– Эту планету опустошили не случайно, – сказал Кранит, – и не в устрашение другим. На самом деле Эмпедеум – родной мир ведьм, оттуда берет начало Орден Камастраки. Матери Ордена сами подверглись воздействию Катаракты, и это объясняет, почему они стали тем, чем стали. Кто знает, какие следы их происхождения можно было отыскать на Эмпедеуме – но соборы превратили целый мир в груду ядовитых обломков и осколков. После миросожжения Эмпедеум – одна сплошная радиоактивная пустыня, и даже если кто-то туда сунется, возврата оттуда нет.

– Орден зародился в Барониях? – ошарашенно переспросила Иница. – Почему тогда я об этом не знаю? И никто из моей семьи тоже?

– Вот насчет твоей семьи я бы не был так уверен. Очень многое издавна замалчивается. Никто в Барониях не хочет спровоцировать войну с Империей Ордена, потому что всем ясно, чем она кончится. Будет не один Эмпедеум, а еще полдюжины подобных миров.

Кранит отошел от Гланиса и посмотрел в окно. Бескрайняя панорама была окроплена гигантскими брызгами звездных скоплений, а за ними мерцала туманность, подсвеченная изнутри багряными солнцами. Не сразу Иница сообразила, что Кранит разглядывает не космос, а ее бледное отражение в стекле.

– Это все, что я знаю, – сказал он. – О невестах Божественной Императрицы, об Ордене, о Камастраке и Катаракте.

Он повернулся к Инице и взглянул ей прямо в глаза.

– А теперь давай поговорим о Ное.

Иница выдержала пронзительный взгляд Кранита, но ее спокойствие было напускным, и она опасалась, что он чувствует ее растерянность.

– Я не знаю никакого Ноя, – бесстрастно сказала она.

– Ной – это не человек, – он разглядывал ее не мигая. – Ной – это планета. И похоже, именно туда вы стремитесь.

– Стремились мы на Нурденмарку, – сказал Гланис, – или в любой другой рудный мир, где можно было бы затаиться. Однако оказалось, что это не так-то просто.

– После крушения, – сказал Кранит Инице, – ты бормотала о Ное.

– Я этого вообще не помню. Ни как мы упали, ни что я там якобы бормотала. Можешь заявить, что я плясала вокруг шлюпки голой, и мне придется поверить тебе на слово.

– Ты правда пытаешься меня уверить, будто не имеешь ни малейшего представления, что такое Ной?

– Оставь ее уже в покое! – рявкнул Гланис.

Прежде чем ситуация снова накалилась, вмешалась Шара:

– Множеству людей имя Ной ничего бы не сказало – но я не верю, что вы из их числа.

Иница опустилась в кресло помощника пилота. Корабль уносил ее все дальше и дальше от Нурденмарки, но она догадывалась, что Гимния вряд ли окажется более приятным местом и там ей тоже придется зависеть от Кранита, или по крайней мере от Шары и «Кночи».

– Ной – это убежище пиратов, – сказал оружейник. – Их база, вдали от всех колоний.

Она выдавила улыбку – оставалось надеяться, что убедительную.

– Не секрет, что мой дядя Фаэль переметнулся к пиратам. Но неужели ты думаешь, что тебе первому пришла в голову мысль, будто по этой причине моя семья должна знать о пиратах больше, чем другие? Гильдия регулярно присылала на Кориантум своих агентов, и ведьмы пытались… разными методами пытались что-то выяснить. Но никто из нас не мог им ничего рассказать. И знаешь, почему? Потому что мой дядя – умный человек и точно не доверится тем, к кому его враги обратятся первым делом. Не говоря уже о том, что злейший его враг – его собственный брат. Дядя Хадрат много лет охотится за Фаэлем, да и мой отец изрядно на него зол. Они последние люди, которых Фаэль посвятил бы в свои тайны.

– А как насчет крошки племянницы? – осведомился Кранит. – На Кориантуме поговаривают, он в тебе души не чаял.

– Мне было пять, когда он без вести пропал в Марках! – резко возразила она. – Я была маленькой девочкой, которую все баловали. И Фаэль не был исключением.

– Он заботился о тебе гораздо больше, чем родной отец. Не говоря уж о Хадрате.

– Мой дядя Хадрат – он… – она так и не выговорила то, что вертелось на языке. – Хадрат – он и есть Хадрат. В ту пору он еще не сделался фанатиком, не уверовал в ТИШИНУ, но от него всегда исходила… опасность, что ли, – хотя он и пальцем меня не тронул. Он меня попросту не замечал, да и отец по большей части вел себя точно так же, – раньше она верила, что причиной тому – ранняя смерть ее матери, но со временем разобралась, что к чему. – Фаэль всегда был ко мне добр, я слова дурного о нем сказать не могу. Да и большинство тех, кто его знал, наверное, тоже. Когда он отправился в поход против пиратов и исчез в Марках, о нем много горевали. Хадрат не мог ему этого простить. Когда корабль Хадрата сбили, никто особо не расстроился, а когда вскоре стало известно, что он жив и его взяла под свое покровительство Гильдия, большого ликования его воскрешение тоже не вызвало. С Фаэлем все было иначе. Когда по прошествии нескольких лет он объявился как предводитель пиратов, которых должен был уничтожить, на Кориантуме целый месяц только об этом и говорили. Как так вышло, что именно Фаэль, которого все любили больше двух других братьев, превратился в кровожадное чудовище? В человека, по приказу которого вырезают целые экипажи? – Иница задумчиво покачала головой. – Возможно, именно поэтому люди до сих пор вспоминают, как давным-давно он качал на коленях маленькую девочку и рассказывал ей о звездах. Потому что не хотят верить в то, что с ним стало.

Все трое пристально смотрели на нее, даже Гланис, который знал эту историю в подробностях. Она сказала больше, чем собиралась, и теперь сердилась на себя.

Но Кранит, похоже, не очень ей поверил.

– И ты пытаешься меня убедить, что Ной при всем том никогда не упоминался?

Ей претило, что он допрашивает ее, словно подследственную, но выбора у нее не было. Тем более, она точно знала, что стоит на кону. Кранит чуял, что тут наклевывается сделка поприбыльнее вирикаанской.

– О пиратской базе ходит много слухов, – сказала она. – При этом называются самые разные миры, расположенные по большей части в Марках, но иногда и в Империи, и в Барониях. Эмпедеум, кстати, тоже иногда упоминается, но если Орден и искал там Фаэля, то я, по крайней мере, об этом не слышала. Возможно, кто-то называл и Ной. Я уже не помню.

Тут подала голос Шара, и у Иницы не осталось ни малейшего сомнения в том, что она в сговоре с Кранитом.

– Пираты всегда появляются словно из ниоткуда, атакуют корабли на торговых путях, связывающих Марки и Внешние Баронии, и вновь исчезают. Еще никому не удавалось за ними проследить. Все это говорит о том, что их убежище находится где-то поблизости от гипершлюза – причем такого, о котором нет никаких сведений. Координаты которого известны немногим. О Ное и о том, какое значение когда-то имел этот мир, ходят легенды. Планета не обозначена ни на одной карте, но поговаривают, что она находится далеко на окраине Марок. Возможно, настолько далеко, что ни один корабль, не оборудованный собственным гиперприводом, не может дотуда добраться. В таком случае там должен находиться шлюз, который пираты и используют.