– Катя! – перебил ее муж. – Что касается книг и детей, все остается, как я и говорил. Что же касается работы… Почему бы тебе сейчас не поддержать семью и не заработать немного денег? Да и, кроме того, в декрет надо уходить с хорошей работы, государство сейчас прилично стимулирует в денежном плане беременных, так имеет ли смысл отказываться от этой помощи?

Катерина не верила своим ушам, события полностью выходили из-под ее контроля.

– Я улетаю завтра, шенген у меня открыт, билеты куплю на сайте. Ты точно со мной не хочешь? На работу можно выйти и после поездки.

Катерина поняла, что ее муж совершенно не ориентируется в настоящей жизни, он уверен, что работодатель будет спокойно неделями ждать менеджера, пока тот не нагуляется в импровизированном отпуске.

– Нет, я пас, спасибо! – Катерина ушла к себе в комнату и включила компьютер.

Ее буквально переполняли эмоции, и она принялась писать.

Катерина подробно описала убийство и те чувства, которые она испытала, глядя на развороченную голову парня. Она буквально вырывала из души самые страшные, самые больные моменты и превращала их в буквы. Катя писала до шести утра, а потом доползла до дивана и моментально уснула. Впервые за последнее время ей не снились кошмары.

Павел улетел (точнее, сбежал от проблем) на юг Франции, как и обещал, уже на следующий вечер. Катерина проводила его до двери, но в аэропорт не поехала. «У нас это уже стало традицией», – грустно размышляла она, бесцельно шатаясь по пустой квартире. Только пару дней, как она вернулась домой, собиралась жить с мужем долго и счастливо, а тут он сам умчался в дальние края.

Катерина сварила себе ароматный кофе, разогрела рыбу на пару с овощами, взяла горсть винограда и села за стол. Конечно, одной ужинать было скучно, поэтому Катя поставила все тарелки на поднос и унесла его к себе в кабинет. В конце-то концов, дома она одна, и никто не видит, как она пишет и ест одновременно.

Никогда раньше Катерина не ощущала такой ФИЗИЧЕСКОЙ потребности писать, это было что-то сродни голоду, когда глотаешь пищу огромными кусками и все равно не можешь насытиться. Вот так и Катерина – она писала без отдыха, останавливаясь лишь для того, чтобы сходить в туалет, поесть или упасть от усталости замертво и уснуть. За двое суток она написала свою обычную месячную норму и все равно не могла остановиться. Ей казалось, что чем больше своих чувств и эмоций она из себя выплеснет, тем легче ей будет дышать и жить.

В половине второго ночи Катерина словно очнулась, она посмотрела на часы в углу монитора и ужаснулась тому, как долго писала без перерыва. Повествование шло от первого лица, сплошным непрерывным потоком, и меньше всего напоминало структурированную книгу – с прологом, эпилогом и главной мыслью. Катерина понимала, что этот свой горячечный бред она никому никогда не покажет, а уж тем более не станет издавать, и именно поэтому она писала без рамок, без оглядки, без «трезвого» взгляда со стороны. Впервые в жизни она писала не для рейтингов, не для славы, не для гонораров или хороших отзывов. Она писала только для себя с единственной целью – не сойти с ума от всего происходящего в ее жизни.

Катерина откатилась на кресле от компьютера и глубоко вздохнула. Надо было ложиться спать, она действительно очень устала, но не могла остановиться. Какие-то мысли, обрывки фраз, видения просто сами просились в повествование, и Катерине не оставалось ничего другого, как покорно записывать.

Когда зазвонил телефон, Катерина сначала очень удивилась – кому она может понадобиться в три часа ночи, – затем испугалась, потому что в это время звонить могут только с плохими новостями, а потом подумала, что, может, это муж еще не разобрался в часовых поясах и, соскучившись, решил услышать ее голос.

Катерина взяла сотовый со стола, но это был не Павел. Звонила Синицына, и Катерина, еще даже не ответив на звонок, уже точно знала, что ничего хорошего она сейчас не услышит.

– Зачем ты звонишь ночью? – Катя решила сама перейти в наступление.

– Я видела по телевизору, что творится у тебя в семье, – Синицына вздохнула. – Как я понимаю, вся эта шумиха не входила в ваши планы.

– Правильно понимаешь. – Катерина не могла сообразить, чего Синицына от нее хочет и, главное, зачем звонит в такое время. – Ты зачем мне звонишь ночью?

– Хочу сказать, что мне надо еще немного денег, – начала Синицына, и у Катерины оборвалось сердце. «Я так и знала!» В глубине души она была совершенно уверена, что именно этим все и закончится.

– У меня больше нет ни копейки, – спокойно ответила Катерина. У нее действительно больше не было ни гроша, а еще один кредит она просто не потянет.

– Продай машину, – невозмутимо посоветовала Синицына. – Мне нужно не так много, всего сто пятьдесят тысяч не хватило на однокомнатную квартиру с доплатой для мамы и сына.

– Ты же меня шантажируешь! Как тебе не стыдно? Ты обещала больше мне не звонить! – закричала Катерина.

– А чего ты кричишь? – Катерина слышала, как Синицына щелкнула зажигалкой и прикурила. – Я выживаю, как могу. Раньше я тоже надеялась на чудо, на хороших людей. Помню, когда мне поставили диагноз, я пошла в церковь и долго-долго молилась, чтобы Бог вернул мне здоровье. Но Богу до меня нет никакого дела. Потом в моей жизни начался ад, и я все ждала, что кто-нибудь придет мне на помощь. Добрый принц, крестная фея, друзья, может быть, мужчина появится в моей жизни! Но все оказалось фигней! Я никому не нужна! Никому! И мой ребенок никому не нужен! И моя мать! Мы просто пушечное мясо в этом мире! Так какого черта я должна тебя жалеть, если меня никто никогда не жалел? Деньги мне нужны через неделю. Или найдешь, или я пошлю на телевидение интересную историю о том, как ты пробралась в общагу и убила наркомана.

– Но ведь его убила ты… – пробормотала Катерина, из последних сил стараясь сохранить спокойный голос.

– А ты докажи! – буркнула Синицына. – Я скажу, что убила ты, а меня запугала, чтобы я молчала. На фоне скандала с твоим мужем эта новость станет просто бомбой. Хочешь?

У Катерины путались мысли, она не могла понять, насколько плохая у нее ситуация. Необходимо ли что-то делать прямо сейчас, или у нее еще есть время?

– Нет, не хочу, – пробормотала Катерина. – Я найду деньги.

– Я не сомневалась, – и Синицына отключилась.

Катерина запоздало подумала, что могла бы записать этот телефонный разговор, и тогда доказательства ее невиновности были бы налицо. Но она вовремя не сообразила, а сейчас уже было поздно что-то делать.

Катерина металась по пустой квартире, ее охватила паника.

«Что мне делать?» Даже если она отдаст Синицыной сто пятьдесят тысяч рублей, эти деньги все равно не будут последними! Синицына вошла во вкус и теперь станет доить ее постоянно! Готова ли Катерина к такой жизни? Вздрагивать от каждого телефонного звонка? Искать деньги?