Лиза развернулась и ушла, сопровождаемая гробовым молчанием девчонок. До церемонии оставалось несколько минут; пришлось торопливо пробираться между рядами, занимая место рядом с Полем.

— Ты где была?

— Поцапалась с Катей.

— Зачем?

— Сама не знаю. Нервничаю, нестерпимо хотелось кого-нибудь обидеть.

— Вау, да ты сегодня в лучшей форме! — иронично заметил Поль и толкнул плечом. — Все, начинается.

Церемония длилась полтора часа. За это время каждого выпускника попросили подняться на сцену, чтобы пожать руку и вручить диплом об окончании школы и второй — для тех, кто последние два года дополнительно учился по программе бакалавриата. Лизу почему-то все не вызывали и не вызывали, и она начала паниковать: уж не побрезгуют ли вручать ей диплом на фоне коррупционного скандала?

Поль тоже хмурился, и это при том что из них двоих он — оптимист. Лизу обычно вызывали в начале, а сейчас уже конец церемонии.

Это заговор…

— Елизавета Архипова!

Уф-ф. Выдохнула. Напряженная от волнения, Лиза поднялась на сцену и получила свои дипломы, едва их не расцеловав. Они прожигали руки, потому что где-то там вложен и сертификат с результатами экзаменов. А директор, до безобразия приличный человек, в костюме, с галстуком-бабочкой в горох, вдруг возьми да и скажи вежливо:

— Лиза, если вы не против, озвучьте своим уже бывшим одноклассникам, какой у вас общий балл по IB?

[IB — International Baccalaureate, международный бакалавриат].

Черт. Откуда же ей знать? Она неуклюже открыла диплом в поисках сертификата, но тот вдруг соскользнул и приземлился на пол.

— Э-эм, Лиза, вы ведь знаете, какой у вас балл? — растерялся директор.

— Я… не хотела смотреть раньше времени. Ждала церемонии, — оправдалась она, пытаясь вытащить документ, но тот, как на зло, завалился между двумя вазонами. По залу пронеслись смешки. Наконец, проклятая бумага оказалась в руках. Лиза пробежалась по ней глазами и ахнула:

— Сорок два балла из сорока двух! — Она запищала от радости и бросилась в объятия к невысокому директору, который еле доставал ей до уровня плеч. Тот от неожиданности чуть не свалился на пол, успев придержать очки на носу.

— В связи с тем, что Лиза в этом году показала лучший результат на бакалаврских экзаменах, мы решили предоставить заключительное слово именно ей.

Директор смотрел на ошеломленную Лизу без тени иронии, подбадривая взглядом, и она поняла, что таким образом он выказывает ей поддержку в связи с семейным «позором». На глазах выступили слезы от этого неожиданного доброго жеста, и она кивнула. Речь Лиза не готовила и поэтому в первые мгновения, встав за кафедру, молчала, глядя в зал. Она нашла взглядом Поля и немного успокоилась, глубоко вдохнув.

— Недавно один профессор археологии сделал мне предложение, от которого я не смогла отказаться. Это изменило мое будущее радикально, в считанные дни.

Директор и другие учителя одобрительно закивали, не зная, что Лиза говорит о предложении поработать шпионкой, а не о том, что ее приняли в Оксфорд.

— Затем я встретила другого человека, и он научил меня лучше понимать себя. Открыл мне совершенно новый мир, впустил в свой мир.

Лиза впилась ногтями в ладони, потому что было трудно сдержать нервную дрожь; она не любила выступать на публике, хоть и работала моделью. Молча ходить и говорить — все же разные вещи.

— Наши решения чаще всего связаны со статусом или вещами: деньгами, собственностью, бриллиантовыми сережками. Но мир меняют не деньги, а люди. И чтобы мир развивался быстрее и лучше, выбирать стоит людей, а не статус или деньги. Вот и вся философия. Это очень страшно, но очень просто. Каждый день мы встречаем незнакомых, и каждый человек, которого мы встречаем, — это целый мир. Мимо нас ежедневно на улицах проходят незамеченными целые сотни миров, вы только задумайтесь! Я вот обидела сегодня Катю Лукьянцеву, потому что считаю ее стервой. Но никто не знает, что творится у нее в душе. Глупо и тщеславно вешать примитивный шаблон на целый мир. Это как заявить, что Земля плоская. В конце концов, нет большей ценности, чем свобода, в том числе свобода быть стервой. Мне правда жаль, Катя. Даже Поль осудил. Поэтому… Кем бы все мы ни стали в будущем, давайте для начала станем счастливыми. Я еще ни разу в жизни не встречала счастливых стерв и мудаков. А напускное… а не пошло бы оно все! Взрослых проблем мы еще успеем хлебнуть. Хотя бы сегодня давайте просто хорошенько оторвемся! С выпуском, господа будущие экономисты, филологи и политики! Давайте сделаем этот гребаный мир немного лучше, ну или хотя бы меньше в нем нагадим. Ура!

Лиза сдернула с головы шапку и подбросила в воздух, и весь зал следом за ней сделал то же самое.

* * *

Андрей звонил Лизе несколько раз, но связь обрывалась, как на зло, именно сегодня. Возможно, из-за того, что в Испании разбушевался шторм. Уладить вопрос с мэром в итоге удалось, прессанув компроматом, и Бестужев готов был вылететь обратно уже в три часа дня. Перелет — всего час, то есть Андрей сам мог еще успеть к концу выпускного, чтобы забрать Лизу. Но из-за погоды обратный вылет задержали на два часа, и он опоздал.

У трапа частого джета его встретил водитель, и, едва выехав из территории аэропорта, Андрей набрал Ричарду.

— Она уже на яхте? В каком она настроении?

— Лиза в твоем отеле.

Андрей нахмурился.

— Что она там делает?

— Она там последний час проводит в обществе своего друга Поля.

Глухой удар под дых перекрыл кислород, а в голове взорвалась бомба, уничтожая все живое.

— Повтори, что ты сказал…

— Прости, Андрей, но я приказал своему человеку только следить и не вмешиваться.

По сердцу будто ножом полоснули.

«Ты сломал меня своим равнодушием», — обвинила его Лиза, а сейчас Бестужеву показалось, что надломился он сам.

— Надеюсь, для тебя в аду приготовили специальный котел, Ричард.

— Поверь, он покажется мне отдыхом в джакузи после всех этих лет работы в спецслужбах, — примирительно сказал профессор. — Так будет лучше для вас обоих, ты ведь и сам это знаешь, Андрей.

— Я знаю, что ты потерял грань между добром и злом. Думаешь, Сара одобрила бы твои методы работы?

— Поскольку мы не можем спросить у нее, то давай не заниматься демагогией. Прости еще раз, но я взял на себя ответственность и пронесу ее до конца.

— Смотри не подогнись под ней.

— Ты устал. Вернись домой, выспись, и на свежую голову поймешь, что все к лучшему. Всего две недели осталось, дорогой мой. Это меньше, чем один вдох Вселенной. Потом Лиза исчезнет из твоей жизни.

— Но не из твоей, я так полагаю, — догадался Андрей. — Хочешь сделать из нее одну из своих ищеек? Это же такой инструмент: модель, смелая, умная. Находка для вербовщика, потому что прослужит долгие годы.