Внутри меня колотит так, что порой пробивает даже ментальный контроль отца, и тело начинает действительно трясти. Хочется рубануть отца, следящего за мной с противоположного сидения, последним зарядом магии, оставшимся после того, как я марионеткой прошла в один из залов и проложила ожидающим меня орденцам путь к выходу.

Они заставили меня тренировать на один удар больше. Им нужно было всего сорок шесть ударов, чтобы сделать что-то страшное.

«Мы ничего не украли, мы ничего не вынесли из дворца», – лихорадочно стучат мысли, вертятся по бесконечному кругу. Меня мутит от непонятного страха, от покачивания кареты.

– Мы взяли четыре сокровища Озарана. – Отец вздыхает. – К сожалению, только четыре… Впрочем, пятое не настолько ценное, чтобы особо огорчаться. Хотя лучше было исполнить всё в точности.

«Что вы там сделали? Что вы сделали? Почему кто-то кричал?»

Карета резко сворачивает, нас бросает на стенку, и контроль отца ослабевает. Я бросаюсь вперёд, целясь ногтями в его лицо, скалясь, словно дикий зверь: загрызть, уничтожить, убить! Дикая ярость пугает, и я пропускаю миг, когда отец снова перехватывает контроль. Ворвавшийся под качнувшуюся шторку луч фонаря озаряет его блестящий от пота висок.

«Ненавижу! Ненавижу!» – стучит внутри.

– Спи, – приказывает отец.

И глаза закрываются, тело обмякает, я падаю ему в руки, засыпая.

Королевский дворец Озарана – Инклестин

– Почему тебя не было с ними?! – орёт король Элемарр. – У нас есть протокол! Все должны следовать протоколу до малейшего шага! Почему тебя не было с Рарриеном и Адароном?! Почему?! Почему?! Почему?!!

Его слова вырываются из «красного» тронного зала и эхом разлетаются по опустевшим коридорам.

А когда стихают, единственным звуком остаётся пощёлкивание механических пауков и инструментов Линарэна Аранского, среднего принца империи Эрграй. Склонившись над замороженным, похожим на кляксу дёгтя существом, но рассматривает его сквозь гогглы. Эта «клякса» так и не доползла до Сарана, невольно заморозившего весь тронный зал вместе с плотью и кровью размазанных по всем поверхностям братьев и невесток.

– Почему ты действовал вопреки протоколу?! – Король Элемарр топает, и трещина раскалывает пол до ног Сарана.

Вид этой трещины, нарушившей гладкость непривычно красного пола, помогает Сарану вырваться из плена зацикленного воспоминания: проступающий на лбу Витории знак Культа – ощущение пустоты – красный зал. Саран поднимает взгляд на бледного отца с изморозью на вмиг поседевших волосах.

– Почему тебя там не было? – шипит король Элемарр.

– Элем, – тихо произносит император Карит Аранский, в своём красном одеянии почти незаметный на фоне кровавой стены, – ты так спрашиваешь, будто не рад, что у тебя уцелел хотя бы один сын.

В тронный зал возвращается тяжёлое молчание, приправленное пощёлкиванием механических анализаторов.

В ярких жёлто-золотистых глазах императора Карита – характерных для всех золотых драконов Аранских – сочувствие почти граничит с болью.

– Это определённо Вестник бездны, – рассеянно сообщает Линарэн и выдыхает пламя на край существа. То сразу приходит в движение, топорщится, пытаясь вырваться изо льда. – Я таких ещё не встречал. Он почти устойчив к холоду.

Стянув перчатку, Линарэн прокусывает палец и капает кровь на оттаявший участок. Чёрная поверхность от контакта с ней вспенивается. И бесшумно взрывается, разбрызгивая жижу вокруг.

Протерев испачканные гогглы перчаткой, Линарэн снова оглядывается по сторонам. На стёклах вспыхивают магические символы.

– Полагаю, эти существа созданы специально для уничтожения драконов правящих родов. Они находились под тронами, когда их высочества сели…

– Линарэн, замолчи! – Король Озарана, тяжело дыша, смотрит на Сарана. Чеканит: – Объясни, почему вопреки протоколу тебя не было вместе с остальными? Ты завидовал братьям и поэтому сговорился с Культом, ты…

– Я никогда им не завидовал, – ровно произносит Саран и направляется к дверям. – Будь я таким, как они, мне пришлось бы постоянно общаться с тобой, а это худшее из наказаний.

– Стоять!

Терять время Саран не собирается: как бы ни было ужасно происшествие, как бы ни бушевал отец, а машина государственного управления работает, и пока королевская семья в разладе и скорби, гостей и охрану допрашивают опытные следователи. Саран осознаёт, что пройдёт совсем немного времени, прежде чем свидетели расскажут, что он побежал за девушкой, возможно, найдутся те, кто видел знак Культа на её лбу. И отец сразу догадается, что лишь за одной девушкой Саран мог побежать, наплевав на протокол и страх наказания – за своей случайной избранной.

«Не надо было ему рассказывать», – мелькает запоздалая мысль.

Король Элемарр одним махом, ломая колонны и стену, обращается в дракона. Саран успевает перекинуться в последний момент, даже не удивляясь атаке, хотя если бы при обороте он замешкался хоть на мгновение, это могло стоить жизни ему, последнему принцу Озарана.

Зубы короля сжимаются на загривке Сарана, массивное белое сверкающее тело придавливает его к полу, и кровь пятого принца разливается по замерзшей крови братьев и невесток. Рыча, король Элемарр крепче стискивает челюсти.

– Элем, прекрати! – Император Карит отступает от стены, рискуя напороться на дёргающийся хвост Сарана. – Элем, ты убьёшь его!

Король рычит, приподнимая окрасившуюся алым губу.

Хрипя и царапая пол когтями, Саран бьётся под ним, но его прекрасная, так похожая на топазы чешуя не выдерживает давления разрывающих её белых когтей и белых зубов взрослого бронированного дракона.

– Элем!

Всё больше крови растекается по полу. В глубине сознания Сарана пульсирует мысль, что надо подчиниться, расслабиться, признавая поражение, и тогда наказание прекратиться, но тело отказывается – оно стремится нагнать избранную, и это делает зверя несговорчивым… до тех пор, пока острый коготь, сжимающий плечо под местом, где впиваются зубы отца, не вспарывает артерию. Фонтан крови ударяет короля Элемарра в глаз, он отшатывается. Животная ярость отступает, и он обращается человеком, опускает ладонь на тяжело вздымающийся бок Сарана, силой рода вынуждая его принять человеческий облик.

Вдвоём с подоспевшим императором Каритом Элемарр зажимает артерию у основания шеи потерявшего сознание Сарана. Король намораживает на рану лёд, вынуждая кровь остановиться.

– Ты с ума сошёл? – рычит Карит, нащупывая пульс Сарана. – Ты мог его убить, и что бы ты делал?

– Он мог организовать это всё! – огрызается король Элемарр.

– У тебя нет доказательств.

– Он вечно где-то пропадал, он ненавидел семью, он…