— Только так уйдем, чтоб эти куры не видели…

И, залпом допив пиво, вынырнул из-под балдахина. Леша последовал его примеру.

Он лежал в кровати и смотрел в потолок, похоже, это скоро войдет у него в привычку. На потолке не было ничего интересного, даже мухи или паука. Серебристые панели, в них споты. Леша пересчитал сначала лампы. Затем количество панелей. Прикинул, какие деньги были затрачены на установку потолка.

Это заняло пять минут…

А впереди вся ночь.

Он знал, что не уснет. Хотя день был суматошным, да еще это недомогание…

Но он знал, что не уснет.

Земских встал, включил чайник. Когда вода закипела, заварил ромашку и кинул в нее имбиря. С кружкой Леша вышел на балкон. Завтра он решил пойти в ИХ квартиру, чтобы поговорить с арендаторами и узнать, как связаться с отцом. Ему необходимо помириться с папой перед смертью.

Они не виделись пятнадцать лет. Столько же, сколько с Олей и Сашей.

Эти трое были так близки Алексею, как никто. Но когда произошел взрыв, привычный мир младшего Земских погиб под ударом мощной бомбы, их всех отбросило далеко-далеко… А он встал, отряхнулся и пошел дальше, но уже другим человеком.

От тяжелых дум Лешу отвлек свист. Земских свесил голову с балкона и увидел под ним Мартина. Тот сидел на бордюре с сигаретой в зубах и таращился на Лешу.

— Ты еще и свистеть умеешь? — удивился тот.

— Нет, не умеет, — услышал в ответ. — Как ни учу, не дается ему эта наука.

Из-за колонны, поддерживающей галерею здания, показался ухмыляющийся Эквадор. Он тоже курил. А в руках боцман держал бутылку и три огромных персика.

— Спускайся, прогуляемся, — предложил Эквадор.

— Если только недалеко.

— До моря.

— Хорошо, я через пару минут буду.

Леша прошел в комнату, взял со спинки стула спортивную кофту и хотел уже выходить, но вернулся к мини-бару, чтобы достать сыр косичкой. Еще позавчера купил, повинуясь страстному желанию, но желание сразу пропало. Не возникло и сейчас, а вот Мартин будет рад угощению.

Когда Леша вышел из гостиницы, то столкнулся нос к носу с Ольгой Крестовской. Она была не одна, а со спутником.

Тот самый Олег?

— Добрый вечер, — поприветствовал парочку Леша.

— Добрый, — ответил Олег, а Оля просто улыбнулась. Она была босой. Но в красивом платье.

— Ты решила переплюнуть Золушку и потеряла сразу обе туфли? — улыбнулся Леша.

— Я выкинула их, — беспечно махнула рукой она. — У одной ремешок оторвался.

— Вы знакомы? — поинтересовался Олег.

— Это тот самый Алексей.

— А, вот оно что! Приятно познакомиться. А я Олег Косицын. — Детектив протянул Земских руку, тот пожал. — Вы куда на ночь глядя?

— Прогуляться с друзьями.

Тут из-за поворота показались они, друзья. Эквадор, дующий из горла свой портвейн, и Мартин с сигаретой.

— Леха, чего застрял? — прокричал боцман, оторвавшись от портвейна.

— Да, да, иду. — Он свистнул Мартину, и мартышка, отбросив «бычок», бросилась к нему, чтобы забраться на руки. Сделав это, Мартин вцепился в косичку сыра и потащил ее в рот.

Пьяненькая Оля хотела обезьянку погладить, но Мартин оскалил на нее зубы. После того как его чуть не убили за кусачесть, парень предупреждал, прежде чем нападать.

— Ой, какой грозный, — хихикнула Оля.

— Он к женскому полу не привык. Вот и чурается.

— Мартин — настоящий морской волк, — рыкнул Эквадор. — А бабы на корабле к беде.

Леша пожелал парочке спокойной ночи и уже на ходу бросил Оле:

— Красивое платье.

— Я знаю, — услышал в ответ.

«А я УЗНАЮ, — мысленно продолжил диалог Леша. — Почти в таком виде ты предстала перед нами на выпускном балу. И не было девушки прекраснее тебя не только в актовом зале школы, но и на всей планете. И конечно, не из-за платья. Ты светилась изнутри…»

— Какая краля, — цокнул языком Эквадор.

— Поуважительнее, пожалуйста, это мой хороший друг.

— А ты не из этих?.. — подозрительно спросил боцман.

— Каких?

— Ну, которые как море… голубые.

— Нет.

— Тогда я не понимаю, как можно дружить с такой кралей.

— Ты, Эквадор, много чего не понимаешь.

— Например? — боцман набычился.

— Как может человек пять лет учиться в институте, потом устроиться в какое-то учреждение, проработать в нем сорок с лишним лет, уйти на пенсию, заиметь дачу и провести на ней остатки своей недолгой жизни.

— Это да, — расслабился Эквадор. Он не имел даже среднего образования, поэтому остро реагировал на тех, кто пытался его упрекнуть в незнании или непонимании чего-то. — Если еще все это время одна и та же баба с тобой, это капец. Что за жизнь? Какое-то тюремное заключение…

— А меж тем такая жизнь считается благополучной.

За разговором они дошли до моря. Сели на перевернутую лодку. Боцман протянул Леше свое пойло. Земских не стал отказываться, взял бутылку. Но пить портвейн тоже не стал, только сделал вид, что делает это.

— Закуси, — Эквадор протянул ему персик.

Леша содрал кожу с бочка́ и впился зубами в мякоть. Сок брызнул на лицо, потек по рукам, но попал и в рот… Давно Леша не пробовал такой вкуснятины!

— Я уже и забыл, какие на вкус настоящие персики, — сказал он, утираясь.

— Это они еще не поспели до конца. То ли будет в августе. — Эквадор отдал Леше оставшиеся персики, велел есть. Земских предложил один Мартину, но тот был поглощен сыром.

— А у Артура в саду они растут?

— Вроде. Я не очень фрукты люблю.

— А что любишь? Кроме портвейна, разумеется?

— Рыбу. А особенно суп из нее. Мой любимый «Буйабес».

— Я не слышал о таком.

— Марсельская уха. Готовится из самой дешевой рыбы. Но от этого супа не оторваться. Если б я и вернулся в Марсель, то только из-за «Буйабеса».

Боцман хлебнул портвейна и сполз на гальку, чтоб привалиться к лодке спиной. Леша последовал его примеру. Так удобнее было сидеть, а камни пусть и остыли, но были комфортной температуры.

— Артур говорил, что ты мечтаешь добраться до маяка на далеком мысе…

— Ага.

— Хочешь, прямо сейчас отправимся?

— Нет.

— Да давай. Дело-то плевое…

— Мне уже говорили это. И предлагали то же, что и ты. Но я пока не готов.