— Но я не уверен, что погодные аномалии — нормальное явление для Потухшего острова, — продолжил Барон, не обратив внимания на мое замешательство. — Дожди не прекращаются уже неделю. Лавовые жилы потухли, если земля станет пригодной для растений…

— Почему это плохо?

Высший пожал плечами:

— Это неплохо. Вероятно, — он поморщился. — Но мне приятно было думать, что в этом изменчивом мире есть хоть какое-то постоянство. Теперь его нет.

— Но если Потухший остров будет пригоден для жизни, значит, появится новая земля, расширение территорий…

— Ни велари, ни тем более люди не осмелятся там поселиться, — оборвал мои радостные размышления Барон. — Даже если не брать во внимание, что путь к острову лежит через владения морских ведьм, близость барьера пагубно влияет на живые организмы. Остров просто некому заселять.

— Почему это?

Я двигалась непозволительно медленно, и это раздражало меня саму. На то, чтобы накрыть стол для простого чаепития, мне понадобилось в два раза больше времени, чем обычно.

— Раньше это был материк. До… Излома. Но во время возведения барьера что-то случилось, Рассах не смогла захватить его весь и достаточно жестко отрубила большую часть, что привело к непоправимым последствиям. Остатки материка, тогда уже названные островом, впитали излишки темной магии, земля стала погибать. Мы все наблюдали за этой завораживающей и невероятной борьбой жизни с губительной силой Рассах. Недолго я верил, что остров сможет выправиться, но близость барьера сделала свое дело — некогда плодородные земли омертвели. После мы пытались возродить остров. Завозили на него людей, продовольствие, но ничего не выходило. Люди сходили с ума за один сезон.

Я поежилась и упрямо заметила:

— Это было раньше, но сколько времени уже прошло. Может, Излом, наконец, оправляется от случившегося. Может, все налаживается. Нас ждут светлые времена.

Барон рассмеялся. Не обидно, а будто с облегчением.

— А ведь ты правда в это веришь…

Я смешалась, не смогла найтись с ответом и просто пожала плечами — верю, да. Ну право слово, что в этом такого? Зачем смотреть на меня с таким исследовательским интересом? Чуть ли не с восторгом? Наивных дурочек он раньше, что ли, не встречал?

— Когда дождь закончится, я покажу тебе этот остров, — пообещал Барон, благосклонно следя за тем, как я разливаю чай по глиняным чашкам.

— Зачем? Чтобы я увидела его и поняла, как ошибалась?

Он покачал головой:

— Чтобы ты увидела его и повторила свои слова. Возможно, тогда в них поверю и я.

Я молча поставила перед ним полную чашку, пораженная оказанным мне доверием: попытаться изменить мнение Высшего… Едва ли такой чести удостаивалась хоть одна его еда.

— Что ж, — он понюхал чай, остался доволен и бодро попросил, почти потребовал: — Порадуй меня, скажи, что этот забавный командор справился с вашей небольшой проблемой.

— Небольшой проблемой? — нахмурилась я. — Мертвецы вышли на улицы, это катастрофа!

— О, — поскучнел Барон, — значит, не справился. Видимо, я переоценил его.

— Город большой, — зачем-то встала на защиту Бэйса я. — Стража делает все, что может. Говорят, все нижние кварталы уже проверены, но ничего не было обнаружено.

— Говорят? — недобро переспросил он. Кристалл над головой с тихим потрескиванием опасливо притушил свет, из углов кухни поползли зловещие тени. — Я велел тебе не выходить…

— Я и не выходила, это все Улиса. Ходила за продуктами, собирала сплетни. Ей можно! — быстро проговорила я, опасливо косясь по сторонам, поджимая пальцы на ногах и упрямо давя порыв запрыгнуть на стул. Облегченно выдохнуть смогла, только когда тревожный полумрак рассеялся и светильник вновь заработал в полную мощность.

— Ведьма? — приятно удивился Барон, стирая с лица злое недовольство. — И не сожгли ее еще?

— Теперь-то, может, и попробуют, — пробормотала я негромко.

Быть может, это было моей ошибкой. Произнесенные, слова обрели силу. В столь непростое время следует высказываться с осторожностью.

— Если что-то пойдет не так, ты знаешь, как меня позвать, — серьезно напомнил он. — Если почувствуешь, что тебе грозит опасность…

— А если Улисе? — быстро спросила я. За себя я не боялась, во мне не было магии, Эллари не отметила меня ведьминским даром, и все, что мне грозило, — быть поколоченной за дружбу с бесовкой.

Улису же могли не просто обвинить во всем, что творилось сейчас в городе, но и сжечь, дабы злые чары ее развеялись…

Барон поморщился, но неохотно кивнул:

— Будь по-твоему, ее жизнь я готов взять под защиту. На время.

Мне с трудом удалось сдержать улыбку.

Жизнь уже не казалась такой безнадежной: Барон не стал ругаться и наказывать всех без разбора, мирно попил чай, пообещал защиту, не покусился на остатки моих сил, а на прощание просто потрепал по голове, отметив с легким неудовольствием:

— С этим нужно что-то делать. Ты отвратительно слаба.

— Нервы, — пожала плечами я.

— Так не нервничай, — велел он и растаял в воздухе.

Убирая со стола, я рассеянно улыбалась, настроение было просто непередаваемо прекрасным.

Тогда еще я не знала, что через два дня за нами придут. Счастливое неведение, спокойные времена, чуть было не закончившиеся трагедией…

Осознавали случившееся горожане… трудно. В наших краях не водились умертвия — о восстающих местные жители слышали, но никогда не видели, и уж совсем не могли помыслить, что кто-то из их близких или знакомых может утратить посмертный покой и подняться.

Первый день после открытия правды полнился тревожными предчувствиями, сомнениями и страхами, должными в скором времени перерасти в трусливую, а оттого особенно опасную злость.

Пока весь остальной город притих, готовясь к чему-то страшному, Улису волновали совершенно обыденные вещи.

— То есть ты хочешь сказать, он сидел вот на этой кухне, — она похлопала ладонью по столешнице, — вот за этим столом, прямо напротив тебя. Пил чай, жаловался на жизнь и совсем не заметил, что ты похожа на ходячий труп?

— Он тоже выглядел неважно, — пробормотала я, развалившись на стуле. Это утро началось как-то по-особенному плохо: отчаянно болела голова, замерзшие руки не желали отогреваться даже о горячую кружку, от вида каши мутило… от запаха чайного сбора, что был заварен энергичной ведьмой, — тоже.

— Может, и к добру, что Барон такой невнимательный оказался, я целее буду.

— Вообще-то, Барон обещал тебе защиту! — возмутилась я.

— Лучше бы он обещал забыть о моем существовании, — проворчала Улиса.