К сожалению, проконсультироваться со Светкой по поводу имиджа мне так и не удалось. Ну что ж, примем первоначальный вариант. В конце концов, он тоже весьма недурен.

Определившись, таким образом, с планами, я приняла ванну и отошла ко сну.

На следующий день утро было посвящено спортивному тренингу. В общем-то, в последнее время у меня не наблюдалось недостатка в движениях, но что касается силовых тренировок, здесь явно многое было упущено.

Я позанималась с гантелями, покачала пресс и, проделав еще пару-тройку упражнений, сочла, что все упущенное мною благополучно наверстано.

Приняв контрастный душ, бодрая и деятельная, в одиннадцатом часу утра я входила в кабинет своего старого друга Андрея Мельникова.

Как я и ожидала, лицо его при моем появлении исказилось судорогой.

– Уйди! – ласково приветствовал меня гостеприимный Андрюша.

Но я нисколько не обиделась.

– Привет! Как поживаешь? Результаты вскрытия уже известны?

– Известны, известны. Можешь радоваться – ты своего добилась.

– Чего я добилась, Андрюшечка?

– Ну, тебе же хотелось, чтобы это было не самоубийство? Ну вот, можешь праздновать – это действительно не самоубийство. В крови нашли…

Тут он произнес какое-то слово, до того странное, что я сначала подумала, что это какое-то новомодное ругательство. Но оказалось, что на самом деле это название медицинского препарата.

– Ну и что же это за препарат? – поинтересовалась я, когда выяснилось, что этим словом Андрей не хотел меня обозвать. – И почему, если его нашли в крови, то это обязательно означает, что девушку убили? Яд это, что ли?

– Нет, не яд. Это психотропное вещество, обладающее нервно-паралитическим воздействием. Короче, затормаживает реакции. Если дать его человеку, то он не сможет оказывать сопротивление… в смысле – физическое сопротивление, и, кроме того, будет плохо соображать. Короче, что хочешь, то и делай с ним. Хочешь – заставь фальшивые документы подписать, хочешь – из окна вытолкни. Вообще-то средство довольно сильное и в больших дозах провоцирует непредсказуемые реакции организма… впрочем, как и любая дрянь из этой серии… Ну вот, поэтому убийца, видимо, побоялся давать слишком большую дозу и…

– Это ты из чего заключил?

– А это я заключил из того, что девушка все-таки пыталась удержаться за оконные рамы, значит, более-менее понимала, что с ней происходит. Но, впрочем, как мы могли убедиться, это все равно ни к чему не привело…

– Не скажи… Не хотела забивать тебе голову пустяками, но при осмотре трупа я, кроме краски под ногтями, обнаружила еще какой-то странный круглый след в районе солнечного сплетения…

– Ну и что?

– Понимаешь, если девушка выпала из окна около десяти часов утра, то есть фактически средь бела дня, то убийце никак нельзя было показываться из этого самого окна. Ведь его почти наверняка кто-нибудь заметил бы. С другой стороны, он планировал разыграть самоубийство, причем так, чтобы комар носа не подточил, а это надежнее всего сделать именно средь бела дня, чтобы нашлись люди, которые видели, что девушка выпрыгнула из окна, и именно выпрыгнула сама, без посторонней помощи. И тогда он решает дать ей эту дрянь… как там ее… ну, впрочем, не важно… подсыпать куда-нибудь или подлить… кстати, она жидкая или сухая?

– По-разному.

– Тем более. Бросит, скажем, таблеточку в бокал с шампанским… Кстати, квартиру осматривали?

– Какая быстрая!

– Ну ладно, не важно. Значит, решил он дать ей эту дрянь в надежде, что она перестанет, как ты говоришь, соображать и с удовольствием сама из окна выскочит. Но вопреки ожиданиям прыгать она не захотела… хотя, похоже, на подоконник все-таки влезла сама… Интересно бы знать… ну ладно, не важно. Ну вот, и теперь представь себе ситуацию: предполагаемая жертва стоит на подоконнике, время идет, возможно, снизу ее уже кто-то заметил, могут подняться в квартиру… Что тут делать? А ведь ему еще нужно спрятаться или уйти до того, как в квартиру нагрянет участковый, узнавший о происшествии… Кстати, неплохо бы поговорить с ним… ну ладно, не важно. Ну вот. То есть убийце необходимо ускорить процесс, а проще говоря, немного подтолкнуть свою жертву. Но опять же так, чтобы снаружи его никто не заметил. Что тут может помочь? А помочь тут может какая-нибудь длинная палка… типа черенка от швабры или метлы. Девушка стоит к нему лицом, он берет первое, что попадается под руку, например швабру, и толкает ее концом ручки в солнечное сплетение… Чтобы девушка потеряла равновесие, удар должен быть сильным, поэтому там, куда был нанесен удар, остается синяк. А девушка, не удержавшись, падает из окна. А? Как тебе логическая цепочка?

– Ты у меня со своими цепочками в печенках уже сидишь…

– А все-таки, когда будете квартиру осматривать, швабру-то поищите… Да, кстати, за твое долготерпение вот тебе подарочек – вчера я была в сотовой компании, где работала эта самая Валя, и беседовала там с одной из ее подружек…

Так вот эта подружка говорит, что в последнее время Вале постоянно подбрасывали письма с угрозами и одно из них она даже обнаружила у себя дома. То есть скорее всего убийца очень хорошо был осведомлен о том, как можно незаметно зайти и выйти из этой квартиры. Кстати, хоть участковый-то в этой квартире побывал?

– Само собой, побывал. Только интересного ничего не нашел. Ни предсмертных записок, ни следов борьбы… Опечатал квартиру да ушел. Ну теперь, конечно, мои ребята внимательнее все осмотрят, но тоже… навряд ли большой улов будет. Разве что швабру найдут, – добавил Андрей, глядя на меня с саркастической усмешкой.

– Смейся, смейся. Посмотрим, как ты будешь смеяться, когда я тебе убийцу за рога приведу.

– Ну-у… это еще когда будет.

– Да уж пораньше, чем твоя неповоротливая контора с места сдвинется. Насчет телевизионных помех я тебе когда еще наводку давала, а с бабкой-то ведь наверняка так и не поговорили еще?

– Деловая! Наводку она дала. Да у меня этих наводок за день знаешь сколько бывает? А раз в неделю начальство на ковер вызывает, такую наводку дает – потом всю неделю хожу, почесываюсь… А насчет Звягинцева тебе так скажу: дело назначено в суд, и в суд оно уйдет, даже если окажется, что у всего подъезда в ту ночь были телевизионные помехи. Помехи могут быть от чего угодно, и против тех улик, которые у него в деле имеются, эти помехи – совершенное ничего. Так что, если хочешь реально что-то изменить, ищи убийцу.

«А то я без тебя не знаю», – подумала я, но вслух бодрым голосом пообещала, что убийца будет представлен мною в самое ближайшее время на блюдечке с голубой каемочкой.

– Мне бы твой оптимизм, – с недоверием посмотрел на меня Андрей.

Несмотря на то что, когда я обещала Андрею найти убийцу чуть ли не на этих днях, голос мой был очень бодрым и уверенным, на самом деле я пока не видела перед собой никаких путей, ведущих к этому самому убийце. Новое происшествие только еще больше все запутало. Чем могла помешать маленькая девочка, у которой ни богатых родителей нет, ни бизнеса сверхприбыльного, ни информации эксклюзивной… Хотя… насчет информации это, пожалуй, не совсем так. Ведь говорила же Ира, что в последнее время Валя работала с клиентурой, а клиентура у этой фирмы широкая. И, что самое важное, – разнообразная. Кто знает, может, действительно Валя узнала что-то интересное о ком-то из важных клиентов и подумала его шантажировать?