Фрицы, похоже, переправились за рощей Дубовой и, прикрываясь ею, зашли ко мне в тыл, в лесу случайно наткнулись на неприкрытую пехотой БМД, закидали ее гранатами и ударили взводу в спину, одновременно с начавшейся атакой с фронта.

Наступающие с фронта немцы плотным и неожиданно эффективным пулеметным огнем задавили моих неокопанных стрелков, загнав их на обратный скат, а подразделение в моем тылу, несмотря на понесенные от огня боевых машин потери, выдвинуло под насыпь штурмовую группу с пулеметами и ПТР. Штурмовая группа, прикрываясь насыпью, незамеченной выдвинулась под высоту и неожиданным кинжальным огнем во фланг решила исход боя.

Помимо очередного неудачного расчета на мощь тепловизоров и немецкий идиотизм были еще проблемы.

ОШИБКА. Я поленился окопаться, хотя времени для этого было вполне достаточно, для оборудования круговой обороны в том числе.

ОШИБКА. Забыл, что танки в лесу без пехоты не живут – выдвижение за насыпь боевой машины без его отделения было по-настоящему преступным.

ОШИБКА. Не предусмотрел возможности того, что немцы смогут задавить стрелково-пулеметным огнем моих стрелков, причем особенно отличились пулеметы из рощи, несмотря на дистанцию, видимо станковые.

ОШИБКА. Вообще непонятно, зачем вывел стрелков на гребень. Чем мне мешали немцы в расстрелянных уже один раз окопах на другом берегу? Да ничем. Так же выгнал бы машины на берег и расстрелял немцев из пушек, все, что мне реально было нужно, это удерживать их на той стороне реки, не дав переправиться.

ОШИБКА. Ну, и наконец, растерялся и совершенно не подумал, что карлуши в моем тылу, встреченные плотным пушечно-пулеметным огнем по опушке, рискнут на агрессивные действия под прикрытием насыпи.

Что понаделал глупостей – это понятно, теперь прикинем, что мне можно будет сделать в следующем раунде. Замысел на работу от скрытности с устройством огневой засады полностью оправдался, в новой жизни его следовало бы повторить.

По подходу основных сил противника, что обнаружат перед собой расстрелянных мотоциклистов и неизбежно попытаются охватить взвод с фланга, от меня требуется принять меры по нейтрализации этого обходного маневра, причем не факт, что осуществленного только с одной стороны, и уничтожить наступающих – желательно полностью. Силы врага я оценил как усиленную моторизованную роту.

В случае захвата отправленных в обход подразделений противника врасплох, допустим при переправе, замысел командира немецкого передового отряда – работать на обходах и охватах – обращался бы против него. Я получал возможность уничтожать немцев по частям.

Свои действия требовалось как можно тщательнее обдумать, умирать мне уже изрядно надоело. Особые сожаления в данном контексте у меня с ходу же вызывало отсутствие как у моих наводчиков, так и у меня самого полноценной подготовки для стрельбы с закрытых огневых позиций, а у самих машин – того же бокового уровня.

В нашей ситуации невидимая артиллерия, обрушивающая на противника вал огня, будучи неуязвимой от ответного, была бы просто неоценимой и серьезно облегчала бы стоящие перед взводом задачи. Для обеспечения таких возможностей и растянуть две трети моих бойцов по наблюдательным пунктам было бы не жалко, бой пехоты в этой ситуации практически исключался, переходя в бесконтактное избиение в «american style». Я бы разносил засеченных наблюдательными постами немцев через считанные секунды после их обнаружения.

Однако, так как спутниковая группировка ГЛОНАСС осталась в моем времени и свое место машина отслеживать перестала, да и заложить в баллистический вычислитель координаты ориентира стало проблемным, реализованные конструкторами возможности стрельбы с ЗОП ушли в прошлое.

Да, лихорадочно припоминая знания, полученные в училище, можно было бы попытаться что-то придумать с привязкой к разрывам, но на это у меня не было времени. Немецкая разведка уже в данный момент выходила к мосту, если не рассматривала его в свои бинокли.

* * *

Митинг с подчиненными с разъяснением своей позиции по легализации в прошлом в этот раз прошел еще на большее ура, чем предыдущие, в разговор мягко вклинился Бугаев и, потрясая пудовыми кулаками, мгновенно завладел вниманием коллектива, не забыв упомянуть помимо раненых в госпитале сочных колхозниц из Коровино, «на дойки которых, сразу забыв свою костлявую подружку, таращил глаза сержант Егоров». Свое отделение он, видимо, успел обработать по пути, сержанта в его речи настолько единодушно поддержали бойцы, что наша сходка стала сильно напоминать заседание Государственной Думы с речью председателя партии «Единая Россия» Дмитрия Анатольевича Медведева во славу мудрой государственной политике Владимира Владимировича Путина. С единогласной поддержкой речи фракцией данной партии, хотя, впрочем, в данном варианте обошлось без долгих продолжительных аплодисментов.

Учитывая высоту нашего берега и предусмотренные мною меры предосторожности, остановить активного немецкого лейтенанта-мотоциклиста от попытки захвата моста могло только мельтешение бойцов на гребне, поэтому я повторил предыдущий маневр со скрытно выставленными наблюдателями и заставил остальных бойцов рыть окопы на обратном скате, отсутствие которых так дорого обошлось взводу в моей предыдущей жизни.

Выставление наблюдательного поста в роще Дубовой было очень привлекательно касательно обнаружения обхода с левого фланга, но на данном этапе скрытность была гораздо более важна, отправлять за железку машину было совсем не вариантом.

Впрочем, чуть поразмыслив, мнение, что на данном этапе можно ограничиться наблюдением с машин, я изменил, и невезучий ефрейтор Ханин стал старшим парного дозора, отправленного в рощу – выдвинуться по лесу вдоль опушки пешим порядком, с задачей занять там позицию с хорошим обзором закрытых от наблюдения с опорного пункта участков местности, по возможности где-то повыше.

Наблюдая за его выдвижением и понимая, что не имею возможности накрыть обнаруженного с НП противника огнем боевых машин с закрытых огневых позиций, я почувствовал, как тоска вновь посетила меня. Будь у меня такие возможности, избиение противника, особенно застигнутого при переправе, с учетом скорострельности наших боевых машин обещало быть полностью безнаказанным. Игрой в одни ворота как она есть, враг бы меня даже не видел.

Справа я прикрылся наблюдением с опорного пункта, выставленным Петренко на дереве по опушке, и наблюдательным постом предков на высоте 43,1, присутствие и связь с которым я собирался установить позднее, после того как нейтрализую немецкую попытку захватить мост с ходу и отпадет необходимость в избыточной скрытности.

Что интересно, размышляя о своих действиях в ожидании, когда немецкий лейтенант выведет своих людей из леса навстречу смерти, я в очередной раз пришел к выводу, что будь я не Сурововым, а Суворовым, все мои действия на послезнании можно было бы делать сразу, просто внимательно рассмотрев карту и оглядев местность с высотки 44,8. По уму, наличие наблюдательного поста на левом фланге – это железная необходимость, а удобного для этого места ближе рощи Дубовой просто нет. Впрочем, Ханина немцы могли по лесу обойти и там, однако вероятность этого я счел довольно низкой, слишком большой и неудобный по маршруту крюк требовался бы для обхода, который был бы приемлем лишь в случае знания о наличии в роще наблюдателей.