оповестил меня начальник смены. — Будете в штатском с дружинниками работать.

— А что случилось-то? — удивился я, но ответа на свой вопрос не получил.

В курс дела нас ввёл на вступительном инструктаже Александр Малыш.

— Утром комендантский патруль остановил для проверки документов компанию молодых людей, те оказали вооружённое сопротивление. С нашей стороны двое раненых, с той — трое убитых. При осмотре вещей погибших были обнаружены бомбы с часовыми механизмами, центр города переведён на усиленное патрулирование. Вами сегодня усилят студенческую дружину.

— Опять самое интересное мимо нас! — возмутился Митя Жёлудь, но его никто не поддержал.

— Линь! — обратился тогда кандидат-лейтенант уже непосредственно ко мне. — Тебя к директору вызывают.

— А как же дежурство? — удивился я.

— Сняли тебя с дежурства. Иди!

— И Бондаря с Ригелем сегодня нет, — подметил неугомонный Митя.

Дело было определённо в несостоявшейся — несостоявшейся ведь?! — попытке Альберта Павловича пропихнуть меня в оперативники, так что я от расспросов воздержался, заодно проигнорировал вопросительный взгляд Матвея и пропустил мимо ушей шуточки приятелей-пролетариев. Ещё про себя порадовался нежданно-негаданно свалившемуся свободному времени и загадал сходить в библиотеку, но не тут-то было.

— Как освободишься, бегом обратно, — распорядился Александр Малыш. — Может, к этому времени новые вводные поступят.

— Будет исполнено! — пообещал я без всякого энтузиазма и отправился на другой конец студгородка.

Руководство Бюро оперативного реагирования делило один корпус со службой охраны института — то ли отказались съезжать в своё время, то ли съезжать было попросту некуда. Скорее всё же первое, ибо директором Бюро назначили Роберта Марковича Лога, ранее занимавшего пост заместителя начальника службы охраны РИИФС. При желании он бы точно себе достойное помещение выбил, не иначе просто прижился на старом месте. А так поменяли табличку на двери и всё — никакой мороки с переездом.

В приёмной обнаружился Максим Бондарь. Он сидел на стуле для посетителей, прямой будто палка, ещё и носком правой туфли легонько по полу постукивал, и я сразу заинтересовался причиной эдакой нервозности. Меня ведь не на его место проталкивали, вакансии в оперчасти имелись совершенно точно. Одна — сто процентов.

И что тогда? На повышение рассчитывает? Однако!

Додумать эту мысль не успел, референт директора справился о цели визита и сразу указал на обитую кожей дверь.

— Ждут.

Кабинет был светлым и просторным, окнами выходил на старый парк. Немалую его часть занимали два стола, составленные буквой «Т». Во главе под республиканским гербом и эмблемой РИИФС сидел директор, справа от него расположился начальник оперативного отдела Евгений Вихрь, с левого торца разместился руководитель управления физической защиты Андрей Вяз — недавний выпускник военной кафедры и бывший командир учебного взвода комендатуры, продвигавшийся по служебной лестнице с мощью и неукротимостью ледокола.

Я поздоровался, получил приглашение сесть на стул в конце стола, что без промедления и сделал.

— Итак, на повестке дня вопрос о переводе старшины Линя из управления физической защиты в оперативный отдел, — объявил Роберт Маркович, поднял папку с моим личным делом и кинул её обратно. — Ваши соображения на этот счёт, Евгений Викторович!

Вихрь улыбнулся уголком рта и скупо произнёс:

— Нет возражений.

Судя по тону, он полагал собрание пустой формальностью, и потому немало удивился категоричному заявлению Вяза.

— Считаю этот перевод преждевременным! — объявил тот почти столь же лаконично.

Директор хмыкнул и попросил:

— Озвучьте ваши аргументы, Андрей Сергеевич.

И Андрей Сергеевич не замедлил своими аргументами с присутствующими поделиться:

— До этой недели нареканий к Линю не было, но позавчера он самовольно оставил место несения службы, не поставив никого об этом в известность!

— И почему же в личном деле отсутствует рапорт на сей счёт? — уточнил директор. — Почему не была запрошена объяснительная?

Неудобные вопросы Вяза в тупик не поставили.

— Служебная проверка ещё не завершена, — уверил он начальника.

Тогда Роберт Маркович перевёл взгляд на меня.

— Что скажете, молодой человек?

— С вашего позволения в соответствии с протоколом дам пояснения в письменном виде.

Директор едва заметно усмехнулся и кивнул.

— Хорошо. Тогда отложим рассмотрения вопроса до…

Он взглянул на часы, и Вяз поспешил вмешаться:

— Я бы рекомендовал отказаться от рассмотрения этой кандидатуры вовсе. Позволю себе напомнить, что в прошлом году дело о неподобающем поведении Линя рассматривалось армейским трибуналом, и он был признан виновным с лишением чина…

— Это к нам какое отношение имеет?! — не сдержался Евгений Вихрь.

— Это свидетельствует о систематическом нарушении кандидатом установленных правил! Не самое лучшее качество для столь ответственной работы!

Вихрь нервно застучал пальцами по краешку стола.

— Перспективные кадры у себя придерживаешь, да? — перешёл он на личности.

— У нас с вами разные представления о ценности сотрудников!

— Да у него две боевых медали! Две! Много у тебя таких?

— Это ещё ни о чём не говорит! Специфика службы в Бюро в корне отлична от армейской службы!

— Он ко мне переводится, мне и решение принимать! Я лучше знаю, отлична у нас специфика или нет!

Я поглядывал то на одного начальника, то на другого, а попутно гадал, какими последствиями обернётся для меня интрига, затеянная капитаном — о, теперь уже майором! — Городцом, и прикидывал, не проще ли было согласиться на перевод в оперчасть. По всему выходило, что проще. Чую, малой кровью отделаться не выйдет…

Директор тоже какое-то время молча внимал перепалке, потом легонько хлопнул ладонью по столу и объявил:

— Довольно! Вынужден принять аргументы Андрея Сергеевича, перевод считаю нецелесообразным.

— И кем прикажете мне дыру в штате закрывать? — не сдержался разгорячённый перебранкой Вихрь.

— Посмотрим, как помочь этой беде, — нейтрально ответил Роберт Маркович и продолжил: — В то же время убедительными мне представляются и доводы Евгения Викторовича. Мы не можем позволить себе разбрасываться перспективными специалистами, мы обязаны растить собственные кадры! Оперативная работа требует серьёзной подготовки, кроме того, нашему юному коллеге будет не лишним со стороны понаблюдать за тем, к каким прискорбным последствиям может привести эмоциональная несдержанность и нарушение общественного порядка. Посему считаю рациональным использовать квоту Бюро для назначения Петра Линя секретарём дисциплинарного комитета совета студенческого самоуправления. В конце концов, кого-то же мы должны выдвинуть на эту должность, так почему бы и не его?

Я ровным счётом ничего не понял, сообразил только, что общественной нагрузки у меня теперь резко прибавится, и приготовился апеллировать к своей высокой загруженности, но меня опередил Вяз.

— Это неподходящая кандидатура для столь ответственной должности! — заявил начальник управления физической защиты.

— Да какая ответственность в разборе правонарушений, которые даже под административный кодекс не подпадают? — отмахнулся Роберт Маркович. — И решения он единолично принимать не будет, просто станет материалы для комитета готовить.

— Но…

— Всё! Закрыли тему!