– Что тебе от нас надо?! – закричал Алекс, разозлившись – не столько на тварь, сколько на собственное бессилие. Что с этим делать?! На грохот, который раздавался из их номера, уже кто-то должен был прийти! Но, похоже, их соседи ушли. А они оказались в западне. Если бы он мог увидеть эту сущность! Может, тогда бы понял, что с нею делать, как ее успокоить и изгнать. Но тварь мельтешила, металась, нападая на них с разных сторон. В такой ситуации Алекс оказался впервые: нервничал, был напуган – не столько за себя, сколько за Ольгу, к тому же тварь то и дело кусала его за ноги. Ольга тем временем снова попыталась открыть дверь, а затем кинулась к телефону, схватила трубку, чтобы вызвать персонал. И в отчаянии швырнула ее обратно на рычаг. Вытащила из кармана мобильный, но тварь тут же выбила его из рук. Телефон отлетел к двери. А нечисть снова грызанула Алекса, на этот раз под колено. Укус оказался такой ощутимый, что он вскрикнул. Если бы можно было увидеть эту гадость как болезнь! Алекс попытался бы «вытащить» ее, как боль, и смыть вместе с водой. Хоть ему самому такой способ и не казался действенным. Одно дело – снимать боль, другое – изгонять сущность. Да, он убирал из чужих домов «грязь», но проводил целые ритуалы очищения. А сейчас у него не было ни средств, ни времени, ни спокойствия. Да и тварь металась, а не висела, как «грязь» в домах – неподвижными клоками.

– Алекс! – закричала Ольга и вовремя, потому что он, зазевавшись, чуть не поймал виском брошенный ему в голову стационарный телефон. Алекс увернулся, и аппарат, упав на пол, раскололся пополам.

– Я не могу увидеть эту тварь!

Имел он в виду то, что никак не мог сосредоточиться и вызвать особое «зрение». Но Ольга поняла его буквально, сорвала с кровати покрывало и бросила его, как сеть, рядом с ним. Такая же безумная идея, как и его – вытащить и «смыть» нечто, будто сгусток боли. Но под покрывалом внезапно образовался небольшой бугорок. И на этот раз проворнее оказался Алекс: сгреб покрывало в узел и бросился с бившейся в нем, словно пойманная птица, сущностью в ванную. Отчаянные спонтанные решения нередко оказываются единственными верными. Он проворно вытрусил узел в унитаз, захлопнул крышку и надавил на нее коленом. Воспоминание о том, как нечисть боднула Ольгу в живот, придало ему сил и помогло моментально их собрать. Алекс втянул воздух и на выдохе разом обрушил силу на бьющуюся о закрытую крышку тварь. И одновременно спустил воду, а потом еще раз и еще. Для верности. И, чувствуя себя продырявленным шаром, из которого вышел воздух, буквально рухнул на крышку унитаза и сжал виски ладонями. Перед глазами все качалось и грозилось опрокинуться.

– Алекс? – сквозь шум в ушах пробился голос Ольги. – Тебе плохо?

– Мне… хорошо, – выдавил он, пытаясь удержать равновесие. Лицо Ольги то отдалялось, то приближалось, при этом ее черты расплывались, будто размытые дождем.

– Тебе плохо, – уже не спросила, а констатировала она факт. И бросилась в комнату.

– Только коньяком не пои, – прошептал, а думал, что крикнул, он. Но Ольга уже вернулась и сунула ему в руки какой-то кругляшок. Печенье. Две слепленные шоколадной пастой печенины.

– Воды дать? – спросила она, когда он откусил сразу половину и принялся медленно жевать. Алекс чуть кивнул, и она тут же набрала воды в стоящий на умывальнике стакан.

– Как ты?

– Уже лучше.

Ольга улыбнулась и вытерла ладонью блестевший от пота лоб.

– Ловко ты придумал с… унитазом.

– Это ты… ловко с покрывалом, – улыбнулся Алекс в ответ, оперся ладонью о край раковины и поднялся. Его не качнуло, как он думал. Ноги, хоть и дрожали, вполне слушались. Это уже хорошо.

– У тебя кровь! – обеспокоенно воскликнула Ольга и кивнула на его пораненную зеркальным осколком руку. Порез оказался длинным, от запястья до пальцев. – Погоди, достану аптечку!

Но он отрицательно мотнул головой, сунул руку под струю воды и смыл в раковину кровь.

– Нам надо уходить отсюда.

– Думаешь, эта тварь вернется? – спросила Ольга, протягивая ему бумажную салфетку. А потом еще одну.

– Не знаю. Но все может быть, – честно ответил Алекс. Выкинул испачканные кровью салфетки в корзину и вышел из ванной. Оглядел последствия «боя» и тихо присвистнул. Ольга за его спиной вздохнула.

– Придется как-то объясняться на ресепшене…

– И платить.

– И платить. За телефон, карниз и разбитое зеркало. Но это не сложно. Сложно… объяснить, что мы тут делали.

Алекс громко фыркнул. Они переглянулись и одновременно засмеялись. Видимо, смех оказался ответной реакцией на пережитый испуг. Но Ольга первой замолчала: вспомнила, что им лучше поторопиться. Подняла все еще валяющийся у двери смартфон и проверила, не разбился ли. Алекс тем временем сложил вместе обе половины телефонного аппарата и сокрушенно качнул головой. Что ж, что-нибудь придумает. Соврет администратору, что рассердил свою «девушку», а она у него такая темпераментная… Скажет, что Ольга его приревновала, к примеру, к…

– Алекс! – вырвал его из приятных мечтаний ее взволнованный оклик.

– Матвей!

Она включила аудио на воспроизведение, и голос Дымова заполнил номер: «Оль, я увидел Костю. Иду в дыру через заваленный входняк. Валун сдвинут. Если через час не отзвонюсь…»

– Прошло уже больше часа! – воскликнула Ольга, набрала номер Матвея и послушала гудки.

– Черт! Черт, черт, черт! Алекс, вызывай такси! Я звоню этому Хворостову!

– И какого черта ты туда поперся? – в очередной раз воскликнула Ольга, подавая Матвею завернутый в полотенце замороженный стейк. Но спросила уже устало, машинально, будто не осталось других слов. Эмоциональная буря из рыданий и грозовых криков стихла, после нее в душе осталась непривычная пустота. Не было сил ни на разговоры, ни на движения. Но при этом она вела эти самые разговоры и двигалась. Помогала, к примеру, Матвею.

– Малая… – в очередной раз начал он и поморщился, когда приложил к огромному кровоподтеку на плече ледяной стейк.

– Ой, помолчи уж! – досадливо махнула Ольга рукой и бросила короткий взгляд на сидевшего поодаль Алекса. Закатив штанины до колен, он обрабатывал йодом оставленные неведомой тварью укусы и порез на руке. Ольге очень хотелось спросить, не ядовита ли та тварь, не переносит ли она какую заразу, но понимала, что лучше промолчать. Алекс отчего-то наотрез отказался от ее помощи. Тогда как Матвей, наоборот, с благодарностью (или из чувства вины) принимал.

Прошло уже несколько часов с того страшного момента, когда казалось, уже все. С того момента, когда ей подумалось, что Дымов так и останется замурованным в пещере, хоть Хворостов и его команда примчались на место гораздо раньше и немедленно начали спасательные работы. Кто-то вызвал «скорую». И вся эта страшная суета невольно погружала в кошмарные воспоминания о том, как погиб ее брат.

Обвал случился возле входа. Крепкие парни и мужчины споро разбирали камни. Но где находился сам Матвей – под камнями или в глубине пещеры, задело его или нет – долго оставалось неизвестным. От помощи Ольги отказались. Да и чем она, невысокая худощавая девчонка, могла помочь крепким мужчинам? Но лучше бы ей дали какое-нибудь задание, потому что от неведения и невозможности на что-то отвлечься она все глубже и глубже погружалась в давний кошмар, пред которым отступил и пережитый в гостинице испуг. В ту ночь, когда пытались спасти Алешу, с нею находилась Таня. Или она – с Таней. А еще с ними был Дымов – их поддержка и опора. Именно он тогда успевал как-то подбадривать их и успокаивать. Однако та история закончилась трагедией, а сейчас под завалами оказался сам Матвей.