– Кто? – захлопал глазами Яскин.

– Вы! Вы, Ярослав Янович, пытались выманить ее из дома… Елена Матвеевна, будьте добры, телефон. Надо вызвать наряд, будем задерживать этого подозрительного гражданина.

Женщина достала из сумочки мобильник, подала Севастьяну.

– Кого задерживать?! Меня задерживать?! – сошел с лица Яскин.

– Да, вас. Прежде всего надо установить подлинность вашего удостоверения, – давил на него взглядом Глушков. – Может, никакой вы не начальник отдела. Может, вы киллер, который охотится за Василисой.

– Я – киллер?! Позвоните в администрацию, спросите, вам скажут…

– Позвоним, спросим. Думаю, вы все-таки не чиновник, а киллер!

– Я не киллер! – сорвался на визг Яскин.

– Тогда почему вы не говорите, откуда поступил сигнал?

– Почему не говорю? Говорю! Подъехал мужчина, зашел ко мне в кабинет, сказал, что у вас живет несовершеннолетняя девочка, сирота…

– Когда подъехал?

– Сегодня.

– И сказал, что Василиса – сирота?

– Ну да, так и сказал. Я и собирался это установить. Поговорить с ней, установить…

– Забрать с собой?

– Ну-у…

– А кто у вас должен был ее забрать? Мужчина, который к вам подъезжал?

– Ну, как можно? Он же не имеет на нее никаких прав! – фальшиво возмутился Яскин.

– Да, но сигнал вы приняли?

– Мы обязаны реагировать на каждый сигнал!

– Это вы мне на допросе расскажете… – Севастьян многозначительно нажал на клавишу телефона.

– Но я серьезно!

– Я тоже… Сколько он вам заплатил?

– Кто заплатил? Никто мне ничего не платил!

– Просто подъехал? Просто просигнализировал?

– Ну да.

– Сегодня подъехал, и вы уже у меня? Вы всегда так быстро реагируете на сигналы?

– Да, у нас такой стиль работы. – Яскин воровато отвел глаза в сторону.

– Вот следствие и разберется, как вы работаете.

– Нормально мы работаем!

– Как зовут этого мужчину?

– Ну, Иван Петрович.

– Сидоров?

– Почему Сидоров?

– Иванов, Петров, Сидоров… – усмехнулся Севастьян. Он почему-то был уверен в том, что это вымышленное имя-отчество.

– Я не знаю, какая у него фамилия…

– А документы вы у него спрашивали?

– Нет.

– И вы говорите, что этот Иван Петрович на лапу вам не давал?

– Да нет, не было ничего!

– Расслабьтесь, Ярослав Янович, я взятками не занимаюсь. Меня Иван, гм, Петрович интересует. О чем вы с ним договорились?

– Ну, я получил сигнал…

– Вы должны были забрать у меня Василису?

– Ну, если получится…

– А как вы собирались передать ее Ивану Петровичу?

– Да не собирался я никому никого отдавать! Что вы ко мне пристали? – топнул ножкой Яскин.

Севастьян понял, что давить на него по этому вопросу бесполезно. Такое признание тянуло на серьезную статью, и нужно быть идиотом, чтобы сделать его без улик со стороны следствия. И во взятке Яскин не признается.

– Хорошо, как выглядел этот Иван Петрович?

– Ну, среднего роста, худощавый…

– Видеокамеры у вас в отделе есть?

– Да, на входе…

– Поехали.

Прежде чем сесть в машину, Севастьян позвонил в райотдел полиции, связался с оперативным дежурным, объяснил ситуацию, и тот выслал наряд патрульно-постовой службы по его адресу. Он не исключал, что люди, которые подослали к нему Яскина, находятся где-то рядом. Может, они только и ждали удобного момента, чтобы похитить девчонку. Если так, то меры предосторожности будут как нельзя кстати…

Алкоголь расслабляет, сушит мозги, тупит, тормозит; по пьяной лавочке трезвые дела не делаются. Все это так, и Костя Арканов знал немало тому примеров. Сколько пацанов пропало у него по пьяному делу – один на полной скорости въехал в железобетонную опору столба, другой поздно среагировал на опасность и получил пулю в лоб, третий… Да всего и не перечислишь.

Зато у самого Кости подшофе реакция, напротив, обострялась, и бдительность повышалась. Нет, не настолько, чтобы сворачивать горы, но постоять он за себя мог. Вот и сейчас глаза у него залиты, голова на полном расслабоне, сейчас они с «телочкой» сделают по глотку, и она устроит ему сеанс быстрой любви. Сейчас он сходит в сортир и вернется к ней… Но дернуло же его что-то повернуть назад. В гостиной был зеркальный потолок, и в нем отражался стол. А за столом сидела полуголая девочка, тянула руку к его бокалу, что-то бросила в него. Или показалось?

Костя подошел к ней и протянул свой бокал с вином.

– Спасибо, – шаловливо улыбнулась она.

Хитрая она. И внимательная. К столу была повернута спиной, но все-таки смогла разглядеть, какой бокал он взял.

– Пей! – Костя взял ее снизу за подбородок, пальцами надавил на щеки, раскрывая рот.

Он вливал в нее вино, а она с удивлением, хотя совсем без страха, смотрела на него. Может, не понимала, чем он ее поит?

– Это мое вино, – глядя ей в глаза, с глумливой улыбкой проговорил Костя.

– У тебя очень вкусное вино. И ты сам вкусный. Только не надо делать мне больно.

Марина легла на диван и закрыла глаза. Костя недоуменно смотрел на нее. Может, ему померещилось, может, она ему в бокал ничего и не сыпала?

– Хотя нет, ты можешь сделать мне больно, – поворачиваясь на бок, сонным голоском проговорила она. – Только так, чтобы было приятно… – Глаза ее вдруг закрылись, на губах застыла улыбка, и дышала она тяжело, но ровно.

Нет, не померещилось Косте. Эта сучка действительно что-то намешала ему в бокал. И, судя по всему, это было снотворное.

Он смахнул со стола трубку телефона, связался с начальником своей личной охраны. Митя Заряд находился в машине, что стояла возле дома. Водитель с ним – вот и вся охрана. Но ведь не станет же Костя окружать свою квартиру для тайных свиданий плотным кольцом из телохранителей? Да и нет у него столько людей, чтобы превратить ее в неприступную крепость… Он же не Каргол, у которого дом охраняется не хуже, чем президентский дворец.

– Митя! Давай ко мне! У нас тут проблемы!

Заряд появился в квартире через пару-тройку минут после звонка. Молодой он еще парень, но из ранних. Головастый, шустрый, и преданность боссу в нем не показная. Костя был доволен начальником своей охраны.