— Ну и лентяйка же ты! Хорошо, двадцать су. Это очень большие деньги! Ты сможешь купить себе шелковую ленточку в косу!

Жаклин смилостивилась. Она нехотя взяла конверт и поплелась со двора, еле переставляя ноги. Люси Гремий убедилась, что девочка ушла, и направилась к площади Богренель.

— Вам телеграмма! — объявил Адемар Фендорж накануне вечером, кладя конверт на сервировочный столик семейного пансиона. Арманда Симоне вскрыла послание и прочла:

Не болтай об исчезновении Альфонса Баллю. Иначе все узнают, что почтенная хозяйка семейного пансиона — бывшая потаскуха.

Мадам Симоне провела бессонную ночь. Кто это написал, мужчина или женщина? Откуда ему известно о ее прошлом? К чему эти угрозы? Анонимка, даже спрятанная под бельем в глубине комода наводила на Арманду Симоне ужас. Но ей не хватало мужества ее уничтожить. Кто пытается запугать честную вдову? Один из квартиросъемщиков? Сосед? Александрина Пийот? Или сам Альфонс Баллю, который опасается, что она предаст огласке его непристойное поведение? Если так, сюда он больше не вернется — она уже отправила пожитки бравого капитана на улицу Виоле.

— Вы чем-то обеспокоены, душа моя? — поинтересовался Адемар Фендорж.

Покончив с завтраком, он зашел на кухню, где Арманда Симоне давала служанке указания. Фендоржу больше нравились молоденькие девушки, но он мудро рассудил, что в его возрасте следует соблюдать осторожность и жениться не по любви, а по расчету. Именно поэтому он в последнее время стал оказывать хозяйке знаки внимания.

— Цены опять подскочили! Завтра постный день, так что будем есть рыбу на обед и ужин.

В дверь позвонили. Катрин вышла, а потом вернулась и сообщила хозяйке, что к ней пришла некая Люси Гремий.

— Очаровательная парикмахерша, — весело прошептал Адемар Фендорж.

— Я приму ее в гостиной, — объявила Арманда Симоне.

Она однажды видела в окно эту девицу под ручку с Альфонсом Баллю и сразу возненавидела Люси за молодость и красоту.

Знает она этих жеманниц! Охмурят какого-нибудь простофилю и потом всю жизнь пьют его кровь. Уж ей ли, Арманде Симоне, не знать, насколько они лицемерны!

Люси Гремий нервно ходила по комнате. Хозяйка сухо с ней поздоровалась.

— Мадам, скажите, бога ради, что случилось с мсье Баллю? Он заболел? Или занят по службе? Он не показывался у меня уже почти неделю!

— А почему он должен информировать вас о своих планах?

— Потому что мы с ним друзья! — весело объявила Люси Гремий.

— Мсье Баллю покинул мой пансион в субботу без каких-либо объяснений. Не получив от него вестей, я сделала вывод, что он уехал. Тайком.

— Но это невозможно! Он ведь военный!

— Почему же? — проворчала Арманда Симоне, сдувая пыль с засушенного поблекшего букета. — Военные тоже люди.

— Он бы меня предупредил! Скажите, у него есть в Париже родственники?

— Мне об этом ничего не известно.

— Но он, кажется, упоминал о какой-то кузине…

— Вы неправильно его поняли. Он сирота.

Люси Гремий поняла, что ей ничего не удастся узнать — хозяйка пансиона настроена к ней столь враждебно, что даже отрицает очевидное. Люси знала, что Альфонс каждую субботу встречается с кузиной, и обижалась за это на любовника. Жаль, что она не спросила ее адрес! Что ж, раз здесь она потерпела неудачу, у нее остается единственный шанс его найти — обратиться в военное министерство. Но Люси не решалась туда отправиться из опасения рассердить Альфонса. Она распрощалась и вышла.

Арманда Симоне бросилась к окну.

Их было нетрудно заметить, этих двоих, пристроившихся в разных углах Кур де Роан. Лохмотья были слишком тщательно изорваны, а позы нарочито беспечны. Виктор понял: инспектор ему не доверяет. И дело не только в том, что он получил от старьевщицы наследство. Если за ним организовали слежку, значит, версия о самоубийстве не нашла подтверждений. Он и сам сомневался, что мадам Пийот покончила с собой — ему не давала покоя пресловутая скамеечка для ног. Она не могла находиться там, где он об нее споткнулся, даже если бы Тетушка оттолкнула ее ногой.

Значит, лишь кто-то третий мог оставить скамеечку слева от сундука. И эта деталь из тех, какие помогают раскрыть даже безупречно спланированные убийства. И хотя инспектор Вальми предположил, что мадам Пийот предпочла сразу расстаться с жизнью, нежели медленно умирать от болезни, Виктору трудно было поверить, что такая энергичная и жизнерадостная женщина способная принять подобное решение. Но тогда каков мог быть мотив убийцы?..

Ночью в его сознании промелькнул какой-то неясный образ, но он не мог понять, как это связано с преступлением. Ему привиделась коробочка из-под мигренина, из которой торговка вытряхнула тогда на ладонь миниатюрную книжечку, воняющую рыбой. И все же это была зацепка, и она манила Виктора, словно запах мыши кошку.

Это состояние было ему хорошо знакомо: оно накатывало внезапно, словно приступ лихорадки, и в такие мгновения разум непостижимым образом улавливал тайную связь событий, скрытые намерения людей и мотивы их действий.

Он решил начать расследование с квартиры мадам Пийот. После обыска тут повсюду валялась одежда, на матрасе лежала скомканная простыня, на полупустых полках осталось несколько книг и безделушек. У Виктора сжалось сердце, он подумал об иронии судьбы: совершая Великий Переход, человек совсем ничего не может взять с собой… А ведь все эти вещи так много значили для несчастной Тетушки! Он поднял упавший горшок с резедой и аккуратно поставил на полку — между фарфоровыми фигурками собачек.

Он обшарил всю квартиру, но так и не нашел того, что искал. Вероятно, коробочку из-под мигренина забрали полицейские… Или убийца? А может, Александрина Пийот унесла ее и спрятала среди хлама в сарае… «Рано или поздно мне придется тут все разобрать», — подумал Виктор, но пока у него еще не хватало на это решимости.

Он перекусил бифштексом с картофелем в ресторанчике на улице Эперон и вернулся в квартиру в ожидании Жозефа. Тот пришел через час, запыхавшийся и мрачный.

— Кэндзи мечет громы и молнии, он уверяет, что вы обещали весь день быть в лавке, а я должен с утра до ночи разносить заказы. Я сказал, что отправляюсь к Шанморю, букинисту с моста Сен-Мишель.

— Которого постоянно арестовывают за неподчинение властям?

— Именно. Он обещал оставить для вас книгу с экслибрисом Антуана Шевалье.[67]Возможно, он врет, но я слышал, как он хвастал этой покупкой перед своим соседом, тоже уличным торговцем.