Дэш, когда от визга шин у меня по позвоночнику пробежал холодок.

Отложив ежегодник в сторону, я встала и, обойдя одну из книжных полок, выглянула в окно. Прямо у входа была припаркована полицейская машина.

Вдалеке я заметила Дэша на его Harley. Наблюдает. Ждет.

Либо он знал, что копы уже в пути, и поэтому уехал. Либо…

— Он бы не стал, — сказала я себе.

Он бы не вызвал на меня полицию, не так ли?

Когда полицейские бросились к входным дверям, я сама ответила на свой вопрос. Конечно, вызвал бы.

Я стиснула зубы. — Вот сукин сын.

ГЛАВА 11

ДЭШ

Я СЛОЖИЛ страницу, которую вырвал из ежегодника, и засунул ее в задний карман. Больше не было необходимости смотреть на нее — я запомнил фотографию.

Когда я сидела рядом с Брайс и листал тот ежегодник, мое внимание привлекло не лицо Амины.

А лицо мамы.

Амина Дейли и мама улыбались бок о бок. Мамина рука была на плече Амины. Амина обнимала мамину талию. Надпись под фотографией гласила Неразлучные.

Они были подругами. Судя по всему, лучшими подругами. И все же я никогда раньше не слышал имени Амина Дейли. Папа знал, но не упомянул, что Амина когда-то была маминой подругой. Он списал все на смутную историю. Почему?

Почему он не упомянул, что Амина была маминой подругой? Мне было двенадцать лет, когда мама умерла. Я не помню, чтобы она упоминала подругу по имени Амина. Была ли какая-то размолвка? Или они просто отдалились друг от друга? Пока я не знал, я держал эту фотографию при себе.

Папа подытожил все, одним словом.

История.

Чертова история.

Наша история собиралась погубить нас всех.

Если не Брайс будет задавать вопросы, то в конце концов это сделает кто-то другой. Мы были глупы, думая, что сможем уйти от Цыган без подозрений. Глупо было думать, что преступления и тела, которые мы похоронили, останутся под спудом.

Может быть, скрывать нашу историю было ошибкой. Может быть, правильнее было бы рассказать историю — по крайней мере, ее законную часть — и выкарабкаться. Только вот знаю ли я, как правильно рассказать эту историю? Фотография в моем заднем кармане гласила об обратном. Она гласила, что я ни черта не смыслю в истории.

— Дэш? — Голос Пресли наполнил гараж. — Я думала, ты ушел.

— Вернулся. — Я повернулся от скамейки с инструментами, где был погружен в раздумья. — Не хотелось идти домой.

— Я как раз закрываюсь. — Она вошла в гараж через прилегающую дверь офиса.

Ребята ушли минут двадцать назад, закончив свою работу на сегодня. Но Пресли никогда не уходила раньше пяти. Даже когда мы говорили ей идти пораньше, она всегда следила за тем, чтобы офис был открыт в соответствии с часами на двери.

— Ты в порядке? — спросила она.

Я вздохнул и прислонился к скамейке. — Нет.

— Хочешь поговорить об этом? — Она заняла место рядом со мной, толкнув меня плечом. — Я хороший слушатель.

— Черт, Прес. — Я обнял ее, притянув к себе.

Она обняла меня в ответ.

Мама была любительницей обниматься. Она всегда обнимала Ника и меня, когда мы росли. После ее смерти объятия прекратились. Но потом в гараже появилась Пресли, а она не верила в рукопожатия.

Она обнимала всех своими тонкими руками. Ее голова доходила только до середины моей груди, но она умела обнимать так крепко, как никто не умел.

Пресли была красивой, ее тело было подтянутым и стройным, но объятия не были сексуальными. Никто из нас не видел ее такой, никогда не видел. С того дня, как она начала работать здесь, она сразу стала членом семьи. И эти объятия были ее способом дать нам утешение. Утешение от близкого друга, у которого было золотое сердце.

— Я кое-что сделал. — Я глубоко вздохнул. — Черт, я мудак.

— Что ты сделал?

— Ты знаешь, что я следил за Брайс, надеясь, что смогу заставить ее отказаться от этой истории. Я угрожал ей. Это не сработало. Я предложил ей работать вместе. Это не сработало.

Я опустил часть о плане соблазнить ее, потому что, с моей точки зрения, это она соблазнила меня, просто дыша. И я не собирался говорить о сексе, и не потому, что мне было стыдно. Все было наоборот. Это было особенное чувство. В данный момент я хотел оставить все это при себе.

— Хорошо, — сказала Пресли, побуждая меня продолжать. — Итак…

— Итак, я… — Я глубоко вздохнул. — Ее арестовали сегодня. Она проникла в школу, чтобы посмотреть старые ежегодники. Я проследил за ней, оставил ее там и вызвал полицию. Они арестовали ее за незаконное проникновение.

— Ого. — Вздрогнула Пресли. — Мне не особенно нравится эта женщина, тем более что она, похоже, намерена доказать, что Дрейвен — убийца. Но, черт возьми, Дэш. Это беспощадно.

Это было жестоко. И много лет назад это было моей нормой. Я относился к женщинам как к объектам. Полезным. Одноразовым. Заменяемым. Пресли не было рядом в те годы, когда я проходил через женщин, как через воду. Она появилась позже, когда я сбавил обороты и сделал все возможное, чтобы стать порядочным человеком. Когда я уже не был таким жестоким.

Пресли появилась в гараже, со свои объятия, и смягчила нас.

Мы позволили ей смягчить нас.

— Она тебе нравится, не так ли? — спросила она. — И поэтому ты чувствуешь себя мудаком.

Я не собирался отвечать на этот вопрос.

Убрав руку, я повернулся к скамейке и занял свои руки тем, что положил некоторые инструменты обратно на прищепки, висящие на стене. — Исайя сказал, что его домовладелец поднимает цену на аренду.

— Ага. — Она согласилась с моей сменой темы. — Его договор аренды действует месяц в месяц. Думаю, хозяин быстро понял, что Исайя — хороший квартиросъемщик. Добавь к этому тот факт, что он здесь работает, и весь город знает, что мы хорошо платим. Хозяин пользуется этим.

— Отведи его завтра в квартиру над офисом. Пусть осмотрится. Если захочет остаться там на какое-то время, это его квартира.

— Хорошо. — Пресли кивнул. — Там беспорядок, но я спрошу. Сколько за аренду?

— Если он все уберет, то сможет остаться там бесплатно.

— Это мило с твоей стороны.

Я пожал плечами. — Парню нужна передышка.

Исайя был бывшим заключенным. Найти квартиру было нелегко, о чем, вероятно, знал и хозяин. Что было несправедливо и определенно не то, чего Исайя заслуживал. Он не был злым человеком. Я знал, как выглядят злые люди — у меня было зеркало. Исайя попал в тюрьму