же и спугнул. Правда, тогда мне было как-то плевать на его внешность, и я не особо присматривался. Но вот эти рыжие волосы отложились где-то на уровне подсознания. Потратив ещё несколько минут, я окончательно убедился, что да, это тот самый спасённый мной человек. Уж не знаю, насколько сильно он связан с интересующими меня вещами, но раз к нему приставали, то парень должен знать хотя бы имена тех самых гопников. А это уже лучше, чем ничего.

Пройдя ещё немного, я увидел, как эта несостоявшаяся жертва ныряет в очередной переулок. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру. И насколько же велико было моё удивление, когда я увидел его буквально удирающим со всех ног, и скрывающимся за углом здания. Ну что ж, похоже, придётся немного побегать. По крайней мере, упускать его я точно не собирался, поэтому рванул следом на всех парах.

Погоня не отличалась особой эпичностью, да и продлилась совсем не долго. Бедняга пытался вилять между зданиями и разными переулками, но быстро выдохся, не выдержав темпа. Уже минут через десять я всё же нагнал его на очередном повороте и смог схватить за руку. Он пару раз дёрнулся, но вырваться не смог. Потом попытался ударить, но и в этом случае защититься оказалось легко. Я даже не особо утруждался. Зато, из-за слабости удара, в этот момент сразу стало понятно, что передо мной либо несовершеннолетний простолюдин, не достигший даже пика второй сферы, либо, что ещё интереснее, вообще выходец из промышленной зоны, попавший в центр неизвестно зачем.

— Ну, здравствуй, неудавшаяся жертва разбойного нападения, — первым начал я разговор, — Чего же ты сразу убегаешь или драться пытаешься? А как же выразить искреннюю благодарность своему спасителю?

Парень только промычал что-то невразумительное в ответ и ещё раз дёрнулся, в тщетной попытке высвободиться.

— До чего же люди пошли неблагодарные. Ты их спасаешь и даже не просишь ничего взамен, а они потом от тебя убегают, будто ты страшней кучки гопников с холодным оружием.

Произнося это, я продолжал смотреть парню прямо в глаза. Взгляд он отводить перестал, но слушал меня постоянно хмурясь. Однако, в какой-то момент словно сдался, наверное, осознав безвыходность своего положения, и всё же соизволил ответить.

— Спасибо тебе. Я очень благодарен. На этом всё, я теперь могу идти?

— Не-е-т, не так быстро, — я начал улыбаться и немного растягивать слова, — Мне вдруг стало очень интересно. Что паренёк из промышленной зоны делает в центральной, да ещё и в такой приличной одежде?

— А как мы должны одеваться, по-твоему?

Глазёнки у него сразу стали злее. Но ведь попался на такую простую уловку. Вот всегда так, стоит только ткнуть пальцем в то, что считается общепринятыми стереотипами и у многих сразу начинают сдавать нервы.

— Значит, ты не отрицаешь, что пришёл из промышленной зоны. И что же теперь с тобой делать?

Парень всё же осознал что прокололся. Его глаза начали метаться в разные стороны, словно ища выход, которого не было.

— Ладно, не дёргайся так, ничего плохого с тобой не случится, — постарался я сказать успокаивающим тоном, — С другой стороны, думаю, ты именно тот, кто мне и нужен. Так что разговор предстоит интересный.

Нейронка нарисовала момент перед самым началом погони:

Глава 10

Дальше особых сложностей не возникло. Я быстро выяснил, что зовут парня Ник и он, вроде как, занимается сбором информации. На секунду даже растерялся. Неужели мне настолько повезло и прямо в руки пришло всё необходимое? Но нет, радость было недолговечной. Этим сложным делом он начал заниматься буквально только что, почему-то решив, что имеет талант к подобным вещам. И из всех его "успехов", только та самая неудавшаяся разборка в подворотне. На этом моменте я не выдержал и всё же спросил.

— Постой. Выходит, ты им тогда информацию продавал таким необычным способом?

— Да не продавал! Просто хотел договориться.

— Договориться о чём? Слушай, ты бросай это дело. Чего я из тебя каждое слово как клещами вытягиваю? Может тебе что-нибудь сломать, для убедительности?

— Не надо! — сразу стало видно насколько он испуган.

Хотя, это вполне понятная реакция. Для обычных имперцев перелом не особо страшен, он и заживает не слишком долго, да и на работе начальство может войти в положение и выдать несколько дней отгулов. А вот для промышленной зоны покалеченная конечность — почти приговор. Никто не будет выяснять, почему ты не можешь работать. Любого легко и быстро заменят другим куском мяса, способным выполнять поставленные задачи. Да и с медициной там всё так себе. Даже в лучшем случае, человек на несколько месяцев теряет очень многое: не может работать и становится лёгкой жертвой для всяких стаек падальщиков.

— Успокойся, не стану я тебя калечить. Хотя ты должен понимать, что это сделать очень легко и мне даже ничего потом не будет.

— Ну да, понимаю, — с грустью сказал он, бросив взгляд на мой герб.

— Вот видишь, сам же заметил, что я из благородных.

— Если бы просто благородных, — выдал он, тяжело вздохнув.

— О, так ты ещё и в геральдике разбираешься, а не просто трясёшься при виде гербов.

— Некоторые семьи лучше запомнить.

Вот! Я же говорил тогда, что завуч редкостный идиот! Даже обычный парень из самых низов узнал наш герб, а он нет.

— Чего же ты убегал тогда, если понял, из какой я семьи?

— Ну а вдруг получилось бы, — Ник неопределённо пожал плечами, — с вами, благородными, связываться себе дороже.

— Ну да, зато твои дружки из простолюдинов в прошлый раз проявляли прям максимум дружелюбия. Ты, кстати, так и не сказал, что это были за дела с ними.

— "Калач" начал засматриваться на мою сестру и я пригрозил выдать их схроны другим бандам, если он не прекратит.

Сказочный… гений. Это же надо было до такого додуматься — идти угрожать гопникам в безлюдном переулке.

— Честное слово, мне теперь даже интересно. Почему ты вообще решил взяться за сбор информации? Вспоминая, как сложилось твоё с ними общение, ты случайно ещё и в переговорщики податься не хочешь?

Парень бросил на меня злобный взгляд, но потом уставился вниз и пробубнил.

— Я много чего знаю и много чего слышу. Потому и могу что-то сделать. Да и выбора нет.

Ещё раз его внимательно осмотрел. Худощавый, так что на тяжёлой работе в промышленной зоне он долго не протянет, и нет ничего удивительного, что решил заняться чем-то другим. Но одежда приличная,