— Хватит! — оборвал его я. — Спасибо, что сослужил службу, замолвлю за тебя словечко перед графиней. А ты давай уже всё что нужно, — повернулся я к барону и требовательно протянул руку, — бумажки там эти ваши и тому подобное. Устраивает меня «Мамонт». Беру!

Криво ухмыляясь, он начал раздавать приказы.

Я в тот момент тоже занялся делом.

Меня очень заинтересовала крыса, которая сейчас затаилась на улице у стены гаража. Жирная такая, сочная… Не монстр — самая обычная животина.

Сделать доброе дело Завойским, что ли? Избавить дом от грызуна?

Я дистанционно создал небольшое каменное копьё и прикончил крысу. Тут же накрыл её маленькими куполом, чтобы её дух не растворился.

У неразумных созданий нет души в широком понимании этого слова. Однако же если сохранить вырвавшийся из тела дух, поднятым умертвием будет управлять гораздо проще.

Но всё равно они останутся лишь марионетками, которых можно «двигать» напрямую, как сейчас модно говорить, в «реальном времени». Ну или настроить на выполнение определённых действий в духе: «патрулируй улицу, увидишь незнакомца — атакуй».

«Печать Прикрепления».

«Печать Сложного Контроля».

«Печать Выравнивания Восприятия».

«Печать Памяти».

Закончив с Печатями, я мысленно «подсоединился» к крысе и огляделся. Я теперь видел её глазами, но из-за Выравнивания Восприятия видел так, как если бы смотрел своими собственными.

Приметив щель под крыльцом, я направил крысу туда. Пусть пока посидит.

Я отключился от крысы и почувствовал, как начала гудеть голова. Забавно… И это у умертвия?

Надо бы создать себе «Узор расщепления сознания», чтобы проще было управлять такими вот безмозглыми солдатиками, как моя крыса, и одновременно с ними собственным телом.

Надеюсь, мою крысу там не сожрёт какая-нибудь кошка. А то жалко будет всех усилий.

Подумав об этом, я дистанционно наложил:

«Печать Усиления».

«Печать Запроса Защиты».

«Печать Улучшенной Ментальной Связи».

Да уж… Сейчас вся крыска у меня в Печатях. Хорошо хоть она мелкая и без ядра, а значит, много энергии я не потратил.

Зато создал себе глаза и уши в доме Завойских.

О, барону как раз бумаги принесли.

— Держите, граф, — протянул он мне документы. — А это ключ от машины. Приятного пользования.

— Благодарю, — хмыкнул я. А затем озвучил пришедший мне в голову вопрос: — И откуда только у вас такое сокровище?

Барон расплылся в омерзительной улыбке, открыл было рот, чтобы сказать явно что-то едкое, да, глядя в мою маску, передумал. Лишь усмехнулся и ответил:

— Теперь уже неважно.

— Ну неважно, так неважно, — пожал плечами я.

Однако зарубку на будущее сделал, сдаётся мне, подобные стратегически важные колесницы без серьёзных связей заполучить сложно.

Из гаража тачку выгонял дружинник Светланы. Он аж засветился от счастья, когда я попросил его это сделать. Потом ещё говорил, мол, с радостью отвёз бы нас домой на этой машине, но он управляет автомобилем своей госпожи и не может доверить эту работу никому другому.

Пока мы занимались «Мамонтом», с остальными делами было покончено. Почти.

Завойские сказали, что переведут деньги в течение суток. Я настоял на том, что хочу убедиться в переводе прямо сейчас. Они замялись, попросили пару минут на обсуждения и удалились вместе со своим секундантом, бароном Порткиным, отцом баронессы Завойской.

Я не постеснялся, раскрутил ядро и запитал силой Узор Провидения. А затем сконцентрировался на баронских переговорах, которые они проводили в закрытой комнате.

В общем, не было у Завойских ста миллионов рублей на руках. Потому и ломались сперва. В итоге заняли у родственничка половину суммы и пообещали отдать в течение месяца. Когда Николай Завойский говорил это, от него веяло опасностью и решимостью.

Как я и думал, успокаиваться Завойские не собираются. А значит, не зря я им крыску в подарок оставил.

Глава 13

— Какая же удивительная машина, а! — восторженно кричал граф Иван Иванович Бессмертный, сидя за огромным рулём «Мамонта». — Высоко сижу! Далеко гляжу! Всё вижу!

Я сидел рядом с ним и усмехался. Когда мы ехали на «Каблучке», несколько раз я замечал бросаемые в нашу сторону насмешливые взгляды других водителей. Правда, большая часть этих насмешников тут же менялась в лице, увидев мою маску.

Сейчас же другие водители не могли увидеть моей маски — слишком уж высоко мы сидим. Зато я с этого своего насеста то и дело примечал, как соседние машины стараются держаться подальше от нас. Пара машин даже чуть на встречную полосу не выехали, лишь бы не проезжать близко к нашему «Мамонту».

А ещё я видел, как прохожие останавливаются и фотографируют наше техно-магическое чудо-юдо на телефоны.

— Да, — проговорил я, покосившись на Ивана, — вот это машина достойна рода Бессмертных. Хорошо, что Светлана предоставила нам водителя, и тебе не пришлось сейчас одному ехать на «Каблучке».

— Это да, — покивал Иван. — Нужно будет как следует отблагодарить Свету за всё, что она сделала для нашей семьи сегодня.

На самом деле графиня Огнева не одного водителя нам предоставила, а двух. Один сел в «Каблучок», в кузов которого мы запихнули ту роскошную люстру. А второй приехал на грузовой машине Огневых и сейчас везёт мой новый диван.

— Дядя… — послышался из-за моей спины усталый голос.

Я не сразу понял, что обращаются ко мне, так что обернулся с запозданием:

— Чего, Илья?

На заднем сиденье «Мамонта», похожем на диван, сидел второй сын главы рода Бессмертных, одетый в грязные потрёпанные одежды. Рядом с ним, уснув у сына на плече, ехала графиня Марья.

— Это… — протянул парень. — Спасибо тебе. Огромное. Если бы не ты, я бы никогда больше не обрёл свободу. Спасибо.

Он опустил голову и поклонился.

— Пожалуйста, — легко ответил я. — Мне это особо ничего не стоило. Но слова бы ты получше подбирал, парень. Если бы не я, твой отец в лепёшку разбился бы, но всё равно тебя бы вытащил.

— Не вытащил бы, — проворчал Илья. — Завойские говорили, что отпустят меня, только если Алёнка выйдет замуж за этого индюка Пашку. Да выйдет с огромным приданым. Это неприемлемо, дядя. — Он посмотрел на меня решительно. — Даже если бы Алёна сама согласилась ради меня, я убился бы, лишь бы сделки не было.

— Эй, не говори так, Илья! — возмущённо выпалил Иван, повернувшись к сыну.

Я глянул в лобовое стекло и ровным тоном произнёс:

— Мы сейчас