— Отчего мучался?

— Не мог вспомнить, откуда мне ваша фамилия знакома! Нуконечно! Я столько раз слышал рассказы про папиного дружка институтскогоВладика Кострючко!

— Ну надо же, Петя, как я рад! Мы в последние годыкак-то потеряли друг друга, и вот… Будь добр, передай им всем привет… Молодец,Игорь, какого сына вырастил! Ах, как я хотел бы повидаться с ним и с бабкамитвоими тоже!

— Отлично, думаю, это несложно. Вот папа обрадуется!

После долгих восклицаний Петька с Кириллом наконец поехалидомой.

Петька к счастью был еще дома, когда приехали родители.Решили перед работой проведать сына.

— Петечка, ты дома? — обрадовалась мама.

— А где же мне быть?

— Мало ли где ты можешь носиться, — засмеялся ИгорьАлексеевич.

Петька открыл было рот, чтобы рассказать отцу о встречи сВладиславом Кострючко, но тут же и закрыл его. Это сообщение лучше приберечь напотом. А то слишком многое пришлось бы объяснять и неизвестно к какимрезультатам это могло бы привести. Родители — люди иногда непредсказуемые.Ничего, решил он, столько лет не виделись, потерпят еще денек-другой.

— Петька, ну скажи на милость, чем ты целыми днямизанимаешься? — грустно спросила Светлана Петровна.

— Мама, я тебя умоляю! Неужто в Москве ничего делатьинтеллигентному человеку!

— Это ты-то интеллигентный человек? —расхохоталась мама. — Да у тебя любимый писатель Незнанский, стыдобушка!

— Не писатель, а герой — Турецкий! — поправил ееПетька. — И вообще, это уже в прошлом. Я же умнею!

— Это обнадеживает, сын! — улыбнулся ИгорьАлексеевич. — Ну все, Светик, поехали, а то опоздаем!

И родители умчались.

Петьке было немного совестно, что он скрыл от отца своезнакомство с его старым приятелем, но интересы дела превыше всего! А еще онпожалел, что предложил Ляльке взять на себя этот разговор, весьма щекотливый,надо заметить. «И кто меня за язык дергал, дурака несчастного… Ничего непопишешь, я уже дал слово». Он еще побыл дома, позвонил Крузу на дачу и выяснил,что у него, бедолаги, ангина.

— Круз, ну кто это болеет на каникулах! —возмутился Петька.

— Не повезло, Петька, — вздохнул Игорь. — Тылучше расскажи, как там у вас дела? Есть сдвиги?

— Сдвиги? Не то слово!

Петька с удовольствием рассказал другу все, что случилось впоследние два дня.

— Вот это да! — поразился Игорь. — Я отЛавриной бабки не ожидал! Она, конечно, классно играет в пинг-понг, но чтобы натакое решиться… Обалдеть!

— Я тоже обалдел, честно говоря!

Они еще поболтали о том о сем, потом Игорь взял с Петькислово, что тот будет держать его в курсе дела. Едва он положил трубку, какпозвонил Хованский.

— Петь, придется тебе одному к Ляльке ехать!

— Почему это?

— Да мама вклинилась, поручений надавала чертову уйму,а я не смог отбояриться…

— Понятно.

— Но ты не думай, я потом приеду, надеюсь часа затри-четыре со всем управиться.

— Да ладно, Кирка, сегодня, думаю, дальше разговоровдело не пойдет.

— А ты и вправду хочешь ему насчет Ляльки сказать?

— Обещал же… Слушай, а у тебя есть фотография Лялькиноймамы?

— Конечно, есть, а зачем тебе?

— Сам еще не знаю, на всякий случай. Ты мне дай, ладно?Я сейчас зайду к тебе!

— Я вообще-то уже убегаю… А фотку ты можешь взять уЛяльки.

— Нет, я не хочу. Если ты убегаешь, то давай встретимсячерез пять минут на улице.

— Договорились.

На следующее утро Петька отправился на Комсомольскийпроспект.

Дверь ему открыла Ляля.

— Привет! — с сияющим лицом сказала она.

— Привет. Как дела?

— Лучше. Гораздо лучше!

Владислав Русланович и Серафима Ивановна на кухне играли вшашки! В поддавки!

— Здрасьте! — сказал Петька.

— О, Петр! Здравствуй, дружище! Передал отцу привет?

— Нет еще, я его не видел, — соврал Петька. —Извините, нам надо поговорить…

— Да-да, конечно!

Владислав Русланович поднялся из-за стола.

— Дамы, извините, но нам предстоит мужскойразговор! — с легкой иронией проговорил он.

Петька мгновенно уловил эту иронию. «Ничего, скоро тебе недо иронии будет», — с некоторым раздражением подумал он.

Они ушли в комнату.

— Слушаю тебя, Петя.

— Владислав Русланович, я вижу, вам намного лучше… —нерешительно начал Петька.

— О да. Я практически уже здоров. Так, небольшаяслабость осталась, но это пустяк.

— Вы меня извините, что я вмешиваюсь… Но какие у васпланы?

— Планы? Если честно, я еще не знаю… Я инстинктивногнал от себя эти мысли. Но ты совершенно прав, надо что-то решать. Хотя,вероятно, единственное, что мы сейчас можем сделать, это уехать за границу.

— По-вашему, это выход?

— А что ты предлагаешь?

— Ну, надо бы как-то разобраться с эти Воскресенским,вы не находите?

— Находить-то я нахожу, но… Как? Что я могу?

«Вот слабак», — подумал Петька.

— А вы думаете, он вас за границей не достанет?

— Я думаю, ему это вряд ли понадобится… — упавшимголосом произнес Владислав Русланович.

— Почему? — опешил Петька.

— Потому что… Дело в том, что они нашли практически вседокументы.

— Кто нашел? Какие документы?

— Пока они стерегли Симу, они все время искали, четко иметодично. И нашли. Дискету нашли.

— Дискету? Какую дискету?

— Я думал, что я умный, и уничтожил практически всебумаги, касающиеся моего прибора, все перевел на дискету…

— И оставили дома? — ахнул Петька.

— Я ошибся… Я спрятал ее среди других диске, у меня измножество, и… Одним словом, уезжая в Швецию в жуткой спешке, я взял с собой…другую, а эту оставил. И они ее нашли…

— Да… — почесал в затылке Петька. — Но ведь это…

— Это конец…

— И вы так легко об этом говорите?

— Знаешь, Петя, когда твоим близким грозит опасность,все остальное отступает на второй план. В конце концов, ему достанется не мояголова, а лишь одно изобретение. Кстати, судя по разговорам, которые невольнослышала Сима, у него это уже не первый случай. И, похоже, именно так он исколотил состояние — патентуя чужие изобретения и открытия…