я не собираюсь. Куда опаснее будет пытаться захватить ещё кого-нибудь. Тем более что аспект чревоугодия не может дробиться на части бесконечно.

— Тоже верно.

— Есть какие-то новости из ратуши?

Алистер, работавший под прикрытием в организационном бюро фестиваля, за два с половиной последних года завел пару полезных знакомств. И одним из его новых «друзей» стал Майигу, определённый в ратушу работать прислугой: подносить ведущим переговоры гегемонам еду и напитки, бегать за всякой всячиной, ноги массировать ну и все подобное.

Разумеется, на этого мальчика на побегушках наложили даже не одну, а несколько печатей и клятв, запрещавших ему что-либо рассказывать об увиденном и услышанном. Но Алистер сумел снять часть ограничений, добившись того, что мы могли хотя бы отслеживать общую ситуацию на переговорах.

— Пока гладко. Все довольно спокойно себя ведут, только Преисподняя пару раз пыталась поднять волну, но эти всегда были в каждой бочке затычкой. Однако, судя по тому, что в основном все выступают по очереди и примерно поровну по времени, пока что идет что-то вроде этапа «знакомства». Так что это даже близко не показатель того, что все и дальше будет идти также тихо.

— Ясно. Как остальные?

— Все уже расселились. Большинство — нормальным образом.

— Без проблем?

— Без. И, предвосхищая твой вопрос, заряды уже тоже расставлены, заначки разложены, слежка организована.

— Я вам как будто бы и не нужен, — хмыкнул я, откидываясь на спинку своего диванчика.

Почти все было готово, все заняли свои места, все нужное оборудование удалось протащить на главную арену, причём в том числе и с поддержкой Фавроса, ставшего, пусть и не по своей воле, нашим незаменимым помощником.

По сути единственное, что теперь оставалось — это ждать. И, вполне ожидаемо, это было самым сложным.

Напряжение, вызванное приближающейся кульминацией плана, на который было потрачено больше восьмидесяти лет, сдавливало грудь, мешало думать, нарушало концентрацию.

До конца фестиваля осталось меньше трёх месяцев, и гром мог грянуть в любой из оставшихся дней. А мы могли лишь сидеть на попе ровно и вести довольно бесполезные, по сути, разговоры.

— Если бы это было так… — вздохнул Алистер, тоже явно чувствовавший это напряжение и теперь тупо пялившийся в потолок.

М-да. С этим надо было что-то делать. Я, честно говоря, не смог бы продержаться в таком режиме без каких-либо занятий целых три месяца.

И у меня был проверенный метод, как развеять скопившиеся в голове тучи.

— Ал, — окликнул я друга.

— М?

— Хочешь смахнуться?

Глава 59

— Предупреждаю, — произнес Алистер, когда мы переместились в духовный мир, — Может быть я и слабее тебя, но просто не будет.

— И отлично! — довольно осклабился я. — Но прежде чем мы начнем…

Широко размахнувшись, я отвесил другу мощный подзатыльник. Силу в него не вкладывал, так что Алистеру не было больно, но от неожиданности он аж подскочил.

— Ты чего творишь⁈

— Прекрати себя накручивать, идиот! — рыкнул я ему прямо в лицо. — На тебе висит огромная ответственность. И общая, за нас и наш план, и личная, за ту месть, что ты подготовил Пламенному Кулаку, и глобальная, за наступление Маалы на Земли Небесного Грома. И ты, такой серьезный и умный, тащишь эти ответственности на своем горбу. Вот только никто тебя за это не похвалит!

— И что прикажешь делать? — он просто нахмурился, но было видно, что и злость в нем я довольно успешно всколыхнул. Просто пока что недостаточно. — Большая сила — большая ответственность, знакомо? Если не я, то кто?

— Никто, например? — пожал я плечами. — Как тебе такой вариант? Ты — не герой комикса! И ты ничего не должен этому миру, по крайней мере точно не столько, чтобы рвать жопу ради его спасения, забывая о личных переживаниях и трагедиях! Здоровый эгоизм, знакомо?

— Именно такими мыслями и руководствуются Понтифик, Пламенный Кулак, Умса и остальные, и мир катится прямым путем в жопу! — воскликнул Алистер, сжав кулаки.

— Да нихрена подобного! Эгоистичность, гордыня, высокомерие, желание захапать себе даже то, что вообще не нужно, лишь бы было, без оглядки на последствия — вот что катит мир в жопу! А я говорю о том, чтобы ставить свои интересы выше интересов остальных, только и всего! Я не говорю, что мир не надо спасать, тем более не говорю, что из его краха нужно пытаться выудить выгоду. Но сначала маску себе, потом ребенку. Реши свои проблемы и только потом занимайся спасением мира, иначе ты и мир угробишь, и сдохнешь несчастным!

Понятное дело, что я не раскрывал мировые тайны. Все то, что я говорил, Алистер должен был прекрасно понимать и сам, и понимать, что это правильно.

Но я отказывался верить, что, потеряв единственного любимого человека в жизни, никому об этом не рассказав и прожив с этим грузом двести лет, он продолжал искренне верить в эту правильность, и следовать этим элементарным, на самом-то деле, принципам.

Пару секунд он смотрел на меня, краснея буквально на глазах. Он явно пытался сдержать хлещущие через край эмоции, остаться тем Алистером, к которому все, и он сам в том числе, давно привыкли: расчетливым, хладнокровным, знавшим ответы на все вопросы и способны решить любую проблему.

Но передо мной, единственным, кто был сильнее него, а потому не нуждался в его покровительстве и снисхождении, его внутренние барьеры не были настолько же непробиваемыми, как если бы он говорил с Ваном, Эллисой или Линдой.

И в конце концов его прорвало:

— Да куда уж более несчастным-то быть, Тим⁈ Она умерла из-за того, что встретилась со мной, умерла в одиночестве, страхе и отчаянии! А я остался жить! Ты понимаешь⁈ Если бы не я…

УДАР!!!

Прямо в его раскрасневшееся от крика, полное печали, впервые за неизвестно сколько времени искреннее лицо.

На этот раз я уже не сдерживался, вложил в атаку все, что у меня было. Единственной поблажкой, что я сделал Алистеру, был отказ от использования техник порядка и хаоса.

И этого оказалось вполне достаточно, чтобы он успел отреагировать.

В мой кулак ударило сразу несколько десятков разных энергий. И хотя ни одна из них поодиночке не могла сделать с моей атакой ровным счетом ничего, их слияние чудесным образом обрело невероятную мощь.

В этом была главная сила Алистера. Комбинировать то, что на первый взгляд не