— Это она! Мигелито, посмотри, это она! Ее волосы, ее глаза…

— Что с Робертом? — дрожащим голосом спросила Элис. — Скажите, что?

— Убирайся вон! — приказал Мигель, из-за черного тумана ярости в глазах почти не видя той, к кому обращался. Она еще осмеливается произносить имя Боба, нахалка! — Тебе нечего здесь делать!

Лицо Элис приобрело оттенок больничных простыней. Глаза, наоборот, потемнели.

— Я должна узнать, как себя чувствует Роберт! — настойчиво произнесла она. — Не хочу портить вам настроение, но…

— Поздно! — вновь подала голос Марта.

Элис перевела взгляд на нее и не увидела в глазах сестры Мигеля ничего, кроме злости и ненависти, как и предупреждал в свое время Боб. К несчастью, его предсказание сбывалось.

— Мой муж не валялся бы сейчас здесь, если бы не ты! — продолжала Марта. — Ты не могла остаться в стороне, нет! Тебе непременно нужно было вцепиться в Роберта мертвой хваткой и начать играть на его разбитом сердце!

— Он любит меня, — прошептала Элис, словно защищаясь. — Любовь не может причинить зла, она лечит…

По лицу Мигеля пробежала судорога. Марта же едва ли не подпрыгнула от злости.

— Как бы не так! Ты оказалась для Боба хуже змеи! Заняла место моей бедной девочки и наживалась за счет чужого горя. Роберт заболел из-за тебя!

Марта замахнулась, собираясь ударить Элис. Та съежилась, но перед ее глазами внезапно мелькнула другая рука, мужская. Кальсада вовремя перехватил запястье сестры. После этого Элис еще некоторое время стояла, словно под градом, лупившим ее справа и слева. Со стороны Марты сыпались обидные слова, а Мигель бросал на нее свирепые взгляды.

Да, думала Элис, грустно глядя в пол, Роберт был прав. Этим людям незнакомо сочувствие. Бедный больной Роберт!

— Пожалуйста, скажите только одно: как он? — взмолилась Элис.

— Почему это тебя так интересует? — резко спросил Кальсада. — Прощупываешь почву, как лучше навязать своего ребенка Бобу, после того как провалилась попытка облапошить меня? Счастье, что я успел узнать правду!

Правду? Элис ошарашенно смотрела на Мигеля. Что такое он говорит? Неужели и впрямь решил, что ребенка, который, возможно, находится у нее под сердцем, она зачала с Робертом?

Боже правый! Это ж надо было до такого додуматься!

— Ты полагаешь, что я была любовницей Боба? — спросила Элис. — И думаешь, что я проворачиваю некую аферу с ребенком, верно?

— Что ж, правда иной раз бывает неприглядной, — бросил Кальсада.

— Верно, — кивнула она.

— Что ты имеешь в виду, Мигелито? — снова вступила в разговор Марта.

Однако брату сейчас было не до нее.

— Брось притворяться, — поморщился он, глядя на Элис. — Боб во всем признался. Он подумал, что умирает, и хотел облегчить душу.

— Да замолчите же! — крикнула Марта. — Вы оба не правы!

Но нее вновь никто не обратил внимания.

— И ты вообразил, что мы с Бобом способны на такое? — горестно покачала Элис головой. — Он всегда говорил, что ты черствый человек, но я не ожидала, что в твоей душе столько грязи.

— А твои манипуляции с ребенком, разумеется, чисты и невинны!

— Мигелито! — взвизгнула Марта. — Это уже слишком!

И даже более чем, согласилась с ней Элис. Бросив на Кальсаду последний испепеляющий взгляд, она повернулась и отправилась искать того, кто действительно был нужен ей. Пусть Марта сама проясняет ситуацию для своего братца, подумала она с сарказмом.

И действительно, закрывая за собой дверь, Элис услыхала:

— С цепи ты сорвался, что ли? Мигелито, да послушай же меня наконец! Это не та женщина, с которой переспал Боб, умник ты эдакий. Это и есть его ребенок!..

Кальсада нашел Элис в палате, склонившейся над Бобом.

— Тихо, успокойся, — уговаривала она его. — Пожалей себя, тебе вредно волноваться.

Однако Боб был безутешен.

— Пойми, я не мог тебя найти, нигде! Звонил и домой, и в офис. Даже с Мигелем разговаривал. Он сказал мне, что отправил тебя в какую — то глушь разбираться с бумажками. Поначалу я поверил ему, подумал, что с тобой все в порядке, и продолжил отдых с Мартой. Она тоже нуждалась во внимании.

— Ты поступил абсолютно правильно, — заверила его Элис.

— Нет, я обязан был сразу почуять подвох. Однако прошло больше двух недель, прежде чем меня осенило, что мы не торгуем зонтиками!

— Ну-ну, не кипятись…

— Я позвонил к нам на фирму и попал на Дору Крэш, которая, как оказалось, недавно вернулась из Мадрида. Эта завистливая дрянь была просто счастлива рассказать мне, что ты перебралась жить к Мигелю едва ли не через день после его появления. Именно тогда в моей голове и сложились все фрагменты мозаики! Я понял, зачем Мигелю понадобилось устраивать нам с Мартой отдых и брать на себя мои обязанности в фирме. Должно быть, он что-то разнюхал насчет тебя и решил, следуя своей испанской логике, переложить мой грех на твои плечи.

— Хочешь сказать, что он изначально имел намерение соблазнить меня? — изумленно спросила Элис.

Стоявший за ее спиной Кальсада жестом отчаяния провел по лицу рукой.

— Элис… — негромко позвал он.

Она обернулась, и Мигель впервые увидел, как ее глаза похожи на глаза Роберта. И рыжеватым оттенком волос они оба были схожи — сказывались шотландские корни! — с той только разницей, что локоны Элис выглядели ярче. У Мигеля екнуло сердце, потому что впервые за все последнее время он разглядел свидетельства истины, с самого начала постоянно маячившие перед его ослепленным и предубежденным взором. Либо затянутым чувственной завесой, что тоже верно, мрачно усмехнулся Мигель.

Действительно, эротические устремления сильно застили ему глаза, особенно в первые дни. Он столь отчаянно желал Элис Слейтон, что подсознательно избегал задумываться о некоторых очевидных вещах, иначе ему пришлось бы в корне изменить все планы насчет этой девушки. Хотя стоило Мигелю пристальнее вглядеться в голубые глаза Элис, как он заметил бы их сходство с глазами другого, хорошо знакомого ему человека. Но он просто ничего не хотел видеть! Иначе тогда как бы он, испанец, стал совращать дочь своего ближайшего родственника?

Однако как ни верти, а Кальсада все-таки сделал, что хотел, и сейчас с ужасом пожинал плоды своей самонадеянности.

— Эй ты, отстань от нее! — с натугой произнес Роберт. — Сделал черное дело и отваливай! Оставь нас обоих в покое…

Кажется, сейчас начнется продолжение гадкой сцены, пронеслась у Мигеля мысль. Однако он все же предпринял новую попытку:

— Элис…

— Уйди, — бросила та через плечо, всеми силами удерживая рвущегося встать с постели отца. — Из-за тебя ему станет хуже!