– Ты – настоящее произведение искусства, – улыбнулся Мэйсон.

– И просто красавица, – поддакнул Карсон.

– Позволишь тебя сфотографировать?

– И с тобой сфотографироваться?

– Ребята, мне очень приятно слышать эти слова от вас, – проворковала Баджи, обнимая Карсона, пока Мэйсон запускал режим «фото» на смартплексе.

– Боюсь только, что Хиллари назовет тебя Картинкой.

– Меня это не заденет, – улыбнулась Хьюз.

– Правда? – поднял брови Карсон.

– Правда, – подтвердила девушка. – Примерно так меня называют в школе.

– Тогда давай скажем, что кличку придумал я. Не хочу отдавать лавры хаму Хиллари.

– Договорились!

– Как же с тобой легко.

– Что вы обо мне знаете?

– Думаешь, мы слепые? Мы все видим.

– И если не знаем, то догадываемся. – Карсон нежно провел рукой по щеке Баджи, затем наклонился и поцеловал ее. Девушка не отстранилась. – Видишь, как мы хорошо понимаем друг друга?

В ответ Хьюз провела рукой по шее парня и улыбнулась. Все было понятно без слов: дружеская нежность – легкая, непринужденная. Без последствий, поскольку притяжения нет.

– Мы должны держаться вместе.

– Согласна, – кивнула Баджи, прижимаясь к Карсону.

– Но ты в компании Баррингтон, – заметил Мэйсон.

– Она вам не нравится?

– Она слишком самостоятельная.

– И не из нашего круга.

– К ней тянутся люди, – медленно ответила Хьюз.

– Ты тоже?

– Я иду туда, где сила.

– Тогда надо идти к Пятому, – рассмеялся Карсон.

– Или к Арнольду, – добавил Мэйсон.

– Пятый слишком легкомысленный, а Хиллари строит свою маленькую фашистскую диктатуру, – помолчав, сказала Баджи. – Думаю, вы это уже поняли, поэтому и не пошли к ним.

– Хиллари – грубый.

– И неприятный.

– И воняет потом, – хмыкнул Карсон. – Не понимаю, почему во время генетического планирования его родители не избавили наследника от вонючих желез?

– Свое не пахнет.

– Именно!

– А насчет Пятого ты права, – кивнул Мэйсон.

– Вокруг Баррингтон будут собираться самые нормальные и адекватные ребята, и я хочу быть с ними, – закончила Баджи.

– Мы подумаем над твоими словами.

Парни переглянулись, после чего Карсон предложил:

– Пойдем в лагерь? Что-то мы застоялись у туалета.

– Мне нужно кое-кого дождаться, – улыбнулась Хьюз.

– Маленькую конфетку? – прищурился Мэйсон.

– Очень вкусную конфетку, – прищурилась девушка.

– Ты бегаешь за ней, как Баррингтон – за своим больным братом.

– Не порти мое мнение о тебе, – попросила Баджи, и Мэйсон мгновенно опомнился:

– Извини, я перегнул палку.

– Но ты за ней все равно бегаешь, – помог другу Карсон.

– Конфетка красивая и…

– Кстати, вот она.

Дверь женской уборной распахнулась, и у Баджи перехватило дыхание: настолько прелестной и свежей показалась ей появившаяся девушка, одетая в тонкую белую футболку и короткие брючки. Без комбинезона Сандра выглядела еще более маленькой и хрупкой и… еще более привлекательной.

– Ты прекрасна, – прошептала Хьюз.

– Спасибо, – зарделась девушка и взяла Баджи за руку. – А что там за толпа?

– Где? – Баджи повернулась и только сейчас увидела стоящую на контейнере Диккенс и окружающих ее ребят. – Она проповедует?

– Она что-то пишет на стене.

– Интересно, что?

Девушки подошли ближе и замолчали, наблюдая за тем, как самбо дописывает на стене последнее слово очень короткой фразы:

«Поговорите с нами!»

Пустыня Мохаве

США 17.12.2036

Салон орбитального челнока оказался гораздо меньше, чем ожидали ребята, очень низким и тесным, с узеньким проходом между противоперегрузочными креслами, по которому можно было протиснуться только боком. Малюсенькие иллюминаторы оказались плотно закрыты снаружи – «В целях безопасности мы откроем их в космосе», – объяснил инструктор; освещение только общее, и никакого намека на туалет или кухню.

– Это челнок, не ждите от него слишком много, – повторил Андерсон, увидев вытянувшиеся лица ребят. – Перед вами не роскошный лайнер для полета из столицы мира на курорт, а рабочая лошадка, задача которой – доставить вас на орбиту.

– Теперь я понимаю, как чувствуют себя сардины в банке, – пробормотал длинный Пятый, пригибаясь, чтобы не задеть макушкой потолок.

– Сардины перестают что-то чувствовать задолго до банки, – в тон ему сказала Диккенс.

– Не умничай.

– А ты не лезь с комментариями.

– Заткни уши.

Самбо хотела добавить что-то неприятное, но громкая фраза вошедшего в салон Августа «Жаль, что придется обойтись без ручной клади» разрядила обстановку.

– Да, есть некоторое отличие от самолетов, – улыбнулся Андерсон, недовольно покосившись на Фрейзера. Пятый сделал вид, что не понял взгляда инструктора.

– Думал, здесь будет больше места, – продолжил Август.

– Зачем? – спросила Анна.

– Чтобы в случае опасности пассажиры смогли быстро покинуть салон.

– Это орбитальный челнок, мистер Даррел, – спокойно и громко, чтобы услышали все, произнес Андерсон. – В случае опасности никто не сумеет его покинуть: ни пассажиры, ни экипаж.

– Почему? – растерялась самбо.

– Потому что большую часть времени челнок толкает ракета, мисс Диккенс, – объяснил инструктор. – А если взорвется ракета, не выживет никто. – Он усмехнулся: – Сколько бы места тут ни оставалось.

– Звучит уныло, – вздохнул Пятый.

– Звучит так, как есть на самом деле, – отрезал Андерсон и вновь повысил голос: – Обратите внимание на ваши места…

– Нам уже показывали эти кресла.

– Рад, что вы запомнили, мисс Климова, – любезно произнес инструктор. – Это ваши места, в которых вы проведете почти все время полета. Как видите, они состоят собственно из кресла…

Ребята вновь, с тем же вниманием, что и в первый раз, оглядели довольно мягкие и удобные места с широкими подлокотниками и подставкой для ног – почти первый класс!