Обхватив его щеки, Клио оттолкнула его и всмотрелась в бурю, царящую в его взгляде. Что бы она ни говорила, Стефано был ей нужен. Она жадно и бесконечно хотела получить его.

– Нет.

– Останься со мной, bella.

Даже сейчас он ей приказывал. Даже сейчас его сердце было заперто на крепкий замок.

Улыбнувшись сквозь слезы в глазах, Клио покачала головой:

– Я бы осталась много лет назад. Я бы растворилась в тебе и светилась от счастья. Но сейчас я не могу. Мне не нужны твои деньги, как не нужна та мелкая часть тебя, которую ты предлагаешь. Живи своей жизнью, Стефано. И спасибо, что показал мне, чего я стою.

Не говоря больше ни слова и не оглядываясь, Клио вышла из палатки.

Спустя два месяца Стефано проводил совещание в своем гонконгском офисе, когда его планшет издал характерный щелчок. Продолжая слушать доклад азиатского бухгалтера, Стефано посмотрел в монитор и замер.

Ему писала жена Зайеда, царица Газбии. Не имея представления, что может содержать письмо от новоиспеченной жены друга, Стефано открыл его.

Увидев приложение к письму, он заметно напрягся. А когда открыл вложение, сердце его едва не выпрыгнуло из груди. К письму была приложена фотография, на которой он обнимал Клио. Снимок был сделан неизвестным фотографом утром, перед росписью Зайеда и Нади. В ту же секунду воспоминания того дня затуманили Стефано рассудок.

Тогда он накрыл ее обнаженные руки своими руками, и приятная дрожь пошатнула его, когда запах и тепло Клио передались ему.

Внезапный приток безудержного, отчаянного желания заполнил его, и Стефано закрыл глаза. В то утро она не отпрянула от него. Она давала ему себя целовать, нежно прижималась к его телу и улыбалась.

Открыв глаза, он еще раз всмотрелся в фотографию. На ней была запечатлена та самая улыбка Клио.

В ней не было сомнений и притворности. Все ее чувства к нему сошлись в этой улыбке.

Вся его жизнь с Клио состояла из этих чувств – честных и неповторимых.

Только сейчас, в эту минуту, на другом конце света он понял, как сильно ее любит. Он вдруг осознал, что готов отдать все, чтобы снова увидеть эту улыбку.

Голоса за столом звучали словно из другого мира. Вид с сорокового этажа как будто исчез – осталась лишь резкая, непроходящая боль в груди. Пустота, что он чувствовал эти два месяца, достигла своего пика. За эти два месяца он получил от нее лишь одно письмо:

«Пожалуйста, не приезжай в Нью-Йорк. Здесь мой дом, и если я для тебя значу хоть что-то, оставь его мне. Оставь и меня. Навсегда. Клио».

Так он и поступил. Но это был трусливый поступок. Слабость, которую теперь нужно было исправить без колебаний и промедления.

Земля ушла из-под ног Клио, когда на пороге квартиры Оливии она увидела его. Не говоря ни слова, Стефано вошел внутрь и закрыл за собой дверь.

Все ее тело замерло в панике, когда он подошел к дивану и поднял картонную коробочку. Его лицо искривилось от злобы, которую она уже не рассчитывала когда-либо увидеть.

– Когда ты делала тест? – наконец спросил он, едва сдерживая себя. – Клио! – воскликнул Стефано, не дождавшись ответа.

– Вчера утром…

Он тяжело выдохнул.

– И?…

Маленькая комната завибрировала эхом его вопроса. Клио казалось, что весь мир вдруг сошелся в точку, которой была квартира ее подруги Оливии.

Она тяжело сглотнула и инстинктивно прикрыла руками пока еще плоский живот.

– Результат положительный. Сегодня врач подтвердил, что я… Я беременна.

Стефано поднял глаза к небу:

– И когда ты хотела мне сказать? – Он запустил пальцы себе в волосы и принялся расхаживать по комнате. – Господи, Клио. Неужели ты бы мне не сказала, если бы я не приехал сегодня?

Засунув руки в карманы брюк, он отвернулся от нее к окну. Словно не хотел видеть лицо Клио, в душе которой нарастала паника. Она знала, что чаша его терпения переполнена. Но в то же время видела, что броня Стефано дала трещину, которую будет сложно залатать. Она помнила, что для сицилийцев значит семья.

Клио знала, что он будет требовать опеки над ребенком. Знала, что он сделает все, чтобы видеться с ним. Что он утопит ее в контрактах и обязательствах, опираясь на то, что она не хотела говорить ему о беременности. Да, она приняла это решение как женщина, которой сам Стефано помог стать сильной.

Пусть лучше у ребенка будут два любящих родителя, живущих в разных концах света. Он не должен видеть маму, тонущую в безответной любви к его же отцу. Маму, которая изо дня в день превращается в собственную тень.

Расправив плечи, Клио посмотрела Стефано в глаза. В ее душе шла самая сложная борьба в ее жизни. После долгой паузы, она сказала:

– Нет, я не хотела скрывать это от тебя. Но я… – Она проглотила подступившие к горлу слезы. – Я хотела выждать месяц, чтобы подготовиться.

– Подготовиться к чему?! – воскликнул Стефано, заранее зная ответ. Он знал, что сам вынудил ее к этому, и теперь ненавидел себя. Видя дрожь и испуг в ее глазах, он клялся себе, что никогда больше не станет причиной ее страхов.

– Я боялась, что если скажу тебе сразу, то ты придешь со своими контрактами и договорами. Что ты опутаешь нас с малышом всеми своими обязательствами. Что, взывая к закону, тебе удастся сделать нас семьей. Самой несчастной семьей на свете. Мне больно это говорить, но я хотела защититься от тебя, Стефано.

– Ты думала, я привяжу тебя к себе ради ребенка?

Слезы текли ручьями по щекам Клио, когда она кивнула. Проклиная себя, Стефано схватил ее за плечи.

– А что мне оставалось думать? За два месяца ты ни разу не позвонил мне. Каждая минута была для меня как вечность.

Он взял ее за руки, стараясь подобрать нужные слова.

– Клио, я знаю, как сильно обидел тебя в тот день. Я не мог смотреть на себя в зеркале, понимая, что я разрушил. Как только ты вышла из палатки, я понял, что моя жизнь закончилась. Но я боялся, что, стараясь вернуть тебя, я причиню тебе еще большую боль. Я боялся, что недостоин тебя, bella.

Он встал перед ней на колени, обхватил руками ноги Клио и уткнулся в них лицом.

– Стефано, – прошептала она, и в этом шепоте было столько боли и надежды.

Он поднял голову и увидел ее красивые, заплаканные глаза.

– Клио, я бесконечно люблю тебя, – признался Стефано. – Я люблю тебя всей душой и каждой клеткой своего тела. Сегодня я пришел к тебе, не взяв с собой ничего, кроме своего сердца. Я хочу стать частью твоей жизни. Дай мне шанс показать, как я люблю тебя. Каким бы я ни был мерзавцем сегодня, я твой, Клио.

Она опустилась рядом на колени и обняла его: