— Как фамилия у этого вашего Игнатича?!

— Лобач, кажись, его фамилия… — произнес Данилюк, пораженный резкой переменой в поведении Гисича. — Он, это, он не из нашенских, из пришлых, говорят, что бывший кагэбэшник…

Николай Егорович успокоился так же внезапно, как и взорвался. Имя, точнее, отчество, фамилия и предполагаемая, хоть и в прошлом, профессия давали маленькую зацепку. Можно было попробовать проверить его по республиканской базе данных. Шансов на успех, конечно, немного, зато оставалась надежда на то, что Полипчуку удастся засечь следующий сеанс связи неизвестных «помощников», так ловко уничтоживших несостоявшихся террористов.

Вернувшись на свое место, он несколько минут задумчиво смотрел на Данилюка, решая, что с ним делать. Отпускать Федьку «с миром» Гисич, разумеется, не собирался. Слишком очевидна была его причастность к подготовке террористического акта в республике. Даже если на предварительном следствии или в суде не удалось бы этого доказать, то статьи за незаконный переход границы, а также наличие оружия и взрывчатки давали возможность требовать ареста Данилюка и отправки его в ИВС[2]. Однако у Гисича насчет пойманного Данилюка были свои планы…

— Конвой! — громко крикнул он, вызывая стоявших за дверью кабинета бойцов. — Уводите…

Проводив все тем же задумчивым взглядом Данилюка и конвоира, Гисич повернулся к Бурову:

— Ну и что ты по поводу всего этого думаешь, Сергеич?

— А что тут думать, — пожал тот в ответ плечами. — Я тебе свое мнение еще вчера утром высказал. Работали профессионалы высокого уровня, таких голыми руками не возьмешь, обжечься можно…

— Это я и без тебя давно понял, — поморщился Гисич. — Что ты про этого уродца думаешь?

— Это пентюх с большой буквы, — небрежно отмахнулся Буров. — Ни хрена он не знает. Ему сказали перевести через границу людей, он и повел… У меня кое-что поинтереснее появилось… — и майор многозначительно замолчал.

— Да не томи ты, ус моржовый! Говори, что надыбал! — слегка повышая голос, потребовал Гисич.

— Ребятишки эти, по всему видать, где-то в Минске обосновались… — с наигранным равнодушием проговорил Буров. — Я пока точно не знаю, где они, но то, что в Минске, — это точно! И кажется, я знаю, для чего они здесь…

На мгновение в кабинете Гисича повисла пауза. Командир «Бекаса», прищурившись, смотрел на своего зама по оперработе, а тот торжествующе улыбался уголками губ.

— Вот с этого места поподробнее, — строго потребовал Гисич. — С чего ты взял, что они уже в Минске?

— Сводку происшествий за сутки просмотрел, — ответил Буров, раскрывая черную папку и доставая из нее лист бумаги, исписанный с обеих сторон мелким шрифтом. — Я отметил то, что может нам пригодиться.

— Ни черта не понял, — признался Гисич, прочитав в сводке то, что отметил для него Буров. — В сквере избиты два сотрудника полиции… На Киселева дом 6 в квартире номер сорок семь обнаружены два трупа неизвестных граждан… Я не улавливаю, в чем тут фишка! Какая связь?

— А ты, Микола, и впрямь стареешь, — сочувственно посетовал Буров. — Подумай сам, какой добропорядочный гражданин будет сопротивляться сотрудникам полиции? В лучшем случае он будет возмущаться, в худшем — попытается убежать от них. В данном случае ничего этого не было!

— Не убедил, — помотал головой Гисич. — Это ровным счетом ничего не доказывает…

— Знаешь, Егорыч, — тяжело вздохнув, с нескрываемой укоризной проговорил Буров, — столько лет мы с тобой знакомы, всегда нормальным мужиком был. Но как только стал начальником, мигом испортился. Никому не дашь договорить, обязательно тебе надо свое веское слово вставить!

Гисич сердито насупился, но ничего отвечать на дружественную отповедь не стал.

— Так вот, — продолжил Буров, — эти молодчики не просто вырубили патруль и смылись. Нет, они затащили парней в кусты, сцепили их наручниками, заткнули рты их же кепками и распороли им штаны. Теперь улавливаешь фишку? Это я тебе подробности того, что на Киселева произошло, не рассказал. Там еще круче завернулось…

Гисич потер крепкую шею, переваривая услышанное. Действительно, обычный человек не стал бы драться с сотрудниками полиции, зная, чем ему это грозит. Но даже если бы и решился на это, то не стал бы возиться, а просто удрал бы, не оглядываясь. А тут…

— А что за подробности на Киселева? — вспомнив о втором происшествии, спросил он.

Буров некоторое время молча рылся в своей папке, наконец найдя какой-то блокнотик, пролистнул его и, сверяясь с записями, заговорил:

— Значит, так, в ночь с девятнадцатого на двадцатое число в доме шесть по улице Киселева были обнаружены два трупа с огнестрельными ранениями…

— Петр Сергееч, — тихо, но внушительно перебил Бурова Гисич, — я ведь не посмотрю на то, что мы с тобой старые друзья, я тебе в лоб так закатаю, что ты навсегда отучишься издеваться над друзьями и начальством. Подробности давай, паразит ты эдакий! Я же знаю, что ты чего-то нарыл помимо того, что есть в сводке! И убери этот талмуд!!

Буров пригнул голову, пряча улыбку. Идея поиздеваться над приятелем пришла ему в голову спонтанно. Видя напряженное лицо Гисича, он попросту решил слегка разрядить обстановку.

— Ладно, — примирительно проговорил Буров, закрывая блокнотик, — не рычи, не испугаюсь… Значит, трупы эти никто пока не опознал. А фишка в том, что двое неизвестных непонятно как вскрыли домофон и прошли в холл дома. Там два охранника сидят, домик, сам знаешь, элитный… Так вот, охрану они нейтрализовали настолько быстро, что те ни фига не поняли. О том, чтобы запомнить лица нападавших, даже говорить не приходится.

— Петюня, — опять перебил Бурова Гисич, — давай короче! Чем эти трупы тебе так интересны?

— Тем, что их нашли в квартире Юргина, — недовольно проворчал Буров. — Помнишь про такого?

Гисич сосредоточенно нахмурился, потирая пальцами бровь, и пробормотал:

— Юргин, Юргин, Юргин… Это, кажется, журналист? У него еще репортажи какие-то скандальные выходили по телевизору…

— Угадал, — кивнул головой Буров. — Он самый, Игорь Юргин, скандальный журналюга с телеканала ZTV-43, который пропал недели две назад и о котором дня три шумели все каналы и газеты…

— Так, так, так, — быстро проговорил Гисич, теперь постукивая себя указательным пальцем по кончику носа, словно это помогало ему думать. — Это что же у нас такое получается? Значит, журналист пропал две недели назад, а сегодня в его квартире находят два свеженьких трупешника… Как, кстати, их шлепнули? Ах да, застрелили…

— Одного застрелили, а второму проломили череп, — поправил командира Буров. — Такое впечатление, что долбанули кувалдой. И еще… в квартире этого Юргина явно что-то искали. Сдается мне, что с той стороны именно за этим и приходили. А что касаемо этих горе-террористов, то с ними парни столкнулись совершенно случайно.