил такую шокирующую информацию, что хочется волком выть, на стены лезть. Кости ломать, и даже мелкая потасовка на дороге, где пришлось врезать наглому водиле, не помогла успокоиться.

Злоба красным туманом застилала взор, мысли в голове хаотично кружились, сбивая с толку. Никогда я не был так сильно зол, привык всегда держать эмоции под строгим контролем. Но явно не в этот день.

Все, сука, все идёт не так, как нужно. Могу потерять многое. Верней, кое-что я уже потерял из-за этой тупорылой идиотки.

— Почему ты не отвечаешь на мои звонки? — возмущается визгливо, напрягается, а в глазах слёзы. Даже удивительно, как эта бездушная тварь может плакать. Играет, причем очень умело, я более двух лет верил ей, скидывал все на характер.

Вдохнул, выдохнул. В висках пульсирует все сильнее, так, что хочется заорать, схватить ее за волосы и прямо в этой обтягивающей пижаме выкинуть за ворота. Соблазнить решила, залить в уши, что пытается забеременеть.

Эти несколько лет я пытался не думать о том, как ловко меня развели. Лишили возможности... Бл*ть!

— Не понял, а я должен? — спрашиваю как можно спокойнее, сдерживая себя изо всех сил.

Не могу сделать больно, исходя из своих принципов, я не трогаю слабых, даже таких прогнивших.

Смотрю на неё и снова сравниваю с младшей сестрой. Небо и земля. Ангел и дьявол. Словно они и не родственницы вовсе. Хотя, возможно, я плохо знаю Еву, еще неизвестно, как она себя поведёт, возможно, она такая же лживая сука, как и эта, падкая на бабки.

Впрочем, со второй я глаз не спущу, будет под пристальным наблюдением, шаг влево, шаг вправо — расстрел. Будет за свою сестру отгребать по полной. Они вернут потерянное в двойном размере. Когда я даю кров, то это значит, нужно вылизывать мои руки, а не кусать по локоть.

— Мне надоело, что тебя вечно нет дома. Твой холод, — произносит с горечью, но я не верю. — Когда ты в последний раз ко мне прикасался?!

Скривился. Да чтобы ещё хоть раз оказаться между ее ног. Она не только не может сделать своё основное дело — родить, так ещё и бревно, лежит, в потолок смотрит. Хотя на вид энергичная. Как я раньше на это внимание не обращал.

Правда в одном Алиса была хороша, в те времена, когда мы ходили на приемы, держалась она хорошо, не позорила, умела выглядеть идеальной женой, многие завидовали, но это была картинка, не больше. Сам не знаю, когда захотел большего.

Снял галстук, что сильно сдавливал шею, медленно сократил между нами и так мизерное расстояние, вгляделся в ее глаза, заметил, как вздрогнула и отступила, прикусив язык.

— А мне надоело твоё враньё, — произнес чуть ли не шёпотом, сдерживая зверя, что рвался наружу и требовал крови да побольше. — Ты что думала, милая, всегда за лоха держать меня будешь?

Одно движение и рука уже сжимает тонкую шею, сдавливает. А в душе триумф. Мало. Нажимаю чуть сильней, отчего она начинает поскуливать. Царапаться.

— Я не понимаю... — хрипит, дергается. Лицо краснеет, но я не даю ей вдохнуть. — Артур, что с тобой...

— Может тебе хватит мозгов признаться самой? Давай, открывай свой лживый рот, — выдаю почти ласково, приближая своё лицо. В нос ударяет отвратительный запах духов и бухла. — Думаешь, я не знаю, где и с кем ты проводишь дни, пока меня нет, — сжимаю ещё раз, так, что ее глаза начинают закатываться, понимаю, что ее смерть совсем не то, что мне нужно. Резко отшвыриваю в сторону. — Впрочем, это уже давно не имеет значение.

Начинает кашлять на всю комнату, держась за шею. Глаза блестят, но меня ни капли не берет.

— Что... Что это значит? Артур, объясни...

— То и значит. Забираешь свои манатки и сваливаешь, — так же спокойно. — Твоя сестра остаётся здесь под моим присмотром, от неё будет больше пользы, чем от тебя.

Даже не думал, что вложу в свои слова столько ехидства и превосходства, но смотря на эту гадюку, что откашливается на кровати, я именно так себя ощущаю. Хозяином, каким, впрочем, и являюсь. Могу в момент разрушить или забрать ее жизнь.

В последние время слишком размяк, начал многое спускать с рук, но теперь все будет по-другому. Теперь ни одна баба меня не обманет. Я рад, что все складывается именно так, что ничего кроме нескольких вещей нас отныне не держит. Замена уже наготове.

— ЧТО? Я понимаю, это все это из-за денег, все из-за чертово завода, да? Боже... — заорала, шокировано уставившись. — Ты... Ты бросаешь меня?

— Думай, что хочешь, мне плевать. Даю тебе несколько дней на переезд.

Жест доброй воли, только лишь из-за Евы, потому что она может сильно расстроиться, потеряв ещё одного близкого человека.

По-хорошему отдать бы эту шваль в один из местных притонов. Заслужила. Если бы не сестра, то точно так и сделал бы. Ещё не один человек, что предал меня, не живет спокойной жизнью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — И что ты теперь на неё запрыгнешь? — раздаётся неожиданный вопрос, ответ на который уже был мне известен. — После всего, что я сделала для тебя?

Даже не удивлён, что она это говорит. Давит на жалость, но к ней у меня нет никаких чувств. И никогда не было. Только облегчение с примесью горечи. Развели. Меня развели. Никто не мог, а эта...

Слышу шаги и напрягаюсь ещё сильнее. Смотрю на приоткрытую дверь, замечаю маленькую тень. Подслушиваем, значит.