– Я нашла кобелька породы бультерьер, светлого… – завела Ксю, – ваш телефон…

– Ричи! – взвыл мужик. – Вы где? Адрес! Скорее говорите!

Ксения назвала улицу и дом.

– Мы соседи, – впал в раж ее собеседник, – уже мчусь! Никуда не уходите! Буду в секунду.

И точно! Не прошло и пяти минут, как в дверь позвонили.

– Ричи! – заорал дядька лет пятидесяти, облаченный в дорогое пальто. – Мальчик мой!

Булик опрометью бросился вперед и прижался к хозяину.

– Где вы его обнаружили? – чуть не плача поинтересовался гость.

– У метро бегал, – соврала Ксюша.

Я спрятала улыбку, ну не сообщать же владельцу правду про поросенка к Новому году.

– Я привязал его на пару минут, пошел сигарет купить, возвращаюсь – нет! – шумел гость. – Наверное, высвободился. Ричи маленький, ему еще года нет! Жена обрыдалась, сын не спит! Ричард! Солнце мое!

И снова начались объятия.

– Забирайте собаку, – сказала Ксю, – он у вас очень милый, не кусается.

– Девушка! Как вас зовут? – прижимая к себе счастливого пса, спросил его хозяин.

– Ксения, – улыбнулась та.

– Антон Петрович, – представился хозяин Ричарда, – вот, держите, тут вознаграждение.

– Не стану отказываться, – сказала Ксения, – спасибо.

Когда Антон Петрович и Ричи ушли, Ксю открыла конверт и присвистнула.

– Похоже, у этого собачника с деньгами порядок или Ричард его любимый сын.

– Сколько там? – поинтересовался отец.

– Думаю, хватит на врача! – обрадованно воскликнула дочь. – Одевайся, поедем.

– Куда? – испугался тот.

– Ты решил стать человеком?

– Да.

– Теперь есть возможность это осуществить, – отрезала дочь. – Раз, два, в ванную. Побрейся, вымой голову, и отправимся.

Отец покорно пошел в санузел, Ксения схватила телефон.

Через пятнадцать минут стало ясно: врачи требуют, чтобы пациент явился к ним в абсолютно трезвом состоянии, не прикасаясь к водке в течение минимум десяти дней. А доктора, которые готовы заняться тем, кто лыка не вяжет, требуют большие деньги за лечение. И первые, и вторые укладывают алкоголика в палату, амбулаторно избавиться от зависимости нельзя. Можно вызвать за пять тысяч похмельщика, но он не лечит от пьянства, просто поставит Петру капельницу. На короткое время он протрезвеет, но потом снова будет наливаться спиртным.

– Бред, – разозлилась Ксения, поговорив с очередным администратором. – Ну и что мне здесь скажут?

– Алле, – пропел дребезжащий дискант, – кто у аппарата?

– В газете я прочла объявление: «Бабушка Серафима навсегда вытащит человека из ада пьянства», – сообщила Ксюша.

– Верно, милая, ты по адресу обратилась. Могу помочь!

– Дорого берете?

– Грех за лечение плату назначать, Господь дар целительства отнимет.

– Значит, бесплатно? – обрадовалась Ксения.

– Ну народ, – с легким раздражением отозвалась бабка, – дадите сколько хотите. Я цену не назначаю.

– Можно сегодня приехать?

– Давай, – милостиво разрешила бабка, – пиши адрес!

– Он только сегодня очнулся, – предупредила девушка.

– Ко мне и на носилках приносят, – не смутилась знахарка.

– Едем, – крикнула Ксю.

– Думаю, обращаться непонятно к кому не самая лучшая идея, – попыталась я придержать Ксению.

Но с таким же успехом можно было пытаться остановить тайфун.

– Нет, – затопала ногами Ксюша, – нет! Хочу прямо сегодня начать его лечить.

Я вспомнила про эксперимент, диссертацию Малкиной, приз и подняла руки.

– Хорошо, не спорю. Просто высказала свое мнение. Иногда полезно узнать, что думает другой человек.

– Только не мне, – отрезала Ксю, – сама распрекрасно мыслю.

Очутившись у метро, Петр завертел головой.

– Народу сколько! Давайте перекусим!

– Нам некогда, – не согласилась Ксения.

– Есть хочу, – по-детски заныл ее папаша, – желудок сводит с голодухи. Доченька, там, наверное, вкусно.

– Пошли, – сдалась Ксения.

Не успели мы войти в трактир, как Петр застонал:

– Купи булку с котлетой, вон ту, как на фото, трехэтажную. И мне в туалет надо.

– Это вон там, – показала я.

Петр ушел и пропал. Минут через десять мы встревожились, решили заглянуть в сортир, приоткрыли дверь и тут же увидели Петра, который, высунув от напряжения язык, пытался написать что-то на листке, прикрепленном к стене.

– Чем занимаешься? Я думала, ты утонул, – укорила его Ксюша.

– Тут такой порядок, – вздохнул Петр, – надо в графе непременно расписаться.

– Полагаете? – сдерживая смех, спросила я. – Почему вы так решили?

– Паренек сказал, – объяснил Королев, – он тут стоял, когда я вошел. Смотрю, подпись ставит, ну я и спросил: «Всем имя писать надо?» А он ответил: «Конечно, еще фамилию и год рождения». Кстати, вы не в курсе, когда я на свет появился? Запамятовал чего-то!

Ксюша посмотрела на листочек.

– Во! Даша, гляди! Он совсем плохой, собственное имя забыл! Нацарапал «Викнеч»! Таких имен не бывает.

– Над вами подшутил уборщик, это он обязан отмечаться в графике, – объяснила я, выводя алкоголика в зал.

– А-а-а… – протянул он. – Вы мне купите трехэтажный бутерброд?

Я пошла к кассе и принесла поднос с гамбургером и молочным коктейлем.

– Вкусно, – обрадовался пьяница, – ну прямо как в «Чинаре»!

– Где? – не поняла я.

– В «Чинаре», – чуть тише повторил Петр, – название вдруг вспомнил. Наверное, я ходил туда раньше. В другой жизни.

– Слушай меня внимательно, – перебила Ксюша, – главное, ни слова не говори Ирке о нашей поездке. Мы успеем вернуться домой до ее прихода с работы. И еще. Если она тебе даст водки, возьми, но не пей, а вылей.

– Куда?

– В туалет.

– Зачем?

– Чтобы не опьянеть!

– А-а-а! Ясно.

– Потом ложись на диван и прикинься спящим.

– Зачем? – тупо повторил Петр.

– Жена не должна догадаться, что ты пытаешься бороться с алкоголизмом.

– Очень мудрено, – расстроенно сказал отец, – я не запомню!

Ксюша погладила его по голове.