– Ах да! Ты просил рассказать про бегунок. Я отправила его сразу, как приехали. Показала тебе, сколько оборотней собралось, здание академии… – Земко снова покачнулся, и я, сжав челюсти, обхватила его и ногами, и руками. Выдохнула: – Сказала, что скучаю. Вроде всё… Нет. Ещё показала Душана и его старого друга, вербера. Они так радовались встрече. Медведь – начальник охраны в академии, имя его… Пьог!

И всё же я не удержалась, скатилась с Земко, но единорог тут же перевернулся, хмуро поддержал меня и поставил на ноги. Я удивлённо посмотрела на него и спросила:

– Чем недоволен? Устал?

– Нет. – Он ухватил меня за запястье и потащил к домику.

Я ойкнула при первом же шаге, и Земко стал ещё мрачнее, но на руки подхватил. Чтобы не дёргать коня за хвост, я не то что не трогала его, но даже не смотрела и старалась дышать через раз. Покосилась на пылающий кровавым цветком заката горизонт: успели!

У порога Земко пробормотал:

– Значит, вот оно что.

– Что? – тут же уточнила я.

Он словно очнулся, аккуратно опустил меня и забарабанил в дверь:

– Олдио! Открывай!

Я едва не охнула: каким, оказывается, грозным и громким может стать этот сдержанный единорог! Земко удивлял меня раз за разом всё сильнее, и я уже не знала, чего ещё ожидать. Дверь распахнулась, на пороге боязливо переминался невысокий представительный мужчина. Он воровато осмотрел пустынный двор и, махнув нам, чтобы проходили, пожаловался:

– Шумный какой! Хочешь, чтобы в деревне все узнали, что старый Олдио венчает оборотней?

– А это запрещено? – поразилась я.

Мужчина окинул меня настороженным взглядом, пробормотал:

– Мелкая какая. С виду совсем ребёнок. – Поднял глаза на Земко и недовольно скривился: – От оборотней одни проблемы! Ясно же, что от хорошей жизни вы к людям не обращаетесь. Идёте против законов оборотней. Что же случилось? – сощурился он. – Вы из разных кланов? Родители против таких отношений?

– Примерно, – холодно ответил Земко, бросая человеку звякнувший кожаный кошель. – Обещанное золото.

Тот торопливо развязал тесёмочки и, заглянув внутрь, жадно оскалился. Стало неприятно, захотелось уйти, но если я это сделаю, завтра Земко женят на какой-то наследнице древнего рода даже без непосредственного участия единорога.

– Слушайте, – пересчитав жёлтые мерцающие куски, проговорил Олдио, – я вам просто выпишу бумагу, что всё сделано по правилам, хорошо? Всё равно человеческие ритуалы для оборотней ничего не значат.

– Хорошо, – кивнул Земко, а мне стало ещё хуже.

Как любая девушка, я мечтала о свадьбе. Да, я не рассуждала об этом с подругами, да и не с кем было… И не делилась надеждами с мамой, которая при взгляде на меня почти всегда плакала и открыто считала дочь уродом. Конечно, какая свадьба, если невеста превращается в монстра? Кто такую замуж возьмёт?

Но если честно, я тайком сбегала, чтобы издали полюбоваться на красиво наряженную невесту, посмотреть в счастливые глаза молодожёнов. Все девушки казались прекрасными богинями! Шикарные букеты, пышные, спускающиеся морской пеной воланы платья, оголённые плечи – это было в моде, – сверкающие украшения на тонких, изящных шеях, подвески тонули в соблазнительной ложбинке…

Машинально дотронулась до груди, которая всё не желала расти. Раньше радовалась, потому что отсутствие лишних выпуклостей помогало протиснуться в любую щель, куда влезала голова, а сейчас пожалела… И о платье. И о красивой процессии по широкой улице. Украдкой вздохнула и вдруг вздрогнула. Потянула Земко и прошептала на ухо:

– Девушек выдают замуж в шестнадцать…

– У нас поженить могут даже младенцев, если этот брак принесёт благо клану, – ответил он таким тоном, словно рассказал, почём сегодня курсовые. – Девушке, которую выбрал отец, столько же, сколько тебе.

– Вот! – Олдио расписался на листе. – Осталось лишь поставить печать.

– Но нас же женят по человеческим законам, – громче проговорила я. – Этот брак не признают действительным сразу же… – Вспомнила одно исключение и покраснела: – Если нет… особых причин. – Посмотрела, как Олдио выпрямился, протянул нам лист, и добавила: – Мне же только четырнадцать.

– Что? – вздрогнул мужчина и тут же завёл документ за спину. – Сколько тебе?

– Найка, – прошипел Земко. – Скажи, что тебе шестнадцать.

– Нет-нет, – заявил Олдио. – Не верю. Мелкая же… Она ещё несовершеннолетняя! Да и ты, – окинул подозрительным взглядом Земко, – возможно, тоже. Немедленно уходите!

Что же это? Завтра Земко женят на какой-то там девице, и моя жизнь закончится! Вот же, почему не могу держать язык за зубами? Смотрела, как Олдио берёт лист, собираясь разорвать его, и, не думая, упала на колени:

– Не надо! – Зажмурилась и выпалила: – Я беременна!

Олдио застыл, документ, хвала Дэповым штанам, не порвал. А сзади раздался рык и весёлый голос Вемуда:

– Я же говорил, что они здесь! Всё-таки голодовка – полезная практика! Нюх обостряется в несколько раз.

Я обернулась на лиса и тут увидела, как преобразившийся в волка Койел бросился на Земко. Сердце остановилось, я замерла на миг, за который Олдио умудрился откатиться в угол, выставив перед собой странную деревяшку.

– Оборотни! – заголосил он. – Помогите! Жрут!

Я подскочила: точно, надо помочь! Но Дэп не отозвался на мой призыв. Внутри было тихо и словно бы пусто. Махнув, кинулась на катающихся по полу, круша мебель, Земко и вервульфа. Клацнула зубами, ощутила кровь, которая мне вдруг понравилась по вкусу. Такая терпко-сладкая и тёплая. Взор словно заволокло багровым туманом, слышались лишь крики, шипение, рык, а потом глаза резанул свет.

Скорчившись от боли, которую тот причинил, жалобно заскулила. Под нестерпимо яркими лучами кровавое зарево расползлось на клочки, и я удивлённо уставилась на прижимающего меня к полу Земко. Во лбу его торчала странная, сияющая, похожая конусовидную стеклянную лампу, штука. Нервно дёрнулась – так рог есть?! – и попыталась вырваться, настолько неприятно было видеть его. Даже закрыв глаза, ощущала давящую вибрацию во всём теле.

– Найка, – глухо позвал Земко, и я неохотно распахнула веки. – Кто это сделал с тобой?!

Рядом с Земко увидела донельзя мрачного Койела с рваной раной на плече, из-за которого выглядывал любопытный Вемуд.

– Ой, какая милая! А это действительно Найка? Круто… Впервые вижу в наших краях чернобурую лису!

Я сидела за старым деревянным столом и, не ощущая вкуса, пила что-то из большой кружки, задевала губой царапающий скол, но было всё равно. Руки только-только перестали дрожать, но в голове всё ещё плавал вязкий туман, в котором застревали мысли. Я до сих пор не сумела осознать, как такое может быть. Подняла голову и, столкнувшись взглядом с оранжевыми глазами вервульфа, который упрямо, ни на кого не реагируя, не отходил от меня ни на шаг, жалобно спросила: