ее каюта оснащена панелями принудительного отключения связи с аватаром. Это крупные зеленые панели на ложах и около двери отсека и ниши хранения аватара.

— Предусмотрительно, — наигранно легкомысленно фыркнула леди Аарона. Впрочем, от Шейлы не укрылось ее истинное настроение. Да и сама драконесса разделяла мнение леди гранд-капитана: Безопасность, конечно, важна, но… Так уродовать покои аватара! У самой Шейлы рука бы не поднялась.

— Обычные меры предосторожности. На наше попечение попадают только отъявленные отбросы из числа собранных разумов, уже давно отвергнувшие Закон и общественную мораль, — юстициар же то ли не заметил истинного настроения драконесс, то ли не захотел усложнять себе разговор, — Пройдемте, офицеры.

Капитан-воспитатель сделал приглашающий жест крылом, и двинулся прочь из отсека. Леди Аарона, Шейла, Айял и взятый у Шенри для охраны боец двинулись вслед за драконом. Поход к покоям аватары Рубиновой Стремления был не менее уныл, чем путешествие к ее пирсу. Манекенов в коридорах не было, как и манипуляторов: их ниши пустовали, а коннекционные порты были закрыты заглушками. Зато, попадались каторжане в ошейниках, выполняющие функции матросов, и один настоящий матрос, командовавший двумя котами, тащившими ящики с чем-то в сторону, если Шейла не ошиблась в планировке незнакомой корабля, владений техник-шефа. А еще все двери офицер-юстициар открывал только вручную: корабль, похож, не имела там даже сенсорики, не говоря уже о контроле над. С другой стороны, а чего еще Шейла ожидала от Юстиции? Корабль, по палубам которой она сейчас ступала, была отъявленной пираткой, и вряд ли раскаялась — бунт и бегство могли произойти в любой момент, когда Рубиновая Стремление почувствует слабину со стороны юстициаров.

И вот, наконец, путь окончен: наемные мечи и офицер Юстиции остановились перед дверями личной каюты корабля. Капитан-воспитатель подошел к контрольной панели, и открыл дверь. Власти и над ней у самой корабля не было. Печально. Но закономерно. Она сама этого добилась.

Наемники, вслед за юстициаром, вошли в покои аватара Рубиновой Стремления. Последняя выглядела непривычно. Манекен-альтер-эго корабля на вид был до крайности высокого качества и представляла из себя миниатюрную женственную волчицу серебряной масти. Изготовили его, явно, на заказ, и, явно же, не волки. Видимо, в свою пиратскую бытность Айял и эта корабль, когда у них денег было полнехонько, заказали это произведение автоматонного ремесла у какой-то уважаемой драконьей мастерской. Или у кого-то из рысиных ремесленных союзов: те тоже обладают прекрасными технологиями, и не очень заморачиваются традициями или приличиями — желание заказчика для них выше, чем цеховой обычай.

— Каторжанка Рубиновое Стремление, к тебе посетители, — сухо проинформировал корабль капитан-воспитатель.

— Спасибо, капитан-воспитатель Джейнер, — судя по тону корабля, никакой благодарности к юстициару она не испытывала, и желала, чтобы тот пропал на месте, и больше ее не беспокоил.

— Рубиновое Стремление не из бунтарок и воле Юстиции не сопротивляется. Но раскаяние, увы, даже не стучится в ее душу, — юстициар извиняющиеся склонил рога перед леди Аароной, и, получив от той понимающий кивок, продолжил, крылом указывая на все упоминаемые им объекты, — Тогда, я покину вас. Можете беседовать с каторжанкой столько, сколько вам потребуется. Дверь отмыкается стандартным способом, контроля корабля над ней нет. Вот панели принудительного разрыва связи с аватаром. Вряд ли Рубиновое Стремление посмеет бунтовать, но знайте. А теперь я вас покидаю.

— Удачи в ваших делах, офицер, — леди Аарона чуть склонила голову и, в неформальном жесте пустотников торгового флота, прикоснулась кончиками когтей к собственным рогам.

Капитан-воспитатель невольно улыбнулся, и ответил леди гранд-капитану точно таким же жестом (А сама Шейла даже не сообразила, что этот юстициар — бывший торговец! И как леди Аарона догадалась?). После чего офицер Юстиции покинул отсек, не забыв задраить за собой дверь. Мелочь, но отлично показывает, что настроен теперь дракон к наемникам лояльно.

* * *

Долго пауза после ухода юстициара не продлилась, и прервал ее Айял.

— Ну, шлюха, доискалась себе «золотого капитана»? — пожилой волк вышел вперед, и с недовольным видом осмотрел каюту аватары корабля, — Все ободрано! Какие я тогда тебе интерьеры делал, как твои покои обустраивал!.. И все! Ничего не осталось. Все профукала.

— Ай? — лицо аватары корабля удивленно-растерянно вытянулось. Ну, насколько позволяли мимические возможности манекена.

— А ты кого думала увидеть? Этого недоумка, с которым меня предала? Ну, Рубина, как тебе Лукарио как капитан? Живешь в золоте, я посмотрю, как он и обещал, — недобро усмехнувшись, Айял обвел окружающие его интерьеры театральным жестом, — И эфирные машины, наверняка, у тебя теперь до имперского медицинского стандарта доведены. Молодец Лукарио! Настоящий волк! Не то, что я, глупый старый Айял.

— Ай, ты неправильно все понял… — попыталась оправдаться растерявшаяся корабль (а подначка про эфирные машины была, действительно, злой: Юстиция, разумеется, гонадами своих служащих рисковать не намерена, и всем каторжанам-кораблям доводит состояние эфирных машин до уровня флотских требований).

— Да? Я тебя не знаю, шлюшка ты моя, нос в сторону золота разворачивающая? Или, может быть, Лук — не гандондон перештопанный? Не он, после того, как нас с Холдом на Верный Путь высадили, являлся над нами глумиться, и все о вашем заговоре растрепал? — волк прищурился в сторону аватары корабля. И Шейле этот взгляд очень не понравился — как у виверны на того, кого она сейчас сожрет.

Судя по мимике (и нервному молчанию) аватары, корабль это тоже заметила, и испугалась.

— Правильно думаешь, — подтверждающе кивнул аватаре волк, — А теперь, хоть думать это и не твое, подумай о том, что нам делать. А я послушаю. И Гончая послушает, и еще парочка серьезных кораблей и фуррей.

— С тобой Гончая? — еле выдавила из себя корабль.

— Со мной много кто. Я без вас, недоумков, не пропаду. Сама видишь: не сгнил я на той планетке — в каюте моей бывшей корабля стою, и поражаюсь тому, как вы все промотать и профукать с этим фигляром умудрились, — волк гадливо-недовольно фыркнул на аватару, — Так, что делать будем, Рубина?

— Я на все согласна! Приказывай, капитан, — то ли корабль впала в истерику, то ли ума у нее, действительно, немного, но она попыталась изобразить из себя образцовую преданность и настоящую женскую радость. Шейле стыдно было смотреть на это лицедейство.

— Я тебе больше не капитан, шлюшка ты моя ненаглядная. Капитан у тебя теперь вон тот регулятор, что с нами приходил. И, как по мне, самый тот он для тебя капитан, — Айял отстегнул с пояса кисет, достал заранее набитую трубку, и закурил. Курить без разрешения корабля в ее же каюте — верх хамства. Но, видимо, это хамство было намеренным, — Раз у тебя самой