— Вижу.

— Ровнехонько от мха в сторону десяток шагов.

— Чьих шагов?

— Не умничай, Евка. Нечем тебе пока. Ясно, что у утки шаг мельче, чем у взрослого мужика, только меня старушка закапывала. Значит, и шаг старушечий, и закопала неглубоко.

Стало стыдно. В принципе, я могла бы и сама сообразить.

Десять бабушкиных шагов — это, примерно, пять метров. Я прикинула расстояние, перехватила черенок лопаты, как оружие, и, поборов очередную вспышку страха, направилась к месту захорон… упокоения.

— Тут пенек трухлявый, — предупредила работодательницу.

— Он самый, — обрадовалась та. — Раньше осинка росла, а они долго-то не живут. Вот под ней, сердешной, меня и прикопали.

— Со стороны дуба?

— Ага, со стороны его, родимого. Ну, давай, Евушка. Давай, милая… Постарайся уж, освободи из заточения, — неожиданно мягко, с несвойственной ей лаской напутствовала меня подельница.

Тогда мне казалось, что это азарт и желание поскорее освободиться. И я копала… копала. Корни мешали, затрудняли работу, приходилось перерубать их лопатой. А где не получалось, я вставала на колени и разгребала почву руками.

В одном родственница была права: закопали ее неглубоко. А может, не ее вовсе?

Через полметра лопата наткнулась на какой-то предмет, и я увидела сияние. Оно пробивалось из-под земли, так, словно лежащая там вещь была намазана фосфором.

— Я что-то нашла, — сообщила тревожным шепотом. — Оно светится.

— Чары наложены, чтобы руки ко мне не тянул кто попало, — так же тихо пояснили в ответ. — Но ты не бойся, тебя родовая магия мигом распознает и не тронет.

— К вам? Хотите сказать, это я вас уже выкопала?

— Кого еще-то? Или умертвие надеялась тут обнаружить? Так за ними надо не в лес, а на старое кладбище идти. Всяко надежнее. А за скелетом — к потайному фамильному шкафу. Помнится, у вас в родовой усадьбе имелся такой. Вместительный. Удобный. Надежный, как бронированный сейф. Гномы делали, по спецзаказу. Эх, хорошие времена были. Веселые. Мда… — голос мечтательно дрогнул и замолк.

Вот ведь. Опять одни намеки и недосказанности.

Ладно, будет время — обязательно вернусь к разговору о фамильном шкафе и его секретах. Сейчас важно другое: «родственница» сказала, что эта светящаяся магия мне не навредит, и я поверила. Не было у нее резона врать сейчас.

— Ну, Евушка, давай же. Давай, — снова ожила собеседница, выныривая из сладостных воспоминаний.

— Угу…

Я примерилась, смахнула остатки земли, нащупала край и потянула за него. Не то, чтобы на что-то надеялась, скорее, хотела проверить, сколько еще копать придется. Но неожиданно…

— Что-то сверток очень маленький, — пробормотала растерянно, извлекая на свет небольшой предмет, завернутый в несколько слоев плотной холщовой ткани.

— А по-твоему, книга как должна выглядеть? Как комод с резными дверцами? Или как телега на паровой тяге? — ехидно поинтересовались у меня.

— Книга?

— Она самая. Не простая, конечно, магическая, одушевленная. Мудрость предков твоих. Гримуар то есть. Небось, и не знаешь обо мне толком, даром, что ведьма. Эх, молодежь, молодежь. Ничего, еще узнаешь. Главное, я теперь с тобой, Евка. А вместе мы что? Правильно, страшная сила. Только ты того… столбом-то не стой. Бери меня, лопату и стрелой отсюда.

— Что? — не поняла я.

— Удираем, говорю. Бежим, рвем когти. Заметили нас, а в Темном лесу шутить не любят.

— В Темном? — запаниковала я. Нас ведь предупредили, чтобы и близко к нему не подходили. Значит, опасность есть. — Сразу сказать нельзя было?

— Можно подумать, ты бы тогда пошла.

— Не пошла бы, — на бегу соврала я.

Знала, что пошла бы, невзирая ни на что. Отец он мне или просто неизвестный мужчина с фотографии, а корни меня волновали, да и к вредному «голосу», оказавшемуся древней магической книгой, я уже успела привыкнуть. Словно нас связывало что-то — непонятное пока, незримое, но очень прочное. То, без чего мне никак не обойтись.

— Лопату не забудь, вовек за нее с домовыми не расплатимся! — пронзительной сиреной вопил тем временем сверток из подмышки. Мог бы и не напоминать. Я чужое имущество никогда не брошу. — Резвее, Евушка. Резвее!

Я лишь сердито фыркала и крепче прижимала к себе опьяненную свободой подельницу. В жизни так быстро не бегала, да еще с лопатой наперевес. А сзади что-то шуршало, скрипело, ухало и даже подвывало. Протяжно. Тоскливо…

До общежития добралась никем незамеченная, по лестнице взлетела — тоже. А вот у дверей комнаты меня поджидал неожиданный и очень недовольный тигриный сюрприз.

— Вы где были, Воронцова? — осведомился лорд директор, шагнув навстречу и смерив с ног до головы суровым взглядом.

— Гуляла, — доверительно призналась я.

Перевела дыхание, огляделась и аккуратно поставила лопату к косяку — туда, куда наказала тетка Сбыслава. Инструмент тут же исчез, словно его и не было.

— А лопата-то вам зачем? — не унимался Марвелл.

Вот, глупый вопрос. Очень глупый. Прямо взял — и все впечатление о себе испортил. Ну, каков вопрос, таков и ответ:

— Люблю, знаете ли, покопать перед обедом. А вы что-то хотели?

— Хотели, — прищурил свои невозможно янтарные глаза Кирилл Сергеевич.

Создавалось впечатление, что он видит меня насквозь. Даже гримуар тихо охнул. Мне тоже стало жутко, но лишь на секунду. А потом пришло привычное уже ощущение защищенности и надежности.

— Сегодня выходной. У нас свободное время, вы же сами на собрании сказали, — напомнила я, с трудом сдерживая улыбку.

Несмотря ни на что, настроение было превосходное. Спасательная операция благополучно закончилась, Темный лес остался далеко позади, все живы и даже относительно здоровы. Истерзанные нервы — не в счет.

— Не забывайте, Воронцова, что вы на службе, — подозрительно сузив глаза, отчеканил лорд директор. — Возникло неотложное дело. Вы мой стажер и помощник, так что будете сопровождать.

— А обед?

Есть пока не очень хотелось, но лучше уж уточнить.

— Пообедаем в городе. Позже. Идемте.

Идемте? Да я вся в земле и потная. А там, наверняка, люди, и, возможно, его леди Фами со своими ядовитыми комментариями. Нет, я точно не могла отправиться в таком виде.

— Простите, мне нужно переодеться, — пробормотала торопливо и… закрыла дверь прямо перед носом потрясенного такой наглостью начальства.

— Ева! — прогремело с той стороны, но я, бросив сверток на кровать, уже неслась в душ.

Глава 10

Годы учебы выработали во мне привычку собираться быстро. Через пять минут я уже доставала из шкафа джинсы и толстовку. Адепты академии, насколько мы успели заметить, носили одежду разных стилей и даже эпох, так что моя уж точно никого не удивит. А форму нам пока не выдали.

— Распаковать меня не желаешь? — вдруг укоризненно проскрипела