Почему такую интеллектуальную и захватывающую дисциплину, как математика, не выносит так много людей во всем мире? Некоторые влюбляются в нее сразу и навсегда, другие учатся любить ее постепенно, шаг за шагом, но никому она не должна внушать отвращение. Это просто преступление против разума — так преподавать математику, что ее начинают ненавидеть, и еще больший грех считать этот способ обучения единственно правильным. Крошечной пяди нашей науки нужно как можно больше людей для ее освоения, не стоит превращать ее в клуб избранных.

Чего мы добиваемся, перекармливая гусей? Ожирения печени. А на что мы надеемся, когда перегружаем наших учеников знаниями? Можно рассчитывать только на ожирение мозга. Короче говоря, мы получим определенным образом обработанный, зависимый и беспринципный мозг. Можно ли создать здоровое общество, когда оно производит ожиревший, привыкший к страданиям и безысходности мозг? Что сеем мы в мозге детей, которому обычно свойственно любопытство? Безысходность, беспокойство, покорность, подчиненность системе, ощущение ущербности. Некоторые обладатели такого мозга в конце концов умрут сами, другие станут убийцами, а носители особенно жирного мозга добьются высоких постов и власти.

Мы уже много времени провели в аду, но как из него поскорее выбраться? Самое страшное в так называемом традиционном образовании то, что оно абсолютно не совместимо с мозгом. А по-другому и быть не могло. Когда люди решили заняться обучением, они ничего не знали о мозге. По словам Пьера Рабхи, обучение — это простой квадратный ящик, сколоченный без учета размеров мозга и пытающийся силой засунуть его в себя. Да еще и ругает мозг за нежелание принимать его форму. И что еще хуже, он уверяет, что ничего другого нет.

Эргономичное обучение всегда происходит несколькими способами и по нескольким каналам. Обратимся за примером к охоте. Начиная от первых случаев охоты в саванне в ледниковый период обучение безостановочно эволюционировало для достижения единства слуховых, обонятельных и зрительных ощущений, движений, планирования, интеллектуальных и физических усилий. В школе все происходит с точностью до наоборот. Даже самое престижное обучение далеко не самое эргономичное, поскольку оно одноканальное.

Для исследователя в области нейронаук мозг — это аппарат, состоящий из многих органов, замечательный по своей сложности и до сих пор плохо изученный. Глупо засовывать его в простой ящик, это все равно что упаковать телеобъектив за 2 тысячи евро в мешок для картошки. Это поняли еще в эпоху Возрождения. Тело человека считалось великолепным, совершенным и потому священным, его нужно было изображать и изучать, не подстраивая под наши мерки. Леонардо да Винчи и другие гении Возрождения осознали, что нельзя принуждать природу подчиняться нашим идеям, а нужно идеи довести до уровня величия природы.

Мы должны смиренно признать, что наше обучение весьма примитивно, оно очень далеко от своего благородного идеала, хотя реально затрагивает нечто святое — наш мозг. Осознав это и освободившись от догм и условностей, можно прийти к важному выводу и перейти из ада обучения в рай, причем как по мановению волшебной палочки.

«Нельзя, чтобы мозг подстраивался под школу, нужно вынудить школу подстроиться под мозг».

Точно так же, как для ценного телеобъектива за 2 тысячи евро нужен подходящий для транспортировки футляр, так и мозгу нужна соответствующая «упаковка», пусть даже не такая престижная, как Гарвард, Оксфорд или Высшая нормальная школа. Мозг гораздо старше, благороднее и утонченнее, чем эти скоротечные структуры. Мозгу следует преподать им урок, а не подстраиваться под их форму. Университеты — всего лишь рестораны знаний. По примеру Леонардо да Винчи для успеха в жизни они необязательны. Но этот успех немыслим без любви, именно поэтому громадное большинство выпускников престижных вузов канули в забвение. Они были хорошо интеллектуально подкованы, но не ощущали оживляющей любви. Замена ее конформизмом — это преступление. А так как педагогика, по сути, это повторение (усиливающее церебральные потоки), то скажем еще раз:

«Нельзя, чтобы мозг подстраивался под школу, нужно вынудить школу подстроиться под мозг».

Чем больше проникаешься этой идеей, тем скорее выбираешься из пропасти условностей. Ад рассеивается, мы попадаем в новый мир, гораздо богаче того, что мы покинули. Если представить себе все человечество как одного человека, то можно сказать, что пару месяцев своей жизни он был охвачен манией, которая есть промышленное производство. Мы постепенно свели к нему все вокруг: школу, общество, наши города, природу, окружающую среду. Индустриализацию возвели в ранг нового бога, не называющего себя по имени, но требующего от нас человеческих жертв[128].

Вместо того чтобы встраивать реальность в наши клише, мы сегодня подошли к расширению сознания до реальности. В сфере образования в эпоху этого нового Возрождения у человечества появилось пять героев, пять фантастических личностей.

Первый из них — это Кен Робинсон, который обратил внимание на производственный аспект так называемой традиционной школы.

Второй — страдающий дислексией нейробиолог Мэтью Петерсон, который учил математике без слов с помощью видеоигр, причем его воспитанники получали наивысшие результаты в национальных тестах. Обучение через игру вполне согласуется с теорией психолога Джейн МакГонигал, которая является моим третьим супергероем.

Причина успеха очень проста: такое обучение является самым эффективным способом. В природе, которая не склонна преподносить нам подарки и где каждая ошибка может стать смертельной, все млекопитающие играют для приобретения нужных навыков. Для них игра не просто серьезное занятие, она им жизненно необходима. Хищники и их жертвы играют, чтобы постичь окружающий мир. Так ведут себя все млекопитающие, так постановил естественный отбор в течение миллионов лет. Эти эффективные виды поведения прошли такую проверку, по сравнению с которой наши контрольные работы кажутся лишь первыми робкими шагами, от них мы скоро откажемся.

Нейронаука тоже подтверждает: самый естественный способ обучения — это игра. Просто потому, что она стимулирует длительную, увлеченную и усердную деятельность.

Есть два главных фактора, ведущих к успешности и совершенству, — бескорыстная любовь и глубокий интерес, переходящий в увлечение, если речь идет об игре. Они спонтанно возникают у тех, кто готов преодолевать трудности в своей работе. Например, курьеры-велосипедисты, превратившие свою профессию в спорт. В сегодняшней школе не поощряются ни интерес, ни любовь к предмету, а встречаются они лишь по делу случая. В природе, если тигрята не будут играть, они не научатся охотиться, защищать свою территорию и даже размножаться. Они просто-напросто умрут. Игра — это здоровое явление, способ оттачивать навыки, повторяя и доводя каждое действие до совершенства. Это одна из причин, по которым пилотов обучают на тренажерах. Поэтому и проводят военные игры с участием офицеров и солдат, а для обучения стратегии курсантов военных училищ им предлагают играть в американский футбол. Хирурги, которые играют в видеоигры жанра «экшен», лучше проводят лапараскопические операции[129]. Множество организаций занимаются подготовкой врачей с помощью игр, которые спасают человеческие жизни.