— Это не тебе.

— А кому? — в голове мелькнула догадка.

— Твоей дочери. Я обещал ей куклу.

— Мне всё-таки стоило поговорить с Надиром, — уже надевая пуховик, с сомнением посмотрела я на дочь, потом на Светку.

Температура у Сони так и не поднялась, спала она сладко, только иногда покашливала во сне, но мне всё равно было неспокойно. К тому же, я понятия не имела, на сколько всё может растянуться.

— Не волнуйся, — Светка тоже посмотрела на возящуюся с новой куклой Соньку. — Мы справимся.

Барби, которую привёз ей Демьян, была очень красивой: стильная, с тёмными, доходящими до лопаток волосами и карими глазами. Ни пышных нарядов принцессы, ни нелепого рыбьего хвоста. Бледно-розовое платье с неяркими цветами и… мольберт. Барби-художница. Увидев её, Соня пришла в настоящий восторг. Смотрела на меня, распахнув глаза, а потом всё утро не выпускала её из рук.

Я застегнула молнию, перекинула через шею шарф.

— Как я могла не подумать… — с досадой выговорила я, услышав кашель дочери. Поймала вопросительный взгляд Светы и пояснила: — О свидетельстве.

Замотанная навалившимися проблемами, я действительно упустила это из вида. Облегчение, что я испытала, когда решилась проблема с садом, было столь велико, что я не подумала о нотариально заверенных копиях и вторых экземплярах всех Сонькиных документов, что были у Эдуарда. В том числе, втором экземпляре её свидетельства о рождении. Контролировавший каждый мой шаг, он не забрал оригиналы лишь потому, что совершенно не касался связанных с нашим ребёнком проблем. Но чтобы упустить что-то, касаемо бумаг… Нет. Но я и подумать не могла, что он вдруг вернётся и провернёт нечто подобное. Сколько раз в жизни он забирал Соню из сада? Один или два. А сейчас, когда Демьян ищет его…

— Что у него в голове, Свет? — взяла пакет с формой и снова посмотрела на подругу. — Как я теперь буду водить Соню в сад? Что, если он опять…

— Поговоришь с Марией, если потребуется — с заведующей, — ответила Света негромко, но жёстко.

— У него все документы, — возразила я. — Такие же права, как и у меня. Он — её отец, — потёрла лоб пальцами. Разговор о случившемся, о будущем, всколыхнул страхи. Каждое слово буквально вытягивало из меня силы.

— В понедельник поговоришь с заведующей, — повторила Света, подойдя ближе. Твёрдо посмотрела мне в глаза. — От того, что ты сейчас будешь накручивать себя, ничего не изменится.

Мне оставалось только признать её правоту.

Подозвав Соню, я обняла её. Заметила крохотный мольберт в её пальчиках и посмотрела на дочь долгим взглядом. Спрашивать, понравился ли ей привезённый Терентьевым подарок, не имело смысла. Всё было ясно без слов. Сумка съехала с моего плеча, упала на пол, а я смотрела на Соню, обещая себе, что хотя бы часть заработанных на банкете денег потрачу на новые краски и хорошие альбомы для рисования. Не только для неё — для нас обеих.

— Завтра мы нарисуем с тобой красивую картинку, да? — я взяла её руку с мольбертом, разжала пальчики, посмотрела на наши ладони, затем опять на дочь. — Я хорошо рисую цветы. Хочешь научу тебя?

— Хочу, — беззастенчиво ответила дочь и убрала руку.

Я обняла её и, ещё раз глянув на Светку, подобрала упавшую сумку.

Подруга молча наблюдала за мной до тех самых пор, пока я не открыла дверь комнаты и только после этого бросила, как бы невзначай:

— Мне нравится твой новый шарф. Тебе идёт.

Подготовка к предстоящему банкету шла полным ходом. Накрытые украшенными вышивкой скатертями столы были расставлены вдоль стен самого большого зала, с кухни доносились потрясающие запахи.

— Ты рано, — осмотрев меня, уже переодетую в форму, сказал Надир. — Можешь пока пойти на кухню и выпить кофе.

Я удивилась, но спорить не стала. Времени до начала банкета действительно было ещё достаточно, а кофе в «Синем бархате» готовили потрясающий.

Подходя к кухне, я наткнулась на Карину. Держа в руках поднос, та направлялась в малый зал, но, заметив меня, замедлила шаг.

— Неплохо выглядишь, — осмотрела меня, задержавшись на груди. Форма у каждой из официанток была своя и немного отличалась. Мою, в отличие от её, так же, как и балетки, украшала тонкая вышивка. Никакого бисера, никаких камней. Голос её звучал прохладно, взгляд был колючим.

— Спасибо, — сдержанно поблагодарила я. — Разве ты не обслуживаешь банкет?

Губы Карины тронула кривая усмешка. Во взгляде мелькнуло раздражение. Поднос в её руках был тяжёлым, но спину она держала прямо, ничем не выдавая этого.

— Куда уж мне, — с сарказмом ответила она. — Ты, должно быть, не в курсе, но Надир лично отбирал официанток для сегодняшнего вечера. И трёхлетний стаж работы в «Бархате» тут, как видишь, роли не играет.

— Вряд ли тебе стоит выговаривать это мне, — не собираясь слушать её плохо скрываемые нападки, сказала я, глядя прямо. — Думаю, тебе просто стоило подойти к нему и сказать, что ты хочешь поработать на банкете.

— А ты думаешь, я не говорила? — сарказма в её голосе стало больше. Взгляд снова задержался на вышивке, и она усмехнулась. — Красивая форма. В такой работают только девочки, обслуживающие VIP гостей, да и то… — Взгляд в глаза. — Извини, Дарина, мне нужно работать.

Сказав это, она вышла в зал, я же, проводив её взглядом, пошла дальше. Портить отношения мне не хотелось, но и терпеть непонятные намёки — тоже желания не было. Форма, банкет…

Выпив кофе, я вышла в уже подготовленный к приёму гостей зал. Воздух был пропитан пряными запахами востока, льющаяся из невидимых колонок музыка погружала в чарующую, расслабляющую атмосферу.

Внезапно до слуха моего долетели звуки голосов, а буквально через пару секунд в зал вошло несколько мужчин. Надир, личный охранник Терентьева и… Демьян разговаривал с кем-то по телефону. Твёрдым шагом он прошёл вперёд, глянул на столы, на диванчики в углу.

— Нет, Константин. Пусть будет тридцатое. Нет. Ни днём позже, я сказал. — На секунду отвлёкшись от разговора, он обратился к Надиру со свойственной ему бескомпромиссной жёсткостью:

— Мне не нравится, как стоят эти столы. И ещё…

Я замерла, ухватилась пальцами за отделяющую зал от коридора бархатную шторку. Господи… Как я могла не подумать об этом?!

Почему не спросила о том, кто заказчик банкета?!

Продолжив разговор, Демьян обернулся и увидел меня. Пальцы мои сжались сильнее.

— Ни днём позже, я сказал, — проговорил он снова, не сводя с меня взгляда. — Иначе я всё отменю.

Чернота зрачков, огонь… Я дотронулась до шеи. Хотела спрятаться, скрыться в коридоре, но не сделала и шагу. Его взгляд не отпускал меня, держал, и я продолжала стоять, чувствуя, как он, не касаясь, касается меня. Чувствуя тепло его рук и запах, которого на самом деле чувствовать отсюда не могла.