Весь переулок был против Кита.

Все звери вышли из своих дверей и двинулись к квартире дяди Рика. Их утренние тени протянулись в сторону Кита, словно сотня сумрачных когтей уже вцепилась в него. Над ним нависла самая большая тень, и он увидел, что ее отбрасывает петух Энрике, трусящий по переулку, наставив на Кита безжалостный желтый глаз.

Эйни встала в дверном проеме, загородив собой друга. Испуганно улыбнулась.

– От воя до щелчка, – шепнула она, а затем заорала на здоровенного петуха и толпящихся за ним зверей: – Оставьте Кита в покое! Он единственный честный зверь, кого я встречала в жизни. Я видела Кость своими собственными глазами.

– Ты тоже врешь! – заорал в ответ еж в грязном котелке. Он уже собрал свои пожитки в мешок, подвешенный к палке. – Бросьте их на рельсы! – завопил он. – Всех лжецов привязать к рельсам!

Прочие обитатели переулка за спиной у петуха подались вперед.

– Вы все лжецы! – крикнул Энрике Галло, вскидывая вверх острые когти, и толпа у него за спиной смолкла. Он наклонился и заглянул Киту в глаза.

– В этой бумажке, однако, сказано, что ты солгал нам кое о чем важном для нас, юноша, – сказал ему петух. – Что скажешь, Кит?

Кит сглотнул. В горле пересохло, и когда он заговорил, голос его сорвался:

– Я… кхм… не лгал.

Энрике вздохнул. И шепнул Киту:

– Попробуй еще раз, малыш. Эти существа напуганы, и им надо во что-то верить. Докажи. Докажи нам, что Кость существует. Безблохие близко.

– Я… – Кит огляделся. Все звери в переулке ловили его слова. Черепаха высунула голову из фургона Бешеных Шельм. – Они видели ее! Шельмы тоже ее видели.

Все взгляды обратились на старую черепаху. Босс медленно покачал головой:

– Кто может сказать, что я видел?

– Что?! – заорал Кит. – Что ты говоришь? Ты видел ее. И спер ее твой собственный змей.

– Извини, парень, – произнесла черепаха. Затем босс повернулся к остальным Диким. – Все, кто дорожит своей жизнью, собирайтесь и уходите.

– Но ты не можешь так говорить, – возразила Эйни. – Все платили тебе за защиту.

– Чего вы от меня хотите? – пожала плечами черепаха. – Они забрали моего змея. Я не могу защитить это место без него.

– Бэзил переметнулся к Безблохим? – ахнул Ансель.

– Ох, это плохо, – сказал Отис. – Это очень плохо.

– Спецвыпуск! Спецвыпуск! – закричал один из воробьев-репортеров. – Вывихнутому переулку конец! Собирайте свои орехи и делайте лапы!

– Нет, нет! – закричал Кит. – Мы не можем просто сдаться!

– Мы ничего не докажем без этой Кости, – возразил петух. – Придется уходить.

Он отвернулся и, раздвигая толпу, потрусил обратно к своей цирюльне собирать вещи.

– Кому какое дело до этой Кости? – завопил Кит, и петух остановился. Толпа снова смотрела на него. – Мои родители погибли, чтобы я мог найти ее, а теперь я говорю: ну и что? Я не могу доказать, что нашел ее, и не могу доказать, что она дает нам право жить здесь. Ну. И. Что?! Никто, даже Крысиный Король, не может знать, что на самом деле произошло семьсот семь сезонов назад. Но мы знаем, что происходит сейчас!

Безблохие говорят, что эта земля принадлежит им, что наше время истекло. Мы говорим, что имеем право находиться здесь. Но если мы сбежим при первых признаках беды, если мы обратимся друг против друга и будем лгать друг другу, когда наше сообщество в опасности, тогда какое право мы имеем претендовать хоть на какую землю? Какое право мы имеем называть какое-либо место своим домом?

Дом не обретается в результате сделки. Это не обещание, данное кем-то давным-давно. Дом создается друзьями, которые доверяют друг другу.

Он отодвинул Эйни и гордо встал перед толпой.

– Дом создается соседями, которые делятся друг с другом в хорошие времена и в плохие, даже если они не всегда ладят. – Он кивнул братьям Чернохвостам, а затем обратился к дяде Рику. – И он создается семьей.

– Однажды я уже потерял дом, – сказал он толпе. – И семью тоже. Но, придя сюда, в Вывихнутый переулок, я нашел новый дом и новую семью, и я их не оставлю. Поэтому меня не волнует, что какая-то старая Кость говорит, что это моя земля. Это моя земля, потому что я делаю ее своей; я живу здесь, и я расту здесь. Если Безблохие не хотят делить ее со мной, тогда я буду сражаться за нее, потому что я Дикий, и моя земля там, где я сказал!

– Я с тобой, Кит, – объявила Эйни.

Толпа смотрела на них в молчании.

Эйни нахмурилась:

– Хм, я действительно думала, что это сработает. Типа приветственный клич или еще что.

– Что ж, я тоже с тобой, Кит, – сказал дядя Рик. – Ты мой родич, и, если остаешься ты, я тоже остаюсь.

– Ах ты, едрена мышь! – воскликнул поссум Ансель. – Этот Безблохий котяра мне пекарню разнес. Меньшее, что я могу сделать, это получить хоть какую-то расплату. Мы тоже с тобой, Кит!

– Мы? – уточнил Отис, вставая рядом.

– Да, – кивнул Ансель. – Мы.

Отис улыбнулся:

– Хорошо. Я задолжал этому коту ответный в челюсть.

– Если надвигается битва с Безблохими, тогда я тоже в деле, – объявил шелудивый Рокс, дремавший обычно у входа в «Ларканон». Сейчас он проснулся и встал в полный рост на все четыре лапы.

– Отлично, – сказал Энрике Галло, расправляя крылья. – Я тоже остаюсь. Есть еще порох в пороховницах.

– А вы как? – указал дядя Рик лапой на старый ржавый фургон.

Все взгляды скрестились на черепахе, ожидая решения самого могущественного существа в переулке – присоединятся Бешеные Шельмы к Диким или убегут, как того и хотели Безблохие?

Старая черепаха откашлялась.

– Я бы предпочел быть более осмотрительным в данном вопросе, – произнес босс. – Выйти в бой против могущественных врагов не шутка.

Из Кита словно воздух выпустили. Бешеные Шельмы были самыми крутыми зверями в переулке. Без них отбить Безблохих будет трудно.

– Но, – продолжал босс, – мы… присоединимся к этой битве. – Он подмигнул Киту. – Мы не шлейколюбы.

– Босс! – заныл Флинн Чернохвост. – Неужто мы станем рисковать своими шеями, чтобы помочь этому еноту, после всего, что он нам сделал?

– Он жулик и врун! – выкрикнул Шин.

– И врун, и жулик! – добавил Флинн. Шин сердито зыркнул на него.

– Именно поэтому мы ему и поможем, – ответил босс. – Потому что он жулик и врун, и его место здесь, с нами, в Вывихнутом переулке. – Черепаха с уважением кивнула Киту. – От воя до щелчка.

– От воя до щелчка, – ответил Кит.