— Так-так, — повторила четвертая и ткнула поднявшегося Вовчика кулаком в нос. Тот взвизгнул и сел на пол.

— Наркотиками приторговываем? — ласково поинтересовалась четвертая у старухи. — Притон устроили в приличном месте, можно сказать, в очаге культуры?

— А ты кто, полиция? — дерзко спросила Дарья Павловна. — Тогда документ предъяви! А нет — так вали отсюда с чужой территории!

Вовчик на полу вытаращил глаза: с ума бабка спрыгнула, что ли? Ясно же, что девица крутая и человек не посторонний, с ней надо бы аккуратнее.

— Ты, — девица рывком подняла Вовчика с пола, — сделай так, чтобы я тебя долго искала. Мы с тетей наедине побеседуем.

Наконец и до Дарьи Павловны дошло, что с девицей шутки плохи. Она сделала было шаг к двери, но тут же была остановлена негромким приказом:

— Стоять на месте!

От этого голоса старухе расхотелось своевольничать. Она только взглянула на Вовчика, но тот не оправдал ее надежд — бросился к двери и исчез.

— Говори быстро, креветка старая, — сказала девица, приближаясь, — куда дела чемодан?

— Какой чемодан? Ничего не знаю, — забормотала Дарья Павловна, пытаясь отстраниться. Увы, в тесной каморке это оказалось невозможно.

Девица недрогнувшей рукой сжала ей горло, да так, что свет в глазах померк, и гардеробщица поняла, что нужно все рассказать об этом треклятом чемодане, иначе будет очень плохо. Еще хуже, чем сейчас, хотя, казалось бы, хуже некуда.

Страшная девица слегка ослабила хватку, так что малая толика воздуха проникла в легкие, и Дарья Павловна закашлялась.

— Все скажу, — прохрипела она. От страха она сразу вспомнила, чей чемоданчик вчера спутала с Катиным. Но тут, как обычно, в самую неподходящую минуту у нее в каморке появилось начальство.

— Дарья Павловна, на что это похоже! — хорошо поставленным голосом загудел мужчина в плохо сидящем костюме. — В холле грязь, посетители жалуются! Туалет опять же не убран!

За долю секунды до его появления девица успела убрать руку с горла гардеробщицы и принять самый невинный вид.

— Почему в служебном помещении посторонние? — гремел директор. — Что вы, девушка, здесь забыли?

Девица поглядела на него искоса и подумала, что может его вырубить мгновенно, вот прямо с этого места сначала ткнуть кулаком в солнечное сплетение, а потом ударить ребром ладони по бычьему загривку. Но старшая строго-настрого велела не поднимать шум, иначе они засветятся раньше времени. И потом, ей нужно следить за чокнутой художницей, а с бабкой она поговорит потом, когда этот боров удалится.

— Не кричите, — сказала она. — Колготки порвались, зашла иголку попросить…

Директор оказался не таким ослом, каким выглядел. Во всяком случае, ума внимательно оглядеть девицу и сообразить, что раз она в джинсах, то нет никаких колготок, у него хватило.

— Идите, девушка, и не мешайте персоналу работать! — отрывисто сказал он, а когда девица вышла, поглядел на гардеробщицу и спросил уже более спокойно: — Так чем вы здесь занимаетесь? Зачем она приходила?

Гардеробщица испугалась: директор в гневе бывал крут. Очень нехорошо он на нее смотрел — с пониманием. А если заподозрит и устроит обыск? Двенадцать пакетиков с наркотиками жгли ей душу. То есть одиннадцать, двенадцатый лежал в кармане халата. Директор покрывать ее не станет, живо сдаст полиции…

— Как бог свят, — забормотала она, отводя глаза, — ничего не знаю. Сейчас уберу все мигом, не извольте беспокоиться…

Она выскочила из каморки. Страшная девица куда-то пропала, вместо нее Дарья Павловна столкнулась с Катериной. В голове у нее все перемешалось. Ей показалось, что девица и Катя действуют заодно.

— Не губите! — зашептала она, бросаясь к Катерине. — Все скажу, и где портфель тоже, только уходите скорее отсюда! По ошибке я его отдала тут одному, знаю, где живет. Жена Маргарита Павловна меня как-то нанимала окна помыть…

— Адрес какой? — спросила Катя. Она еще о многом хотела спросить, но ума хватило отложить это на потом.

— Садовая, дом тридцать пять, квартира десять! — выпалила гардеробщица. — Второй подъезд! Я вас через двор выведу…

Через минуту Катя была уже во дворе у ржавого мусорного бака. На некоторое время ей удалось оторваться от слежки.

— Хозяйка, а это тоже брать? — Грузчик ткнул толстым пальцем в короткую, но невероятно тяжелую мраморную колонну, красовавшуюся посреди прихожей.

— Я же сказала: брать все! — раздраженно ответила Маргарита.

Жена Иннокентия Крутилло очень спешила. Она не знала точно, когда бывший муж вернется домой, но непременно хотела успеть до его возвращения.

Маргарита наняла грузовую фуру и нашла бригаду грузчиков, чтобы вывезти из квартиры Иннокентия всю мебель. Всю — до последней табуретки. Убедившись, что мужа нет дома, она отперла дверь своими ключами и впустила грузчиков в квартиру, как впускают захватчиков в осажденный город. Она пообещала им премию, если управятся со всеми делами за два часа. Сейчас любые проволочки вызывали у нее раздражение.

— Я же ясно сказала: брать все! — повторила она. — Разве так трудно понять?

— Все так все. — Грузчик обхватил неподъемную колонну, как партнершу по танцу, крякнул и поволок ее к лифту, негромко бормоча под нос: — Ладно шкаф или диван или там какая другая мебель полезная. Но эта-то дрянь кому нужна?..

Маргарита окинула торжествующим взглядом квартиру, которая пустела на глазах, и представила, что почувствует Иннокентий, когда вернется.

Хотела бы она его видеть в этот момент! Хотела бы взглянуть, как вытянется его лицо!

К Иннокентию Маргарита испытывала сильное, настоящее чувство — она его ненавидела. На дух не переносила.

В последнее время ее раздражало в муже буквально все: и его манера одеваться, и то, что по утрам в туалете он насвистывал арии из итальянских опер, и разбросанные по дому носки и рубашки, и резкий запах хозяйственного мыла, которое он скупал повсюду для своей американской знакомой.

Но больше всего ее раздражали в муже две вещи: то, что он, на ее взгляд, недостаточно много зарабатывает (а значит, недостаточно много дает ей, Маргарите, на карманные и прочие расходы), и то, что появляется дома в самые неподходящие минуты.

Одним словом, Иннокентий так раздражал жену, что настало время подумать о серьезных переменах.

Чем дальше, тем активнее Маргарита оглядывала окрестности тем взглядом, каким окидывает саванну львица. Только она осматривалась не в поисках зазевавшейся антилопы, а в видах достойного кандидата в мужья.

И вот наконец такой кандидат появился.

Вахтанг Бурбония, очаровательный брюнет на новеньком «Мерседесе», с выразительными карими глазами и манерами профессионального обольстителя.

Вахтанг постоянно преподносил Маргарите цветы, духи и оказывал прочие знаки внимания. Он был мил и обходителен. У него была масса достоинств и только один недостаток. Недостатком Маргарита считала отсутствие достойного жилья. Вахтанг, увы, не обзавелся ни загородным домом в курортной зоне, ни роскошной квартирой в центре Петербурга — в так называемом «золотом треугольнике», ограниченном Невским проспектом и набережными Фонтанки и Мойки.